В деле главного врача краснодарской СЭС появились шокирующие подробности
3960
В деле главного врача краснодарской СЭС появились шокирующие подробности
«Новая газета Кубани» продолжает следить за ходом судебного разбирательства по уголовному делу в отношении главного врача ФБУЗ «Центр гигиены и эпидемиологии в Краснодарском крае» Владимира Пархоменко, обвиняемого в получении взятки в особо крупном размере (по ст. 290 ч. 6 УК РФ).
Напомним, что идет уже восьмой год с того момента, как главного врача краснодарской СЭС Владимира Пархоменко взяли с поличным, но вступившего в законную силу решения суда о назначении наказания до сих пор нет. Тем временем подсудимый, находясь под подпиской о невыезде, продолжает все эти годы руководить краевой санэпидстанцией. Причем этот факт ничуть не смущает его руководство – Главного санитарного врача России, руководителя Роспотребнадзора России Анну Попову, в ведомстве отмалчиваются по этому поводу, дожидаясь решения суда.
На очередном заседании Ленинского районного суда города Краснодара побывал и корреспондент «Новой газеты Кубани». Дело рассматривает федеральный судья Виталий Гавловский.
В начале судебного процесса гособвинитель – заместитель прокурора Западного административного округа Краснодара Сергей Чеботарев ходатайствовал о допросе свидетелей Александра Губарева и Марины Викторовой.
Александр Губарев, директор Регионального центра дополнительного образования г. Краснодара:
– Я стал заведующим отделением гигиенической подготовки ФБУЗ в 2005 году. В 2010 году Пархоменко был назначен главным врачом. И сразу после этого я ему сообщил, что у меня есть частное предприятие, в котором я являюсь учредителем. Предприятие занимается образовательной деятельностью, организацией курсов усовершенствования, распространением литературы. Вели мы деятельность на территории Краснодарского края: обучали сотрудников ФБУЗа, Роспртебнадзора, литература распространялась также по ФБУЗам, проводили обучение.
Прокурор: Как проходило взаимодействие между образовательным учреждением и руководимым Пархоменко учреждением?
Губарев: Было заключено соглашение о взаимодействии, в котором частному предприятию отводилась роль чтения лекций, а аттестацию проводил ФБУЗ в соответствии с документами. Кроме этого, «Центр экспертиз» проводил забор материала и отправлял для лабораторных исследований в ФБУЗ. Это второе предприятие, где я являюсь учредителем. Всё это происходило, естественно, с согласия главного врача… это было не один день, а несколько лет… поэтому и возникли такие вопросы. Сначала 35 тысяч надо было платить…
Прокурор: Кому и за что?
Губарев: Пархоменко, за то, что он разрешал нам заниматься этой деятельностью, чтобы не препятствовал, а содействовал, что потом он и делал. Я хотел, чтобы это всё было на карточку, понятно, что никто на карточку не хочет перечислять. Я обратился к жене, сказал: «Дай карточку, чтобы на нее перечисляли», – а Пархоменко получал деньги, было около 35 тысяч. Прошло некоторое время, мне было сказано, что… это где-то январь – февраль следующего года, что этих денег недостаточно и что нужно 100 тысяч. Я переговорил с партнерами, все не очень хотели, но я настоял, сказал, что тогда остановится полностью наша деятельность и начнутся препятствия. В течение полугода я уже приносил эти деньги наличными, где-то 18-го числа… и потом в июне-июле мне было сообщено, что надо платить 300 тысяч. Таких денег на предприятии невозможно было изыскать, тем более – наличными, и я практически отказал. И с августа 2011 года мы уже не платили. В результате этого в отношения моего отдела в ФБУЗе начались проверки. Потом мне вынесли выговор, который я опротестовал в суде, и суд его отменил. После это было собрание заведующих отделов, мне было предложено уйти с этой должности, я сказал, что уходить не буду. Одна проверка, вторая проверка, и я почувствовал, что меня просто выгоняют с работы. Так как у меня был малолетний ребенок, я не хотел уходить, надеялся, что все уляжется. Меня от всего отстранили. И я пошел к Пархоменко и сказал, что могу заплатить 1 млн 200 тыс. рублей, это было в ноябре или декабре в личной беседе в его кабинете. Я взял с собой диктофон, понимая, что как-то себя надо было прикрывать, и записал.
Прокурор: О чем был разговор?
