Десять имен Кубани

В России в последние годы стали довольно популярны конкурсы типа "Имя России", "Воинская слава России" и так далее, с выявлением исторических личностей, полководцев, культурных деятелей, сыгравших особую роль в российской истории. У нашей малой родины, безусловно, имеются люди, которых без преувеличения можно назвать "выдающимися". "Новая газета Кубани" решила составить свою "десятку наиболее выдающихся людей Кубани"

За точку отсчета был выбран 1793 год – год основания Екатеринодара, начало освоения Кубани казаками. Конечно, и ранее в истории Кубани можно найти интересные страницы, но все же боспорские цари и сарматские вожди с трудом воспринимаются как что-то свое, близкое. Исключить из списка мы решили и исторических деятелей, чья выдающаяся роль в истории Кубани неоспорима, но деяния, сделавшие данных деятелей историческими, все же свершались в иных краях. Так что Екатерина Великая, Александр Суворов, Георгий Жуков, Михаил Лермонтов также останутся за рамками данного списка. Отмечу также, что в данной статье будет изложен мой субъективный взгляд на тех людей, что оставили наиболее заметный след в истории Кубани. Для удобства их список выложен в хронологическом порядке – от основания города и до наших дней.
Говоря о казаках-запорожцах, положивших некогда начало нашему городу, сложно выделить какую-то одну личность: что не имя, то уже история, легенда, уже заметный след в истории Екатеринодара-Краснодара. И все же среди всех этих казачьих атаманов, есаулов и казачьих старшин я бы особо выделил фигуру войскового судьи – атамана Черноморского казачьего войска, храброго воина, талантливого дипломата и организатора Антона Головатого.

Он родился в семье малороссийского старшины в селе Новые Санжары на Полтавщине. Получил хорошее домашнее образование, которое продолжил в Киевской бурсе, где проявились его необычайные способности к наукам, языкам, литературный и музыкальный дар – Антон сочинял стихи и песни, хорошо пел и играл на бандуре. В 1757 году Антон появился на Сечи и записался в Кущевский (по другим источникам, Васюринский) курень. В 1762 году был избран куренным атаманом тогда же, благодаря этому назначению, он был включён в состав делегации запорожских казаков, отправившейся в Санкт-Петербург на торжества по случаю коронования Екатерины II, где он был представлен императрице. В 1768 году он назначается войсковым писарем, что соответствовало званию полкового старшины.
Принимал деятельное участие в морских походах казаков в Русско-турецкой войне 1768 – 1774 годов. По окончании войны, результатами которой явилось присоединение к России земель между Бугом и Днепром, казаки надеялись получить в свое владение часть этих земель, взамен тех сечевых, которые российское правительство раздавало помещикам из Великороссии. Головатый, как опытный спорщик в земельных делах, был включен в состав делегации запорожских казаков под началом Сидора Белого в Санкт-Петербург в 1774 году. Делегация должна была ходатайствовать перед императрицей о возвращении казакам их прежних сечевых земель – "вольностей" – и наделении новыми "вольностями". Делегацию в Петербурге ждал провал: в июне 1775 года Сечь была ликвидирована. Нахождение в тот момент за пределами Сечи (на пути из Петербурга в Сечь) спасло членов делегации от наказания и опалы.
Во время путешествия Екатерины Великой в Крым депутация бывших казаков, в которую входил и Антон Головатый, ходатайствовала в Кременчуге перед императрицей об организации из бывших запорожцев "Войска верных казаков". Согласие было дано. Войско набирало "охотников" в два отряда – конный и пеший (для службы на казачьих лодках). Головатый был назначен начальником пешего отряда. 22 января 1788 года он был выбран войсковым судьей всего новосозданного войска – второй фигурой в казачьей иерархии после войскового атамана. С началом русско-турецкой войны 1787 - 91 года войско верных казаков приняло в ней самое активное участие. Летом 1788 года казацкие "чайки" под командованием Головатого успешно проявили себя при осаде Очакова, после чего отряд казацких лодок был преобразован в Черноморскую казацкую флотилию, командование которой было поручено Головатому. 7 ноября того же года казаки и их флотилия взяли штурмом укрепленный остров Березань, после падения которого был вскоре захвачен и Очаков. За это Головатый был награждён своей первой наградой – в мае 1789 ему был пожалован орден Святого Георгия 4-й степени. А 24 ноября 1789 Антон Головатый был произведён в казачьи полковники.
