Недавно редакцию "НГК" посетила делегация из США — юристы, ученые и общественные деятели
1840
«Новая газета Кубани» продолжает принимать гостей из-за рубежа: в минувшую среду редакцию посетила делегация из США — юристы, ученые и общественные деятели. И это лишь часть большой делегации «народных дипломатов», разъехавшихся по российским городам и весям, чтобы воочию познакомиться с жизнью простых россиян.
Гостей решили встретить в самых, что ни на есть, русско-кубанских традициях: на столе стоял самовар, матрешка и статуэтка кубанского казака, а угощали их солеными огурцами и бутербродами с салом и ржаным хлебом под холодную водочку. Тем более, что имелся повод поднять рюмки «не чокаясь» – визит американцев в «НГК» совпал по времени с самым страшным терактом в истории США, 11 сентября 2001 года. По предложению главного редактора в начале общения гости и хозяева по-русски помянули жертв той ужасной трагедии.
— Предлагаю почтить минутой молчания память жертв теракта, произошедшего в Соединенных Штатах Америки 11 сентября 2001 года. Мы разделяем горе, постигшее американцев в этот день. Напомню, что 2977 человек убитых и ещё 24 пропавших без вести — это не военные, а обычные граждане, которые отправились в этот день с детьми в торгово-развлекательный центр и не представляли ни для кого угрозу. Не только политики, но и обычные граждане всего мира должны объединить усилия в борьбе с терроризмом, несмотря на политические разногласия и границы, — выразила общее мнение редакции Галина Ташматова.
Интересно, что вопросы прошлого порой интересовали гостей больше, чем настоящего: не успела главный редактор «НГК» представить гостям коллектив «НГК», как научный сотрудник Зак Батат начал задавать вопросы касаемо событий недавней истории РФ. В частности, уразумев связь «НГК» с федеральной «Новой газетой» он спросил у главного редактора, как она относится к мнению о возможной причастности президента РФ Владимира Путина к убийству журналистки «Новой газеты» Анны Политковской в 2006 году.
— Я привыкла работать только с фактами — это принципиально для журналиста. Фактов, подтверждающих причастность президента Путина к убийству нашей коллеги Анны Политковской — нет. Версий, озвученных известными в России и за рубежом людьми, кто мог быть предполагаемым заказчиком убийства Анны Политковской — сотни. Однако 9 июня 2014 года состоялось оглашение приговора пятерым причастным к этому громкому убийству. Их имена знает весь мир. Однако в зарубежных СМИ, до сих пор появляется именно версия о причастности главы государства к этому убийству. Лично я воспринимаю это как часть непрекращающейся информационной войны между Россией и недружественными к ней странами.
Второй вопрос Зака Батата касался еще более давних времен — президентских выборов 1996 года.
— Я слышал, что в 2010 году, на встрече президента Дмитрия Медведева с редактором «Новой газеты» Дмитрием Муратовым, в присутствии экс-президента РФ Михаила Горбачева, Медведев фактически признал, что Геннадий Зюганов тогда победил на выборах. Слышали ли вы что-нибудь об этом, и хотел ли Зюганов действительно тогда стать президентом РФ?
— Все что вы говорите, скорей из области мифологии, — ответила Галина Ташматова. Это не более чем слухи, я в этом абсолютно убеждена. Если бы такая встреча состоялась, то Муратов, как настоящий профессионал, сразу же заявил бы об этом на страницах самого смелого издания в России — «Новой газеты», уж в этом-то я не сомневаюсь ни на минуту. Но этого не было.Что же до того, мог ли победить на выборах президента Зюганов? Мой ответ — нет. Шансов у него на победу не было никогда. Голоса избирателей, отданных за Ельцина, а в последующем за других президентов, отражали в первую очередь нежелание россиян возвращаться в прошлое, которое олицетворяет собой до сих пор Геннадий Зюганов.
