Счет для ветерана

С последних ветеранов Великой Отечественной войны, нуждающихся в операции, требуют деньги за хрусталик

Убиенных щадят, отпевают и балуют раем,

Не скажу про живых, а покойников мы бережем.

Владимир Высоцкий

Не успело схлынуть теплое чувство, оставшееся после Парада Победы и шествия «Бессмертного полка», как в двери редакции постучалась совсем иная история.

В пятницу, 11 мая, в редакцию «Новой газеты Кубани» в инвалидной коляске сын привез ветерана Великой Отечественной войны Веру Андриановну Чегодаеву. Кстати, тоже журналиста. Нашей героине – 97 лет.

Художник Александр Чегодаев рассказал о том, что Вера Андриановна слепнет, и ей срочно требуется операция на глазах. Честно говоря, я была уверена в том, что у нас в крае операции ветеранам делают бесплатно. Ан нет, Чегодаевым предложили оплатить стоимость хрусталика, операцию по замене которого ей необходимо провести, – около 30 тысяч рублей.

– Мама практически ничего не видит. Слепнет. Я готов своими силами найти деньги и оплатить покупку хрусталика. Но она ж отказывается! Засела в ней обида. Гордая она у меня: раз отказали – теперь в больницу ни ногой! – рассказал Александр.

Вера Андриановна родилась в 1920 году в Иркутской области. После школы она выучилась на телеграфиста, какое-то время трудилась на телеграфе. До войны работала в газете «Советская молодежь». Нам, конечно же, стало интересно, как она туда попала, не имея соответствующего образования.

– В редакции этой газеты у меня были две подружки, и я часто заходила к ним в гости. Я с ними разговаривала, а сама смотрела, как они работают, конечно, ими восхищалась. Потом редакция стала поручать мне задания, я их выполняла, писала материалы, так и попала в профессию. Помню, как я очень хотела писать о летчиках. Тогда я училась в аэроклубе на летчицу.  Журналисты удивлялись, как я, такая хрупкая девочка, туда попала?! А вообще – писала на разные темы. Например, такое помню задание: надо было написать про работника металлургического завода имени Куйбышева, о том, как рабочий стоит у станка. Но на журналиста я не училась, работники редакции сами меня всему обучали, – вспоминала Вера Андриановна.

В довоенные годы юная Вера успела выйти замуж за свою первую школьную любовь – Григория Кривоносенко. С его портретом в этом году наша героиня собиралась участвовать в акции «Бессмертный полк» в городе Краснодаре, но из-за непогоды вынуждена была остаться дома. На коляске инвалидной двигаться в толпе в дождь практически невозможно. Вера Андриановна не может смириться с тем, что не сумела достойно почтить память дорогого ее сердцу человека. Всё, о чем говорит моя собеседница, отмеряет она по какому-то своему, большому счету. Кстати с этой высокой меркой она подходит и к себе.

– Когда началась война, Гриша ушел на фронт летчиком-истребителем.  В 6 классе я в него влюбилась… Он был на год меня старше. После школы Гриша отучился на геодезиста и уехал по распределению работать в Читу. Я его ждала. Там-то он от друга узнал, что я тайно пошла в аэроклуб – учиться на летчицу, и тоже решил пойти в аэроклуб. Так и стал летчиком-истребителем. Мы поженились в 1940 году в Иркутске. Он поступил в военное училище. Перед войной прожили 1,5 месяца в военной части в Могилеве. Затем нам приказали: «Жены, разрежайтесь по месту жительства родителей». Они уже делали расчет на то, что пойдет немец. Мы все предчувствовали войну, курсанты между собой говорили, что «война точно будет». Я уехала домой, а его отправили на фронт. Гриша погиб в начале войны, в 1941 году, под Харьковом. Ему было 23 года. Пришла похоронка, но я не верила, хотела на фронт, чтобы хоть, что-то о нем узнать, – держа в руках портрет Григория, продолжала рассказывать Вера Андриановна.

Когда началась война, 21-летняя Вера отправилась в военкомат – проситься на фронт. Весь двор был заполнен девчонками. Нам говорили: «Да что это такое! Девчата, куда вы рветесь, мы еще с мальчишками не знаем, что делать, с призывниками еще не определились». А мы отвечали: «Сразу нас на фронт посылайте!». Было только восемь утра, начальники еще не пришли, а мы уже заполнили весь двор. У меня была маломальская подготовка: медсестринские курсы, аэроклуб. А многие только школу окончили, или даже в 10 классе учились. Я сразу сказала: «Нас эвакуировали, хочу на фронт, у меня там муж». Меня взяли в медсестры, проработала в госпитале почти год», – вспоминает Вера Андриановна вехи соей военной и личной жизни, которые переплелись намертво.

– Мама, расскажи, как ты попала на санитарный поезд, – вступил в наш разговор сын женщины-ветерана.

Вера Андриановна вспоминала яркие отрывки фронтовых историй, как в 1945-м она один на один встретилась с молодым фашистским солдатом, он начал кричать: «Гитлер Капут!». Рассказывала, как в бою, запрыгнула в окоп к солдатам, и тут начался обстрел, а когда бой закончился, – из этого окопа смогли подняться только двое, она и еще один парень. А в другой истории было так, что солдат толкнул ее от пуль в окоп, но ему самому оторвало на ее глазах руку.

После Крыма, полк в котором воевала Вера, пошел на Украину, затем в Белорусию, а День Победы наша героиня встретила в Прибалтике.

– В Сибири голодали мать и брат. Я очень рвалась домой, меня отпустили раньше других. Сестренка написала письмо: «Я не знаю, успеешь ли ты приехать, чтобы с мамой повидаться». Мама слегла, к тому времени, когда я приехала. Она работала на заводе, паек был маленький, еле-еле сводили концы с концами», – завершила свою фронтовую историю Вера Андриановна. Но маму в живых она всё-таки застала и наградами своими порадовала.

Среди всех наград наша героиня гордится своими первыми медалями – «За боевые заслуги» и за «Победу над Германией».

– Я приехала с фронта, подружки сразу прибежали ко мне. Прошли же слухи, что под Сталинградом меня изувечили. Но со мной все было в порядке. Я начала работать в редакции «Восточно-Сибирской правды». Вышла во второй раз замуж, родила двух сыновей – Александра и Андрея – и воспитывала двух дочек моего мужа – Светлану и Тому, – рассказывала о жизни после войны Вера Андриановна.

Александр хочет перевезти свою маму из Иркутска в Краснодар. Сейчас Вера Андриановна гостит у невестки с сыном. Ей ужасно жаль, что глаза заволокло пеленой. И в Иркутске, и в Краснодаре в бесплатной установке хрусталика глаза ей отказали.  Не смогла она нынче посмотреть даже по телевизору ни Парад Победы на Красной площади, ни салют. Обида гложет сердце инвалида – ветерана Великой Отечественной войны. Вот и надумала она поделиться ей со своим братом-журналистом. Причем просила не за себя, а от имени всех ветеранов – инвалидов России поднять эту проблему в СМИ.

– О себе просить никогда ничего не станет. Считает, что Господь и так ее одарил безмерно, оставил в живых, – горько усмехнулся сын, – трогая с места коляску. С этими словами они и уехали. А нам стало безмерно стыдно за всех нас живых, за нашу страну, клявшуюся неделю назад ветеранам в любви, не жалевшую обещаний и слов благодарности тем немногим, оставшимся сегодня в живых. А тут какой-то хрусталик, кроху малую пожалели...