После заключения мира войску верных казаков были предоставлены новые российские земли, полученные в результате войны, вдоль побережья Чёрного моря между реками Днестр и Буг, а само войско было переименовано в Черноморское казачье войско. Однако черноморцам выделенной земли было недостаточно, и в 1792 году во главе казачьей делегации Головатый отправился в столицу с целью вручения Екатерине II прошения о предоставлении земель Черноморскому казачьему войску в районе Тамани и "окрестностей", взамен отобранных сечевых земель. Головатый просил выделить войску земли не только в Тамани и Керченском полуострове (на что уже было дано согласие Потёмкиным ещё в 1788 году), но и земли на правом берегу реки Кубань, тогда ещё никем не заселенные. Образованность и дипломатичность Головатого сыграли свою роль в успехе предприятия: на аудиенции он говорил на латыни и сумел убедить Екатерину во всеобщей пользе от такого переселения – Черноморским казакам были пожалованы земли на Тамани и Кубани "в вечное и потомственное владение".
По прибытии на Кубань вплоть до самой осени Головатый занимался размежеванием войсковой земли и постройкой собственного дома. Осенью совместно с войсковым писарем Тимофеем Котяревским составил гражданский кодекс черноморцев "Порядок общей Пользы", по которому край был разделен на 40 куреней. В январе 1794 года собралась первая войсковая рада на новой родине. На ней был утвержден "Порядок …", утверждено название краевой столицы – Екатеринодар, куренные атаманы бросанием жребия – лясов – получили куренные наделы.
В 1794 войсковой атаман Захарий Чепега был отправлен с полком казаков на подавление польского восстания. Головатый остался первым лицом в войске. Он занимался строительством военной гавани для казачьей флотилии в Кизилташском лимане и помогал регулярной российской армии в строительстве Фанагорийской крепости. Также Головатый озаботился привлечением из Малороссии профессиональных строителей, ремесленников, учителей, медиков и аптекарей.
В 1796 году Головатый получил чин бригадира и принял участие в русском походе на Персию под командованием Валериана Зубова. 26 февраля 1796 полки выступили в поход из Екатеринодара на Астрахань, где были посажены на суда и Каспийским морем отбыли в Баку. Головатому было поручено командование Каспийской флотилией и приданными к ней десантными войсками. В середине ноября того же года умирает командующий Фёдор Апраксин. Головатый был назначен на его место — командующим сухопутными войсками и Каспийской флотилией. После смерти Екатерины Павел распорядился прекратить эту военную кампанию и вернуть экспедицию в Россию. В отряде начались болезни, унесшие жизни многих казаков, в том числе и их начальника. В тот момент в столице черноморских казаков, Екатеринодаре, умер войсковой атаман Захарий Чепега. Головатый был избран казаками атаманом Черноморского казачьего войска. Он так и не узнал о своём избрании. На обратном пути из персидского похода Антон Головатый умер на острове Камышеване 28 января 1797 года.

Еще одна известная личность начала освоения Кубани казаками протоиерей Кирилл Россинский – первый просветитель Черноморского казачьего войска. Он родился 17-го марта 1774 г. в Новомиргороде в семье священника. Учился в новороссийской духовной семинарии, в ней же по окончании курса Россинский стал учителем информаторского класса и Закона Божия. В 1798 году в июне был посвящен в священники и, оставив учительскую службу, 24-го августа был определен священником к Новомиргородской Рождества Богородицы церкви, а в 1800 году был возведен в сан протоиерея и переведен в город Таганрог. В 1803 году по просьбе всего войска Черноморского Россинский был назначен Афанасием, архиепископом Екатеринославским, в город Екатеринодар войсковым протоиереем Черноморского войска и одновременно первоприсутствующим Екатеринодарского Духовного Правления.
Россинский был личностью незаурядной, его отличали разносторонние интересы: он много читал, писал стихи и даже слыл искусным врачом. Также он был известен как писатель и сотрудник журналов "Соревнователь Просвещения" и "Украинский Вестник". Он был членом Харьковского Общества наук, считавшего его в числе своих внешних членов по отделению словесных наук, Императорского Человеколюбивого Общества, почетным членом С.-Петербургского Вольного Общества любителей Российской словесности. По его предложению был создан войсковой певческий хор, который стал прекрасным творческим коллективом, хранителем народных песен.
Россинский занимался и учреждением новых школ, распространением грамотности среди казачества. При его участии первая екатеринодарская школа преобразуется в 1806 году в училище, чтобы "можно было юные сердца образовать". В нем преподавались: грамматика, основы геометрии и естественных наук, география, история, а также "наставление в должностях человека и гражданина" (так назывались два века назад правила морали, долга и чести гражданина России). Атаман Федор Бурсак назначил Кирилла Россинского на почетную должность смотрителя Екатеринодарского училища. Позже Россинский открыл церковноприходские училища в Тамани, станицах Щербиновской, Брюховецкой, Гривенской, Роговской и Темрюке.