Народный дипломат из штата Массачусетс Генри «Хэнк» Грег Берри, поделился воспоминаниями о восприятии президентских выборов 1996 года в американском обществе. По его словам, в США было распространено мнение (парадоксально схожее с мнением российских коммунистов и националистов) о решающем влиянии администрации президента Клинтона на ход данных выборов, якобы предопределивших их исход. Данный факт стал поводом для шуток среди американцев, даже был снят комедийный фильм на эту тему.
— Я видела этот фильм, — ответила Галина Ташматова, но все же мне хотелось бы узнать у нашего уважаемого гостя: какие конкретные факты подтверждают данное мнение? Американская комедия «по мотивам» — все же слабый аргумент.
— Нет-нет, я ничего не утверждаю, — ответил Генри, — я только спрашиваю насколько оправдано такое мнение?
— Ну, если нашим гостям приятно думать, что именно американцы повлияли на выбор Ельцина в 1996 году, — сказала Галина Ташматова, — я не буду вас разочаровывать. Я допускаю, что интересы разных стран имели место быть, что были какие-то консультации, породившие слухи о решающем влиянии американцев. Точно так же, как сейчас у вас говорят о решающем влиянии русских на выборах президента США Дональда Трампа, что его чуть ли не русские хакеры самолично усадили в Белый дом. Но это смешно! Я твердо уверена, что как в России, так и в Америке, несмотря на ухищрения политтехнологов, окончательный выбор остается всегда за населением. Политики могут претворить в жизнь лишь то, на что согласится народ.
— Я согласен с вами в том, что прямого выбора американцами Ельцина не было, — присоединился к беседе Тодд Эдмонд Пирс, адвокат и отставной армейский офицер из штата Миннесота, — но так или иначе американцы инициировали какие-то процессы, проходившие в стране. Возможно то же самое происходило и в США — два года назад все СМИ в США только и писали о том, что Россия планирует на нас напасть. Уровень напряжения в стране крайне высок, а финансирование военного сектора в Америке увеличивается колоссально, в разы. И это очень опасная тенденция, которую никто не может игнорировать.
— Я подписываюсь под каждым вашим словом,- сказала Галина Ташматова.
Тодд Пирс, как отставной офицер, занимается юридическими вопросами, поступающими в военную комиссию, и является адвокатом по делу военной комиссии Гуантанамо – военной базы США на Кубе, об узниках которой не устают напоминать американские и мировые СМИ.
— Я знаю о тех неимоверных жертвах, которые понес СССР во времена Второй мировой войны, — сказал он, — мой отец и его товарищи, тоже воевали там, несли потери. И я хочу сказать, что нашим странам необходимо сделать все, чтобы таких войн больше не происходило. Последние 18 лет Америка является агрессором и инициирует военные конфликты по всему миру. Я хотел бы сказать за себя, но, возможно, мои соотечественники согласятся со мной, — США должны прекратить эти военные конфликты, но, к сожалению, пока США продолжают наращивать экспансию в огромном объеме. Политика США заключается в том, чтобы вести бесконечные войны, мы создаем условия для терроризма, — это было и в 90-е годы, это продолжается и сейчас.
Разрядить этот спич помог новый тост — на этот раз за мир.
— Я не идеализирую политиков ни российских, ни американских, ни каких-либо других. Задача СМИ и граждан — контролировать политиков и заставлять их делать то, что отвечает запросам людей. Я думаю, что все мы, независимо от цвета кожи, хотим одного: чтобы был мир, хотим растить детей, хорошо зарабатывать, полноценно отдыхать, заниматься самореализацией, жить в комфорте. В этом мы все похожи.
— Во время выборов 2016 в США — спросил Зак Батат, — со всеми этими слухами, насчет русского вмешательства, вам, как независимым журналистам, сложно было освещать ситуацию? Может было ли какое-то давление на вас?