Губарев: Разговор был о том, что мы четыре месяца не платили, вот я могу заплатить эти деньги, чтобы меня не трогали, и я мог спокойно продолжать свою деятельность. Потом я почувствовал, что говорится «да», а делается «нет», и обратился в ОБЭП. Дал эту запись… и мне назначили… 28, что ли, декабря, я взял 200 тыс. своих денег и миллион дали в виде пакета. Прицепили мне видеокамеру и диктофон, намазали деньги составом… И вечером, около 17 час., я зашел к нему в кабинет и сказал, что есть деньги, показал портфель. Он указал, что надо пройти в комнату отдыха, там стоял пуфик, и положить туда. Я положил, мы поговорили еще там на какие-то темы, и я уехал. После этого зашли сотрудники полиции…
Прокурор: Поясните, на момент, когда вы пошли с диктофоном и якобы должны были передать 1 млн 200 тыс., у вас уже имелись эти денежные средства при себе?
Губарев: Нет, я не знал, что надо будет давать. Я предполагал, что дадут «куклу», не знал, что нужны свои средства. Они у меня были, я их отдал.
Прокурор: Вы, когда пошли первый раз со своим диктофоном, от кого инициатива исходила, какие суммы вы обсуждали и за что? Из вашего разговора следует, что из-за безвыходности ситуации решили обратиться?
Губарев: Я решил обратиться, чтобы наладить все отношения. Но я уже себя подстраховывал. Я уходить не хотел… сумма складывалась из того, что мы с августа не платили, и вот 1 млн 200 тыс. накопилось… Пархоменко ответил, что хорошо… он подтвердил, что хочет получить эти деньги.
Прокурор: А что взамен обещали?
Губарев: Я просил, чтобы меня все оставили в покое, и мы продолжили бы работать.
Прокурор: А договор на какой срок заключался, каково его содержание?
Губарев: Соглашение о том, что ФБУЗ и частное учреждение дополнительного образования оказывают взаимовыгодные друг другу услуги. В частности, проведение профессиональной гигиенической подготовки, а аттестацию проводит ФБУЗ. Соответственно, денежные средства за обучение поступают в частное учреждение, а за аттестацию поступают в ФБУЗ.
Прокурор: А какой срок этого договора?
Губарев: Там срок – или год, или два, но был вопрос о пролонгации.
Прокурор: А у вас были долговые обязательства перед Пархоменко?
Губарев: Нет.
Сергей Азаров, адвокат В. Пархоменко: Уточните, когда вы обратились в органы правопорядка?
Губарев: Примерно за месяц до события… два или три раза, следователя не помню.
Азаров: По поводу соглашения, вы помните, когда соглашение между ФБУЗом и вашими предприятиями было заключено?
Губарев: В начале 2011 года или в 2010 году.
Азаров: В чем была необходимость этого соглашения? Какова практическая ценность соглашения?
Губарев: Это давало мне разрешение на работу. Я ж не мог прийти в государственное учреждение и начинать там свою частную деятельность, потому что всё это происходило на территории ФБУЗа. А после того как мы заключили соглашение, нам были выделены площади, помещения, и там разместились медицинские работники нашей второй организации «Центра экспертиз», они делали забор материала. Помимо медицинских книжек и анализов, мы проводили еще усовершенствование…
Азаров: А соглашение предусматривало какие-либо выплаты?
Губарев: Нет, между предприятиями они не производилось. Деньги за оказанные услуги перечислялись гражданами через банкомат или частному учреждению, в зависимости от того, зачем человек приходил, либо в ФБУЗ...
Азаров: Требовались ли какие-либо разрешительные документы для занятия вашей предпринимательской деятельностью?
Губарев: По образовательной деятельности должна быть лицензия, которую мы получили. По медицинской – также мы получили. Но я еще раз говорю, что разрешение у меня было от ФБУЗ…
Азаров: Скажите, а когда вам сообщили о сокращении вашей должности?
Губарев: Перед моим уходом. Я сопротивлялся, и они не могли меня выгнать… меня перевели в коммунальный отдел обыкновенным врачом…
Азаров: Скажите, а Викторова – ваша подчиненная?
Губарев: На тот период – да.
Азаров: Вам что-нибудь известно о долговых отношениях между Викторовой и Пархоменко?
Губарев: Досконально – нет. Я знаю, что Пархоменко со своей женой приходили к Викторовой. А о чем они говорили, я не знаю… да я узнал и был удивлен какими-то 3,5 миллионами, и потом уже в январе 2012 года он приходил ко мне в отдел… где он рассказывал, что она взяла… подробно рассказывал.
Азаров: Но вы знали, что, якобы, Викторова взяла 3,5 млн у Пархоменко и не хочет по каким-то причинам возвращать?