В 1820 году в Екатеринодаре по предложению Россинского и при его участии была создана гимназия. Она находилась близ крепости, в просторном доме, в котором когда-то жил первый кубанский атаман Чепега. Россинский становится первым директором войсковой гимназии. Здесь он собирает большую библиотеку, открывает кабинет минералогии, археологический музей. По его предложению в гимназии начинается преподавание военных наук.
Он прожил всего около пятидесяти лет, но многое успел. Он часто отказывался от жалованья в пользу бедных, без устали помогал нуждающимся. В 1825 году Кубанское казачье войско ходатайствует перед генералом А.П. Ермоловым о денежной помощи Кириллу Россинскому, так как "бескорыстный и честный протоиерей к концу своей жизни впал в крайнюю бедность". Россинскому назначают пособие в пять тысяч рублей и решают наградить его орденом Святой Анны II степени, украшенным алмазами. Но Кирилл Васильевич не успел порадоваться заслуженным наградам: 12 декабря 1825 года он скончался. Погребен Россинский был в Екатеринодарском Воскресенском соборе.
Изначально и до середины 19 века Кубань была своеобразным фронтиром Российской истории: пограничной территорией, где кубанские казаки и русские солдаты вынуждены были раз за разом отражать набеги воинственных горцев. И естественно, что огромный вклад в становление нынешней Кубани внесли и удачливые командиры, казачьи атаманы и русские офицеры. Среди них выделяется спорная, очень противоречивая фигура человека, сыгравшего, тем не менее, заметную роль в истории Кубани, генерал от кавалерии, командующий Кубанской линией барон Григорий Христофорович фон Засс.

Уроженец старинного вестфальского рода, потомственный военный, участник заграничных походов русской армии 1813-1814, в 1820 году он переходит служить на Кавказ, где в 1833 году становится начальником Баталпащинского отдела кубанской линии. Уже на второй месяц своего руководства Баталпашинским участком Засс предпринял первую удачную военную экспедицию на неприятельскую территорию. Засс сформулировал главный принцип своей тактики так: "Лучше подвергнуться ответственности за переход через Кубань, нежели оставить хищников без преследования". Ободренный успехом, Засс совершил в августе - октябре 1833 года еще несколько закубанских экспедиций. Засс проявлял при этом блестящее владение всеми специфическими приемами кавказской войны: засады, стремительные нападения, ложные отступления и т. д. В 1835 году Засс был награжден золотой саблей с надписью "За храбрость" и назначен командиром всей Кубанской линии. Воинское искусство и большая личная храбрость снискали ему громкую славу как среди соратников, так и среди врагов. Андрей Розен в "Записках декабриста" отмечал: "Никого из предводителей русской армии не боялись так черкесы, и ни один из них не пользовался такой известностью у горцев, как этот оригинальный курляндец. Его военная хитрость была столь же замечательна и достойна удивления, как и его неустрашимость, и при этом он обнаруживал еще необыкновенную способность изучать характер кавказских народов". Храбрость и особенно невероятная осведомленность Засса о делах противника снискала ему среди горцев славу человека, связанного с потусторонними силами. В 1840 году Засс занял пост начальника правого фланга Кавказской линии, протянувшейся от станицы Васюринской на границе Черноморского войска на запад до устья Лабы и далее вверх по ней до Георгиевска. К 1843 году им были основаны станицы Урупская, Вознесенская, Чемлыкская и Лабинская. Зассу обязан своим возникновением и Армавир, выросший на месте одного из таких поселений, когда представители "черкесских армян" (черкесогаев) в 1836 году обратились к фон Зассу с просьбой "принять их под покровительство России и дать им средства поселиться вблизи русских". Переселение черкесогаев на место, выбранное Григорием Зассом, состоялось в апреле 1839 г. Сам Засс в своих воспоминаниях писал, что "в этом же месяце (май 1839 г.) переселил я на левый берег Кубани против Прочного Окопа выведенных мною из гор в 1839 году армян, которые с отобранными у подполковника Петисова составили около 300 семейств". Эта дата и может считаться окончательной датой основания Армавира, что сыграло важную роль в присоединении Закубанья к России.
Некубанского происхождения, но, безусловно, значимой личностью в истории Кубанского края был и Николай Кармалин, наказной атаман Кубанского казачьего войска в 1873-83 годах.