— Мы не беремся освещать вопросы внешней политики. Это глупо, сидя в Краснодаре, вести колонку международных политических новостей. Журналист может писать только о том, что видел своими глазами, а не с чужих слов. Наши журналисты не находились в США во время выборов, не были наблюдателями на избирательных участках, не присутствовали при подсчете голосов. Тот, кто строит свои материалы, полагаясь исключительно на чье-то мнение, рискует породить слухи. А это уже не журналистика.Сегодня в номере у нас идут репортажи с избирательных участков, наши журналисты указывают на конкретные нарушения на отдельных избирательных участках. Надо сказать, что эти выборы на Кубани отличались большей прозрачностью, больше независимых кандидатов стали победителями. Так что определенные позитивные изменения в сторону демократических перемен в Краснодарском крае у нас появляются. К вопросу о давлении на газету. Мы не боимся говорить правду, когда реально обладаем фактами и доказательствами. При этом в суд нас приглашают регулярно, за 15 лет существования нашего издания к НГК было предъявлено свыше 40 судебных исков, но проиграли мы только один. Является ли иск в суд элементом давления на журналистов? Когда речь идет о критике исполнительной власти, то «да». Но все же радует, что суд в конечном итоге выносил решения, основанные на законе, в интересах издания и его читателей. А в конечном итоге — в пользу развития демократических процессов в России.
— Как вы считаете, американские санкции как-то влияют на простых жителей Краснодара, — спросил Тодд Пирс, — я спрашиваю потому, что считаю эти санкции тоже актом войны, основная цель которых — нанести вред простому населению.
— По моим наблюдениям, на простых жителях это никак не отразилось. Другое дело, что это сильно ударило по олигархическому капиталу. Но, сказать по правде, население не очень им сочувствует.
— А что вы думаете о том, что США посылали своих специалистов, экономистов в Россию, чтобы они вмешивались в политическую жизнь России?
— Я не исключаю этого, — сказала Галина Ташматова. — Застала времена, когда россиянам предлагали всевозможные зарубежные гранты: тренинги за рубежом. Ирина Хакамада, известный российский политик, в своей книге откровенно рассказывает, как это было. Если в Европе и Америке тратят деньги на привитие российским гражданам, политикам своих ценностей значит, преследуют какие-то цели, в том числе и политические.
— После окончания Холодной войны, — сказал Тодд Пирс, — США чуть ли не на официальном уровне признала россию страной «третьего мира» и, соответственно, отношение к ней было соответствующим. Здесь в России, в девяностые годы вы как-то ощущали такое отношение?
— Навешивание ярлыков — не лучший способ ведения политических дискуссий. Наше издание часто критикует власть и федеральную и краевую, но мы никогда не слышали, чтобы наши политики именовали кого-то «людьми третьего сорта» или «страной третьего мира». В политическом лексиконе россиян такое понятие отсутствует, — стараясь быть предельно дипломатичной, ответила редактор.
— А вот у американских политиков есть, — говорит Тодд Пирс, — и это то, что меня беспокоит — как США относятся к другим странам.
— Я вас прекрасно понимаю. Хочется, чтобы президент твоей страны был умным, культурным, образованным. Когда Борис Ельцин танцевал «Калинку» мне было стыдно за страну, но именно Ельцину я признательна за появление в России «Закона о СМИ», а это один из самых демократичных в мире законов о свободе слова.
— Если мы говорим о ситуации с журналистикой в России, — спросил Зак Батат, — то мне интересно ваше мнение: как обстояло дело с ней в 90-е, какова ситуация сейчас, и как она, по-вашему, будет складываться в будущем? Испытываете ли вы сегодня какие-то трудности, как, по вашему мнению, — они будут увеличиваться или пойдут на спад?
— Я могу судить об этом, поскольку журналистика это моя единственная профессия, в которой я уже более сорока лет.