Губарев: Я не знаю, брала или не брала. Я слышал разговоры, и он мне об этом рассказывал…
Азаров: С августа вы не платили, за это время Пархоменко вам какие-то требования предъявлял?
Губарев: …были разговоры…
Азаров: Что хотел Пархоменко взамен 1 млн 200 тыс.?
Губарев: Я хотел от него. Чтобы прекратились проверки, и чтобы я спокойно продолжал работать…
Следующий вопрос своему бывшему подчиненному задал подсудимый В. Пархоменко.
– Какая зарплата у вас была в ФБУЗе? Вот вы говорите: 1 миллион 200…
Губарев: Около 40 тыс. рублей.
Пархменко: Что ж такие деньги-то давать...
Губарев: Мы еще получали с «Центра экспертиз».
Пархоменко: Сорока тысяч у вас не было. У вас 25 или 28 тысяч была зарплата.
Затем в суде была допрошена Марина Викторова, руководитель ООО «Центр экспертиз».
Прокурор поинтересовался о взаимоотношениях возглавляемого Викторовой предприятия и ФБУЗом.
Викторова: Между ФБУЗ и нашими предприятиями был договор о сотрудничестве, это 2010 год. И мы осуществляли совместную деятельность по организации и проведению гигиенической подготовки… делали забор анализов, проводили семинары…
Прокурор: А в ФБУЗе вы осуществляли трудовую деятельность?
Викторова: Да, с 2005 года по 2012 год была инструктором в отделе гигиенической подготовки…
Прокурор: Какие у вас складывались отношения с руководителем ФБУЗ?
Викторова: Владимир Владимирович пришел в 2009 году, отношения были нормальные… и фактически сразу мы сообщили о том, что у нас две фирмы. Губарев был руководителем отдела, а я ему подчинялась.
Прокурор: Применялись ли к вам какие-либо меры дисциплинарного характера и с чем это было связано?
Викторова: В 2011 году была якобы жалоба… проверки начались, меня отстраняли от должности, я подала в суд, выиграла, меня вернули к должности и выплатили компенсацию. До определенного времени взаимоотношения ФБУЗа и наших организаций были нормальными, были взаимовыгодные отношения, но наши взгляды разошлись, и отношения стали портиться. На основании наших договоренностей о взаимодействии нам даны были права, и мы делали то, что хотели. У нас был обособленный отдел, мы принимали решения, нас никто не трогал, проводили работы… в 2010 году была договоренность между нами и главным врачом, что будет передаваться денежная сумма в размере около 35 тысяч.
Прокурор: Это вы в тот период узнали?
Викторова: Конечно. Я же говорю, что в 2009 году Владимир Владимирович пришел на должность главного врача, мы сообщили, что есть фирмы, и мы хотели бы работать на базе ФБУЗа, зарабатывать деньги. При этом нам поступило встречное предложение о том, что мы должны ежемесячно передавать определенную сумму. Это где-то март 2010 года и по конец 2010 года. Была оформлена зарплатная карта на жену Александра Викторовича (Губарева), туда перечислялись денежные средства с организации…
Прокурор: За что эти деньги перечислялись?
Викторова: За то, что мы будем осуществлять деятельность своих организаций на базе ФБУЗа. Мы разделили гигиеническую подготовку на нашу организацию, а аттестация – за ФБУЗом.
Прокурор: А в соглашении было предусмотрено перечисление денежных средств?
Викторова: Нет… там была формулировка: «для достижения уставных задач…» – мы оказываем ФБУЗу организационные моменты, а они нам предоставляют базу и возможность на территории ФБУЗа осуществлять свою деятельность.
Прокурор: А у кого находилась банковская карта?
Викторова: Эту карту Александр Викторович передал Пархоменко. Я перечисляла на эту карту лично со счета деньги. Потом Владимир Владимирович пришел и сказал, что сумма увеличивается, и ему нужно 100 тысяч. Я была против… и уже не принимала участие в этом разговоре. Потом передавались денежные средства в размере 100 тысяч до июня-июля 2011 года. Карта была возвращена, в ней не было смысла, мы не могли официально такую сумму перечислять. Денежные средства передавал Александр Викторович. Наши отношения уже были испорчены с главным врачом. И дальше разговоры были с Губаревым, я отстранилась полностью. Но он носил, он принимал решения, чтобы все шло так, как всё идет, и наша деятельность не оборвалась.
Прокурор: А на ваших предприятиях вы какую должность занимали?
Викторова: В образовательной организации – заместитель директора и соучредитель, а в «Центре экспертиз» я – учредитель, а жена Александра Викторовича Губарева была директором.