Родом из рязанских дворян, участник Кавказской войны, он остался одним из самых заметных исторических личностей Кубани, пожалуй, во всей ее истории. Совсем недавно закончилась Кавказская война, и казачий край, вот уже несколько десятилетий пребывавший на фронтире, требовалось вернуть к мирной жизни. И Николай Кармалин вполне справился с этой задачей. Кубанский историк и писатель Федор Щербина так писал об этом, безусловно, выдающемся человеке:
"Имя этого наказного атамана всегда будет связано с тем общим экономическим подъемом края и культурным ростом его, какими сопровождалось управление Николая Николаевича кубанскими казаками и областью. Николай Николаевич был не только выдающимся администратором, но и высокообразованным начальником и редким для населения человеком. Солидное образование, обширная эрудиция в области экономических и общественных вопросов, широкое знакомство с делом, простота в обращении и глубокий интерес к нуждам края и казака – таковы те основные черты, которыми была проникнута от начала до конца деятельность Николая Николаевича в Кубанской области".
При Кармалине регион начал стремительно развиваться. Появилась промышленность. Стали стремительно богатеть казачьи станицы. Широко развивалось производство товарного зерна как за счет рачительности и трудолюбия освобожденных от чрезмерной военной нагрузки казаков, так и за счет усилий иногородних. На Кубань стали приезжать представители интеллигенции и предприниматели, развивалось среднее образование. Экономическое развитие края, земледелие, торговля, пути сообщения, станичное самоуправление, казачьи общинно-земельные порядки, школьное дело, изучение края и пр. – все это останавливало на себе внимание Николая Николаевича, ко всему этому он относился с редким интересом и заботливостью. Его супруга, Любовь Кармалина, в 1874 году стала председателем правления Екатеринодарского женского благотворительного общества. В 1975 году способствовала созданию Кубанского экономического общества. С 1877 года – член правления кубанского женского Мариинского института.

Сказать по правде, и Кубанская область и Краснодарский край были и остаются глухой провинцией, без притязаний на какую-то особую роль в Российском государстве. Только один раз наш край попытался стать не объектом, а реальным субъектом политики, как внутрироссийской, так и международной. И связано это было с именем идейного вдохновителя Кубанской Республики, реального (без всякой иронии) "отца кубанской демократии", видного политического и общественного деятеля начала прошлого века Миколы Рябовола.

Он родился в 1883 году в станице Динской в семье станичного писаря. Отцу стоило много труда обучать своего первенца в начальных классах Екатеринодарского Войскового реального училища, и средства для продолжения образования в старших классах пришлось добывать уже самому Миколе. В 1905 - 1907 годах Рябовол учится в Киевском политехническом институте, но из-за недостатка средств (по украинской версии, из-за участия в студенческих выступлениях) прекратил обучение на третьем курсе. Это не помешало ему сделать быструю карьеру, когда в 1907 году отец основал кредитный кооператив, где Рябовол стал помощником родителя. В 1909 году станица делегировала его на учредительный съезд по постройке кооперативной Кубанско-Черноморской железной дороги. Здесь он избран в организационный комитет и принял на себя хлопоты по утверждению властями устава дороги, а также по банковскому финансированию предприятия и по подбору строительно-технического персонала. После успешного завершения задачи в 1912 году Рябовол выдвинут на пост одного из директоров правления. В 1915-м Миколу Рябовола мобилизовали в армию и направили учиться в военно-инженерное училище, которое он успешно закончил, получив звание прапорщика. Службу продолжил в саперной части в Финляндии, где и встретил Февральскую революцию. В 1917 году Микола Рябовол возвращается из Финляндии домой, на Кубань. А 30 апреля - 3 мая 1917 года в Екатеринодаре состоялось собрание казачества, где образовалось казачье правительство – Кубанская Войсковая рада, председателем которой и был избран Микола Рябовол
Под руководством Рябовола в сентябре 1917 Войсковая рада переименовала себя в Кубанскую краевую раду. На этой сессии была принята также первая кубанская "конституция" ("Временные положения о высших органах власти в Кубанском крае"). Согласно ей, высшим законодательным органом становился Законодательный совет, а исполнительной властью – Кубанское краевое правительство и войсковой атаман, имевший президентские полномочия и право вето на принятые законы. В ноябре 1917 года Рябовол был избран председателем Законодательной рады. Именно он стал инициатором провозглашения 8 января 1918 года Кубанской республики.