Начиная еще в СССР, в отделе пропаганды и агитации молодежной газеты «Комсомолец Туркменистана». Когда я и мои коллеги писали об очередном трудовом почине, делали это скрепя сердце, потому что понимали, что все эти инициативы навязаны сверху. В 1991 году появился «Закон о СМИ», в России открылись тысячи частных изданий. Нужно было самостоятельно зарабатывать деньги, чтобы их содержать, а это умели делать единицы. Перед журналистами встала дилемма: просить деньги у власти или олигархов, или же писать честные статьи и работать на читателя, которым будет интересно ваше издание. Мы выбрали этот непростой путь. Зато нам никто и не указывает, что писать. Конечно, это нелегко: содержать издание, платить налоги, платить зарплату и так далее, нужны немалые деньги. Случается, что я — редактор получаю зарплату в последнюю очередь, хотя со временем мы стали экономически стабильным изданием. За 15 лет бывало всякое — изымали тиражи нашей газеты, но мы не пасовали. Писали на всю Россию о нарушениях наших прав, открытом и скрытом давлении на руководство и сотрудников издания. Было даже нападение на сотрудников НГК, и мы вынуждены были написать заявление в полицию. Главное — не изменять себе.
— О чем была статья, из-за которой пришлось изымать тираж? — спросил Зак Батат.
— Один из тогдашних вице-губернаторов, а ныне депутат Госдумы посягнул на краевой бюджет. Мы написали статью «Бюджет с тройным дном», ее и сейчас легко найти в Интернете.
— Может у журналистов тоже есть вопросы к гостям? — поинтересовался редактор.
Обозреватель «НГК» Сергей Ладожский спросил, существуют ли в США коррупция и насколько остро стоит эта проблема: в государственном управлении, ВПК, СМИ?
— Коррупция в США была, есть и будет, — сказал Тодд Пирс, — и самое большое зло в том, что она является причиной того, что СМИ в США не показывают реальной картины мира. Были случаи, когда на ТВ приглашались люди, именующие себя военными, они рассказывали, что они были в Ираке, что видели, как там готовятся к войне, что там есть ядерное оружие. То есть простым американцам не дается правдивая информация о тех войнах, которые ведет Америка, о жертвах среди мирного населения. Бывшие генералы армии США имеют формально небольшую пенсию, но они являются членами Совета директоров в крупнейших компаниях и получают огромные деньги. Это им, своего рода, «комплимент от правительства» за былые заслуги. Но люди об этом не знают — и это очень большая проблема. Моя позиция — очень жесткая критика подобной политики.
— Я хочу вспомнить историю пятилетней давности, — сказала Галина Ташматова, — когда я столкнулась с изнанкой западных СМИ. Это было в преддверии Олимпиады в Сочи. Тогда меня пригласили в Берлин на пресс-конференцию, организованную общественной миссией «Репортеры без границ». Мне сказали, что будет очень много журналистов, и что я буду одной из них. Но когда 3 февраля 2014 года, за 4 дня до начала Олимпиады в Сочи я приехала в Берлин, выяснилось, что это я должна дать пресс-конференцию. В зале штаб-квартиры берлинского отделения «Репортеры без границ» присутствовало около сотни журналистов печатных СМИ, десятка два телекамер. Главное, что меня об этом не предупредили заранее и поставили перед фактом. Я понимала, что отказ от проведения пресс-конференции — потеря лица для России, и приняла решение — отвечать на вопросы зарубежных коллег. Передо мной неожиданно выступил представитель «HumanRightsWatch». Он сказал, что Россия — «Империя зла», что олимпиаду надо саботировать, что ехать туда не надо и раздал всем портфели, в которых были жуткие фотографии каких-то котлованов, остовов полуразрушенных зданий, сделанных якобы в олимпийском парке в Сочи. Участники Олимпиады в это время уже заезжали в Сочи и выкладывали в сети снимки, поражающие великолепием спортивных объектов и олимпийской деревни. Однако журналисты, как сговорившись, задавали нелепые вопросы, например, правда ли что строители олимпийских объектов, не получив зарплату, умирают от голода. Поначалу мне показалось, что мои иностранные коллеги находятся в плену сложившихся стереотипов о России, и как могла, объясняла им, что подготовка к Олимпиаде велась под наблюдением международного Олимпийского комитета все семь лет. На объектах побывало много иностранных журналистов, была очень открытой, журналисты имели возможность получать любую информацию из первых рук. Журналисты НГК постоянно ездили в Сочи на строительство объектов в составе пресс-туров и по собственной инициативе и отлично владели информацией о том, что там происходит. Когда людей переселяли из Имеретинской низменности на первом этапе строительства, наше издание защищало интересы местных жителей, жестко критиковало власть. Я привезла в Берлин газеты тех лет. Но ближе к Олимпиаде, поводов для критики, честно сказать, уже не было. Все было на высшем уровне. Обо всем этом я и рассказывала моим коллегам, показывала газеты с говорящими заголовками. Пресс-конференция длилась вместо запланированного часа, два с половиной часа. Переводчик из бывших граждан России переводил великолепно! Каково же было мое удивление, когда по приезду в Россию я скачала через интернет материалы с этой пресс-конференции, опубликованные ее участниками в своих СМИ. Сплошное вранье и собственные измышления. Единственное издание, которое в точности передало то, что на самом деле спрашивали, и я отвечала на пресс-конференции, это была газета левого толка, издаваемая в Берлине. После этой конференции у меня изменилось отношение к зарубежным СМИ. Я поняла, что честной журналистики, как бы нас в этом не убеждали, за рубежом сегодня нет.