Прокурор: А что происходило по месту вашей работы в ФБУЗ?
Викторова: В конце лета, когда мы перестали передавать деньги, практически сразу поступила жалоба от «Интуриста», хотя до этого мы с ними работали совершенно нормально. Жалобе дали такой ход, в Москву, нас сразу отстранили от всего. Меня – от должности, дисциплинарное взыскание и тому подобное.
Прокурор: Откуда вам стало известно, что Губарев перестал носить средства?
Викторова: Потому что я перестала давать деньги. Я всем этим руководила… мы собирали деньги, и он относил. Были проверки, мы ждали, что будет и вообще, есть ли смысл носить деньги. Потому что был такой настрой, что с нами работать не хотят.
Прокурор: Губарев пояснял, что Пархоменко требует с него денежные средства?
Викторова: …я отстранилась от их взаимоотношений... конечно, он хотел их носить, потому что он работал там всю жизнь, всё наработано, всё идет.
Прокурор: Вам известно, что произошло 19 декабря?
Викторова: Мне стало известно уже после, когда он приехал и сообщил.
Прокурор: А то, что Пархоменко с него требовал деньги, он вам говорил?
Викторова: Нет. После августа были какие-то разговоры, что нужно возобновить денежные средства… я не помню. Тогда я узнала о 300 тысячах, это вообще нереальная сумма. С моей стороны это был полный отказ, а что они там решали…
Прокурор: Что вам известно о задержании Пархоменко сотрудниками полиции?
Викторова: Он приехал в этот же день и сообщил, что он написал заявление, передал денежные средства и его задержали.
Прокурор: А у вас существовали какие-либо долговые обязательства перед Пархоменко?
Викторова: Долговых обязательств у меня перед ним не было.
Прокурор: Вы для него обещали выполнить какую-либо услугу?
Викторова: Да. Когда Пархоменко приехал на должность в г. Краснодар из г. Лабинска, где он жил, какое-то время он снимал квартиру, и были разговоры о том, что семья разрознена, жена проживала в одном городе, он – в другом, и как бы в связи с этим семейные отношения не налажены. И он высказывал желание – может ли кто ему помочь в переводе жены из Лабинска в Краснодар на должность… Об этом я Губареву не поясняла. Но об этом знала не только я, потому что это обсуждалось и были люди, которые об этом знали. И в каком-то из разговоров, у нас нормальные были отношения, мы могли сесть и поговорить, я ему обмолвилась о том, что есть человек, я могу попробовать узнать. Он посоветовался с женой и сказал, что «да». Тогда я обратилась к своему знакомому по фамилии Ляшенко – можно ли устроить человека на должность судьи. Он предложил два варианта. Так как она работала там мировым судьей, то сюда ее устраивают мировым судьей, или судьей ранга выше. Это две разные суммы.
Прокурор: Обещали ли вы Пархоменко за данные денежные средства приобретение квартиры?
Викторова: Нет. Такого вообще не было. По поводу квартиры шел разговор тогда, когда поменялось решение жены Пархоменко, и с меня начали требовать возврат этих денежных средств. И когда меня вызвали в кабинет, как я потом узнала, велась запись этого разговора, с меня требовали написать расписку, я ее не написала. Тогда мне сказали, что, если я не верну эти деньги, то на меня подадут заявление. И это было четко оговорено, что они будут говорить, что дали деньги за услугу, почему квартира…
Азаров: Вы говорили про «Интурист» и про проверки. Скажите, а какое отношение к этому Пархоменко имел?
Викторова: Я не говорила, что Пархоменко за этим стоял, может быть, это было сделано другими людьми, другими сотрудниками, с кем на тот момент он хотел работать, и я конкретно могу сказать. Прямых доказательств у меня нет, но наша деятельность была совершенно прекращена.
Азаров: Когда был расформирован отдел, в котором вы работали?
Викторова: Когда не смогли уволить Губарева, потому что это влечет за собой определенные юридические моменты, принято было решение расформировать этот отдел… Это было летом, как мы перестали носить деньги и все началось.
Азаров: А приказы о расформировании, это чьи приказы?
Викторова: Руководителя…
На этом допрос свидетеля Викторовой был завершен. Адвокат Азаров ходатайствовал о допросе свидетелей защиты. Они и подсудимый будут опрошены в ходе следующего судебного заседания, которое назначено на 29 мая 2019 года.
Допрошенные в ходе судебного заседания свидетели были уведомлены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Следите за продолжением судебного репортажа.
Татьяна ГУСЕЛЬНИКОВА