Противостоящая большевикам Кубанская народная республика первоначально заключила союз с Украинской державой гетмана и с Добровольческой армией генерала Лавра Корнилова. Самостоятельно Рада не смогла отстоять Екатеринодар, и альтернативы союзу с добровольцами просто не было. Тем более что с родовым казаком Корниловым казачьи федералисты общий язык находили. Однако после гибели Лавра Григорьевича Добровольческую армию возглавил убеждённый централизатор Деникин. Отношения между Радой и Белой армией портились с каждым днем. Идее "Единой и Неделимой" Микола Рябовол противопоставлял идею "Вольного Союза вольных народов". Для воплощения в жизнь этого плана выступил инициатором конференции с участием представителей казаков Дона, Терека и Кубани. В день отъезда в Ростов председатель Войсковой рады обедал у близких приятелей. Неожиданно Рябовол сказал: "А всё ж я уверен, что добровольцы меня убьют – сейчас или позже, а всё-таки убьют…”
13 июня 1919 года начала свою работу конференция. На ней Рябовол говорил о необходимости объединения государственных образований Украины, Кубани, Дона, Терека, Грузии для борьбы с большевиками и объединении на демократических началах. Он резко раскритиковал идеологию и политику Добровольческой армии, хотя также видел ее в составе будущего Союза. А на следующий день предвиденье сбылось – Микола Рябовол был убит. Хотя убийцу так и не нашли, но многие считали, что это дело рук деникинской контрразведки. На Кубани был объявлен трёхдневный траур. Торжественные похороны состоялись 19 июня в Екатеринодаре. В советское время имя Николая Рябовола было фактически запрещено, лишь из поколения в поколение передавалась казаками песня "На смерть Мыколы Рябовола" (автор Мирон Запорожец), как народный плач о всех бесчисленных жертвах нашей кровавой истории.

Еще один чрезвычайно спорный, но весьма известный исторический деятель Кубани времен гражданской войны – генерал Андрей Шкуро, уроженец станицы Пашковской. Участвовал в Первой мировой войне, где в составе 3-го Кавказского армейского корпуса участвовал в тяжёлых боях на Юго-Западном фронте в Галиции. Шкуро был несколько раз ранен, за храбрость и умелое командование взводом в Галицийской битве был награждён орденом Святой Анны 4-й степени. В начале ноября 1914 года А. Г. Шкуро в боях под Радомом вместе с донцами захватывает в плен большое количество австрийцев, а также орудия, пулемёты, за что награждается Георгиевским оружием. В 1915 году "за отличие в делах" Шкуро произведён в есаулы. Излечившись от очередного ранения и пользуясь затишьем на фронте, предлагает командованию проект формирования отряда специального назначения. Получив одобрение, Шкуро в декабре 1915 – январе 1916 гг. из казаков-кубанцев организует Кубанский конный отряд особого назначения, который оперирует в тылу противника на Западном фронте, в Минской губернии и в районе южных Карпат: рейды, уничтожение мостов, артиллерийских складов, обозов. Чёрное знамя Кубанского конного отряда особого назначения с изображением волчьей головы, шапки из волчьего меха, боевой клич, подражающий волчьему вою, породили неофициальное название отряда Шкуро – "волчья сотня". После революции 1917 Андрей Шкуро становится активным участником белого движения, Шкуро организует партизанский отряд в районе Кисловодска, где в то время жила его семья. В мае – июне 1918 года отряд совершал налёты на занимаемые красными Ставрополь, Ессентуки и Кисловодск. В июне 1918 года отряд Шкуро занял Ставрополь, где соединился с подошедшей добровольческой армией генерала Деникина. В конце 1918 – начале 1919 годов Шкуро участвовал в боях на Кавказе, а 9 (22) ноября 1918 г. Шкуро был назначен начальником Кавказской конной (в ноябре – 1-я Кавказская казачья) дивизии, развёрнутой из Кубанской партизанской отдельной бригады; 30 ноября (13 декабря) за боевые отличия был произведён в генерал-майоры. Весной – летом 1919 года корпус Шкуро участвовал в боях на Украине за Харьков, Екатеринослав. 2 июля 1919 года за героические действия, совершенные им вместе с английскими войсками, король Георг V наградил его орденом Бани. Во время Московского похода 3-й Кубанский корпус Шкуро получил задачу занять Воронеж, что казаки успешно сделали 17 сентября 1919 года, взяв 13 000 пленных и много вооружения. Однако в октябре красные начали масштабное наступление на Воронеж на нескольких участках фронта, и 11 октября Шкуро и Мамонтов оставили город, который заняла конница Будённого, и начали отступать на юг. Во время "новороссийской катастрофы" для корпуса Шкуро, как и для многих других частей вооружённых сил на юге России, не хватило места на кораблях, поэтому он отошёл на Туапсе и далее, на Сочи. Оттуда отдельными отрядами был перевезен в Крым. Как единый, корпус существовать перестал. После гражданской войны Шкуро жил в эмиграции, с началом Вмв принял сторону Германии, руководствуясь принципом "хоть с чертом, но против большевиков". Впрочем, сам Шкуро не принимал личного участия в боевых действиях Второй мировой войны. В 1945 году, согласно решениям Ялтинской конференции, англичане интернировали Шкуро и других казаков на территории Австрии, а затем выдали их Советскому Союзу. Решением Военной коллегии Верховного суда СССР Шкуро вместе с П. Н. Красновым, Гельмутом фон Паннвицем, Тимофеем Домановым был приговорён к повешению и казнён в Москве 16 января 1947 года.