— К сожалению это правда, — сказал Тодд Пирс, — многие СМИ на Западе очень сильно коррумпированы. Конечно, они могут иногда выхватывать какие-то факты и критиковать свое правительство, но в общей массе они критикуют другие страны, называют их агрессорами. И вы должны понимать, что одна из их целей — это Россия.
— Мы это понимаем, — сказала Галина Ташматова, — и это никак не влияет на наше отношение к простым американцам.
— Тут надо понимать главное, — сказал Зак Батат, — то, что пишет то или иное СМИ во многом зависит от того, кто этим СМИ владеет. Но с другой стороны, вы правильно сказали, что журналисты должны оперировать фактами. Переломный момент в истории американской журналистики был в 1996 году — это был законодательный акт, после которого все СМИ фактически были монополизированы. В результате этого 90 процентов всех СМИ (ТВ, радио, газеты) фактически оказались в руках пяти семей. Оставшиеся десять процентов — это какие-то церковные издания или что-то в этом роде, ни на что особо не влияющие. Ситуация в журналистике с каждым годом все хуже и хуже и сейчас я наблюдаю, что-то, что происходило в СССР: когда можно было лгать ради «всего хорошего». В США сейчас наблюдается схожая ситуация. На прошлой неделе все мы, группа «народных дипломатов» встречались с Владимиром Познером, и тот выражал желание, чтобы российская журналистика как можно скорее забыла о своем советском прошлом и имела достаточно мужества, чтобы оперировать фактами.
Зак Батат поделился собственным опытом столкновения с недобросовестной работой западных СМИ. Сам он работает в Тель-Авиве, где занимается исследованиями, пишет много научных статей и после выборов в США захотел написать статью по их итогам.
— Я обратился в центральную израильскую газету и получил ответ, мол, « у нас нет места», — рассказывает он. — А позже, читая эту газету, я увидел в ней нечто отдаленно схожее с тем, что было написано мной ранее, только с полностью измененным смыслом. Я тогда подумал, что это совпадение, но потом я отправил туда еще одну статью — результат был таким же. И позже, пообщавшись со Стивеном Коэном, — это видный американский политолог, публицист, — я узнал, что с ним происходили схожие случаи. То есть проблема коррумпированности в том, что публикуется информация, которая удобна, что, безусловно, есть нарушение журналистской этики.
— Единственный способ делать честную журналистику — это начать самим зарабатывать деньги. Иного способа просто не существует. В России не так много независимых СМИ, которые люди читают, уважают, считаются с их мнением — и наше издание как раз одно из таких. Наши публикации власть читает и принимает по ним меры. Они нас не любят, не зовут на какие-то мероприятия, вроде Дня печати, не награждают. Мы привыкли к этому и не страдаем по этому поводу. Мы гордимся тем, что нас читают, с нами считаются, и этого вполне достаточного для того, чтобы получать моральное удовлетворение от своей профессии.