Другой кубанский казак, участник белого движения, закончивший жизнь в СССР, один из первых воздушных асов России, военный летчик Российской империи, Вячеслав Ткачев.

Он родился в 1885 году в станице Келермесской Майкопского отдела Кубанской области. Окончил Нижегородский кадетский корпус и Константиновское артиллерийское училище в 1906 году. Службу начинал во 2-й Кубанской батарее. В 1911 году, понаблюдав в Одессе за первыми в России полётами аэропланов, упросил командование направить его за казенный счёт в частную школу при местном аэроклубе. Затем по рекомендации Великого князя Александра Михайловича поступил в Севастопольскую авиашколу, которую закончил с отличием. В 1913 году он совершает рекордный перелёт на "ньюпоре" по маршруту Киев – Одесса – Керчь – Тамань – Екатеринодар и тогда же участвует в формировании и подготовке первой крупной авиационной единицы русской армии – 3-й авиароты в Киеве. К началу Первой мировой войны он получил новое назначение: 1 августа 1914 года – уже был командиром 20-го корпусного авиационного отряда. В декабре 1914 года на участке юго-западного фронта командир авиационного отряда подъесаул Вячеслав Ткачёв, имея при себе из оружия лишь пистолет "наган", первым среди русских пилотов атаковал немецкий аэроплан "альбатрос" и своими действиями заставил противника ретироваться. Будучи великолепным лётчиком, Ткачев обладал выдающимися организационными навыками и способностью к теоретическим обобщениям. Именно он был одним из инициаторов создания специальных истребительных частей и даже опубликовал книгу "Материал по тактике воздушного боя". В начале 1917 года подполковник В. Ткачёв был назначен командиром авиадивизиона, потом инспектором авиации юго-западного фронта, а с 6 июня 1917 года стал начальником полевого управления авиации и воздухоплавания при штабе Верховного Главнокомандующего.
19 ноября 1917 года, узнав о предстоящем занятии ставки главковерха прибывшими петроградскими солдатами во главе с новым верховным главнокомандующим прапорщиком Крыленко, Ткачёв подал рапорт об отставке, а на следующий день, не дожидаясь ответа, самовольно уехал на фронт. В оставленной записке он обратился к председателю авиасовета с заключительным воззванием. В нем он объяснял свой уход следующим образом:
"Считая своим нравственным долгом перед Родиной в ее тяжелые дни испытаний работать, борясь всеми силами и средствами с ужасным ядом, несущимся преступниками народа и государства — большевиками, а не сидеть под арестом, я подал рапорт 19 ноября начальнику штаба с просьбой об увольнении меня от занимаемой должности …"
Пробравшись на Кубань, Ткачев после долгих мытарств, наконец, вступает в распоряжение краевого правительства. Поскольку авиации у белых практически не было, то Вячеслава Матвеевича в качестве войскового старшины Кубанской чрезвычайной миссии отправляют на Украину к гетману Павло Скоропадскому. История умалчивает, насколько удачной была эта миссия, но, во всяком случае, ему удалось кое-что добыть из авиационного имущества, поскольку после возвращения в Екатеринодар он приступил к формированию 1-го Кубанского авиаотряда. В 1920 году Ткачев возглавил ВВС русской армии генерал-лейтенанта барона Врангеля в Крыму. В июне 1920 года на юге России, когда Красная Армия потеснила польские войска, генерал Врангель продвинулся на территорию Украины. Активное участие в боевых действиях в это время приняли штурмовые эскадрильи, вооружённые английскими самолётами DH-9 под командованием генерала Вячеслава Ткачёва. Им удалось нанести серьёзный урон сухопутным войскам Красной Армии. За эту компанию он был награждён весьма редкой наградой – орденом Святого Николая Чудотворца.
После эвакуации из Крыма Ткачёв поселился в Югославии, где занялся преподавательской деятельностью. Во время Второй мировой войны Ткачёв, в отличие от многих других ветеранов белого движения, отказался сотрудничать с нацистами в их войне с Советским Союзом и проживал в Белграде как частное лицо. Когда в октябре 1944 года к Белграду подходили советские войска, Вячеслав Ткачёв отказался эвакуироваться, и 20 октября 1944 года был арестован СМЕРШем 3-го Украинского фронта, после чего вывезен в Москву, где и получил 10 лет, как враг народа. Отсидев полный срок, Ткачёв вернулся на Кубань, где в последние годы жизни проживал в Краснодаре, работал в артели инвалидов-переплетчиков им. Чапаева за 27 рублей 60 копеек. Перу Ткачёва принадлежат несколько заметок, повесть о Нестерове "Русский сокол" и мемуары "Крылья России". Умер в 1965 году в нищете.

Самым же выдающимся деятелем казачьей Кубани за всю ее историю по праву может быть назван старший современник Рябовола, Шкуро и Ткачева кубанский казачий политик и общественный деятель, историк, основоположник российской бюджетной статистики, член-корреспондент Петербургской АН, член Кубанской рады, глава Верховного суда Кубанской народной республики, поэт, писатель "старый кубанский дид" Федор Щербина.

Щербина Федор Андреевич родился 13(26) февраля 1849 года в станице Новодеревянковской Кубанской области. Образование получил в Петровской земледельческой академии и Новороссийском университете. Перед поступлением в академию вместе с товарищами организовал в Кубанской области земледельческую артель, в которой работал простым рабочим. Возможно, эта жизнь и работа среди простого народа натолкнули Щербину на исследование народной жизни.
В 1884 году принял на себя заведование статистическими работами воронежского губернского земства, где проработал восемнадцать лет, в 1903 году выслан в административном порядке из Воронежской губернии (получил возможность вернуться в 1904 году) и некоторое время жил в своем имении близ Геленджика Черноморской губернии. В эти же годы Щербина по поручению Владикавказской железной дороги производил экономическо-статистические исследования района этого пути; результаты этих работ изданы в 1892 - 1894 гг. под заглавием "Общий очерк экономических и торгово-промышленных условий района Владикавказской железной дороги".
С 1896 года Щербина состоял заведующим экспедицией по исследованию степных областей (Акмолинской, Семипалатинской и Тургайской), снаряженной Министерством земледелия и государственных имуществ. Много труда Щербина посвятил исследованию земельной общины и артелей, опубликовал статьи: "Сольвычегодская земельная община" в "Отечественных Записках" за 1874 год и "Земельная община в Днепровском уезде" в "Русской Мысли" за 1880 год и другие.
Работы Щербины, как земского статистика, характеризуются введением в статистический учет, наравне с процессами производства и явлениями мены, обращения, денежных процессов, вообще потребления народа; изучение бюджетов крестьян Воронежской губернии послужило прототипом для всех подобных работ других русских статистиков. В последующем Щербина по поручению Кубанского казачьего войска занят составлением истории казачества, в результате он издает двухтомник "История Кубанского казачьего войска".
Помимо научной деятельности, Федор Щербина активно занимался общественной и политической деятельностью. В 1907 году он был избран в Кубанской области во II Государственную думу. Примкнул к казачьей группе и к партии народных социалистов. Придерживаясь в общем и целом либеральных воззрений, он пытался законодательным путем содействовать решению самого актуального для России аграрного вопроса, став на позиции партии народных социалистов. На заседаниях парламента депутат от казаков выступал за расширение прав Думы по формированию бюджета, за национализацию земли и "создание общенародного земельного фонда, руководимого органами местного самоуправления, пополнение которого происходило бы путем отчуждения частновладельческих земель за государственный счет". Разгон II Государственной думы не разуверил Ф.А. Щербину в возможности мирного реформистского преобразования России. Но большей результативности он теперь ждал не от действий в масштабах всей страны и не "сверху", добиваясь уступок от правительства, а в отдельно взятом регионе и "снизу", используя и творчески развивая народную инициативу. Основой для подобного эксперимента могло стать казачество с его изначальным стремлением к автономности и самоуправлению. После Февральской и Октябрьской революций единственную возможность государственного возрождения Щербина видел в организации самостоятельных демократических образований на казачьих окраинах. "Можно было идти в строительстве от частей к целому, а не от целого, которого не было, к частям". Своими мыслями о происходящем в крае и в стране Ф.А. Щербина делился на страницах газеты "Вольная Кубань" – печатного органа Кубанского краевого правительства, неофициальную часть которого он редактировал с августа по ноябрь 1918 г. Но главной для себя профессионал-статистик считал разработку мер по стабилизации экономического положения на Кубани, куда он и направил все свои знания и опыт. Уже осенью 1917 г. он возглавил статистическую комиссию при 11 Кубанском краевом правительстве, через год стал управляющим Кубанским краевым статистическим комитетом, с августа 1918 г. руководил финансово-бюджетной комиссией при Законодательной раде. В январе 1918 г. его избрали почетным членом Совета по делам обследования и изучения Кубанского края – научно-исполнительного органа, учрежденного Кубанской областной продовольственной управой. Для исправления ситуации в денежном обращении Федор Щербина предлагал контролировать эмиссию, сократить отпуск сырья в обмен на готовые изделия, организовать систему местных кредитных учреждений во главе с собственным Краевым банком, укрепить положение государственных процентных займов. При формировании бюджетной политики он настаивал на принятии предупредительных мер по защите населения от инфляции. К их числу относились реформа налогообложения в пользу малоимущих слоев, сокращение расходов на содержание штата центральных краевых учреждений, отказ от необоснованных кредитов, установление свободной торговли в пределах края. Финансово-бюджетная комиссия под руководством Ф.А. Щербины занималась и практическими мероприятиями по развитию элеваторной сети, по открытию электротехнического завода в Темрюке и по геологическим исследованиям на Таманском полуострове.