— Меня еще интересует вопрос о российской оппозиции, — сменил тему Зак Батат, — я много ездил по России и слышал, что говорят люди о Владимире Путине, но никогда не слышал мнения, что российская оппозиция готова взять власть в свои руки. О российской оппозиции говорится в шутку, как о чем-то несерьезном.
— К сожалению, так оно и есть, — согласилась Галина Ташматова, — власть наша не совершенна и оставляет желать лучшего, к тому же Владимиру Путину есть вопросы у населения. Но наша оппозиция просто опереточная! На сегодняшний день, к сожалению, в оппозиционных парламентских и непарламентских партиях нет ярких самодостаточных лидеров, которые бы могли составить конкуренцию Путину. Ожидание в обществе есть, а героев пока нет. Для этого нужно время. Я очень надеюсь, что «непоротое поколение», те, кому сегодня больше 20-ти выдвинет из своей среды представителей новой политической элиты, не связанной с олигархическим капиталом, родственными узами с нынешним политическим истеблишментом. Народ ждет их. А пока людей, за которых можно было бы голосовать от оппозиции, у нас в крае практически нет. Представители оппозиции не в состоянии порой сдать необходимые документы для регистрации кандидатом.
В разговор вступил адвокат из штата Флорида, Томас Иган, доселе молчавший.
— Мне доводилось читать историков из Восточной Европы, писавших, что когда нацисты заняли Чехию, они поставили во главе местных предприятий своих управляющих. Так рабочие на тех заводах прятали станки, уносили их домой, а когда нацисты ушли рабочие просто вернули все из дома и продолжили работать. В 90-е годы, когда в Россию приехали экономисты и советники из США, то они составили список крупнейших предприятий и просто поделили их между сотней крупнейших олигархов. Но где же были рабочие тех предприятий, почему они не сопротивлялись?
— Мы все из советского прошлого, — объяснила Галина Ташматова, — и психология у нас была советская. А особенность этой психологии — верить власти. Это журналисты не верят, а простые люди верили. И власть этим воспользовалась. Приватизация у нас была грабительской, народ не понимал ее правил, а когда разобрались — все уже растащили.У нас на Кубани землю делили на паи. И до сих пор у многих бывших колхозников на руках эти самые паи, так что в крае приватизация худо-бедно сработала. Люди сегодня сдают свои паи в аренду, могут ее продать, получают деньги и натуроплату за их аренду. А вот промышленные предприятия, перерабатывающие производства бессовестно растащили те, кто знал наперед правила игры, кто был близок к кормушке. Сегодня на Кубани работает много иностранных корпораций, вся перерабатывающая промышленность фактически принадлежит иностранцам. Случается, они нарушают экологию в крае, за что мы их систематически критикуем.
— Мы понимаем, что всегда трудно начинать, — сказал Тодд Пирс, — у Америки, конечно, больше двухсот лет демократии, а у России только тридцать лет.
— Я оптимистично настроена насчет будущего нашей страны, — заявила Галина Ташматова, — демократические подвижки в России есть, и существование нашего издания тому подтверждение.
— Я тоже верю, что демократия будет развиваться в России, — сказал Тодд, — я только надеюсь, что вы сможете избавиться от хватки американских корпораций, что у России хватит сил, чтобы не пускать сюда руки американского империализма.
— Возможно, что не всем понравился выбор американцами президента Трампа, но и у нас не всем нравится то, что делает президент РФ, Владимир Путин, — сказал Сергей Ладожский, — меня, например, весьма тревожит рост военных расходов России, вместо того, чтобы поднимать благосостояние граждан. Возможно, что-то подобное происходит и в США, я недостаточно осведомлен о тамошнем положении дел. И, отвечая на ранее заданный вопрос, скажу, — да, Путин может кому-то не нравиться, но как журналист и гражданин я обязан уважать выбор российского народа, избравшего его. Это наш президент и мы должны с ним считаться. Другое дело, что мы, журналисты, должны всегда говорить то, что думаем и отражать мнение общества на то, что правильно и неправильно делает власть. Только таким образом мы сможем как-то направлять развитие России в сторону более прогрессивного общественного устройства, и, может, даже демократии. В конце концов, как говорил классик: «демократия может и худшая форма правления, но лучше никто еще ничего не придумал».
— Я в некотором роде историк, — сказал Тодд Пирс, — и хочу сказать, что слово «демократия» подразумевает достаточно разные системы правления. И то, что мы имеем сейчас в Америке — это демократия, которая, по сути, превращается в тоталитаризм. У нас каждые четыре года проходят выборы, но все они регулируются СМИ и фактически предрешены. И да, я хочу еще немного сказать о военной политике США — верно, вы тратите огромные деньги на военный сектор, но США тратит в разы больше. И если Россия вынуждена делать это, чтобы защищаться, то США — чтобы управлять миром. И в специальных документах американской армии говорится, что Россия должна перестать существовать как независимое государство. У меня нет желания указывать вам — тратить вам больше или меньше на военный сектор, но я, как отставной офицер, знаю эту информацию из первых уст. Нынешний советник по национальной безопасности Джон Болтон, по сути, пропагандирует фашизм и является поклонником Муссолини.
Сам Тодд Пирс считает идеалом правильного поведения для государства политику, проводимую нынче Швейцарией, Коста-Рикой, скандинавскими странами.
— Во времена холодной войны я очень негативно относился к коммунизму, к СССР, — рассказывает он, — я верил в либерализм, свободную прессу и так далее. Но когда в конце 90-х США начали развязывать войны и я стал изучать, как работают наши военные комиссии, материалы времен холодной войны то, как велась война во Вьетнаме, я увидел все признаки очень грязной деятельности — это было совсем не то, о чем рассказывалось людям. Я изучал материалы касаемо американской военной доктрины и открыл для себя то, что американские офицеры во Вьетнаме не руководствовались ни Конституцией, ни Декларацией о правах человека — их они не волновали. Документально подтверждено, что США хотели сбросить атомную бомбу на СССР во времена Карибского кризиса. И я знаю это, потому что я читал об этом в официальных документах, что не является просто моим личным мнением. Большая опасность в том, что руководители других стран видят в американской политике гораздо больше хорошего, чем там есть на самом деле. Не думайте, что я ненавижу Америку или американцев — просто я знаю многих армейских офицеров и офицеров ЦРУ, это прекрасные люди, но не только они творят историю. Я и многие другие мои коллеги пытаются сделать ситуацию лучше — я надеюсь, что у нас когда-то это получится.
В завершении беседы у Генри Берри, возник, что называется «журналистский вопрос»: «Количество газет в США сокращается все больше, потому что зарабатывать деньги становится все сложнее. Сейчас они берут деньги даже за то, что размещают объявления о смерти, чего раньше никогда не было. Как вы здесь выживаете — ведь в США даже крупнейшие газеты имеют пару репортеров от силы, а другим платят только тогда, когда их статья была опубликована?».
— Этот год был труднее, чем предыдущие, — сказала Галина Ташматова, — мы были даже вынуждены отказаться от бумажной версии, выходим только в электронной виде. Мы бы могли выпускать печатную версию и дальше, но не видим в этом смысла — «бумагу» мало кто читает, все предпочитают соцсети, блоги и так далее. Мы сознательно отказались от бумажной версии, чтобы использовать все технические возможности, современные технологии для дальнейшего развития нашего издания. Нынешний год для нас непростой идет переформатирование, однако политика издания остается неизменной — говорить читателям правду, не взирая на авторитеты. Мы наращиваем активно нашу аудиторию на сайте, в сетях и с уверенностью смотрим в будущее. Нас читают сегодня далеко за пределами России.
Разговор затянулся допоздна — слишком многое интересовало и гостей и журналистов «НГК», слишком много вопросов накопилось друг к другу. Три часа пролетели как одна минута, все расстались довольные и встречей, а гости — еще и фирменными кружками, подаренными им на память о встрече. Традиционное коллективное фото прекрасно отразило позитивное настроение участников.
Записал Денис ШУЛЬГАТЫЙ