В 1920 году Щербина оказался в эмиграции, сначала в составе кубанской делегации в Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев. С 1921 года жил в Праге, где работал профессором Украинского вольного университета (1922—1936), а с 1924 по 1925 год был его ректором. С 1922 года являлся профессором статистики Украинской хозяйственной академии в Подебрадах (Чехословакия). Оказавшись в эмиграции, участвовал в деятельности украинских научных учреждений, в частности, научного общества имени Тараса Шевченко. Его избирали действительным членом НТШ и ректором Украинского свободного университета. Был профессором Украинской господарской академии в Подебрадах. Помимо этого, писал на украинском литературном языке, составил стихотворные поэмы "Черноморцы" и "Богдан Хмельницкий". Умер в 1936 году, был похоронен в Праге на Ольшанском кладбище. В 2008 году при поддержке российских дипломатов и Чешской Православной церкви прах Щербины был перевезён из Праги в Краснодар и 17 сентября 2008 года торжественно перезахоронен в Свято-Троицком соборе.
Кубань – край хлебный, житница России. Неудивительно, что именно здесь, в станице Ивановской, появился на свет выдающий кубанский селекционер, растениевод, академик АН СССР и ВАСХНИЛ Павел Лукьяненко. Родившийся в казачьей семье, прошедший Великую Отечественную войну, Лукьяненко, всю свою жизнь посвятил преобразованию и совершенствованию основной зерновой культуры – пшенице. В 1926 году он окончил Кубанский сельскохозяйственный институт, работал научным сотрудником Всесоюзного института растениеводства и был тогда связан с такими корифеями науки, как Н.И. Вавилов и В.В. Таланов. В середине 50-х годов им был создан всемирно известный сорт озимой мягкой пшеницы "Безостая 1", получивший самое широкое распространение. Он был районирован в 48 областях нашей страны, в странах Восточной Европы, Турции, Иране, Афганистане. Площадь его посева в 1971 году достигла тринадцать миллионов гектаров. Внедрение этого сорта в производство позволило увеличить урожаи зерна пшеницы в полтора-два раза повсеместно. Вместе с тем, он стал исключительно ценным источником для селекции, широко используемый и по настоящее время в селекционных программах многих стран мира. Лукьяненко разработал научную программу селекции ржавчино-устойчивых сортов, обладающих продуктивным колосом, с высокими технологическими качествами; существенно усовершенствовал методику проведения отборов в гибридных популяциях, сокращающую сроки селекции нового сорта; одним из первых в СССР обосновал необходимость селекции низкорослых сортов озимой пшеницы. Также ученый выработал морфофизиологическую модель полукарликового сорта, способного в условиях Кубани давать высокий урожай и не полегать при орошении. Всего Павлом Лукьяненко было создано сорок три сорта пшеницы, в 1975 году они занимали около сорока процентов посевной площади озимой пшеницы в Советском Союзе.
Труднее всего оценивать современников – их вкладу в развитие Кубани еще только предстоит оценка будущих поколений. И тем не менее, я бы завершил "кубанскую десятку" именем известному кубанскому писателю и публицисту, члену Союза писателей России Виктору Лихоносову.

По-разному можно относиться к нему – и как к автору, и как к человеку, можно иронизировать над некоторой претенциозностью названия "Наш маленький Париж", но мало кем оспаривается тот факт, что эта книга до сих пор была и остается литературным произведением, в наибольшей и в наилучшей степени отражающей саму душу и суть кубанского казачества, талантливо и красиво описывающего жизнь казачьего града. Более десяти лет работал Лихоносов над этим произведением, чтобы, наконец, создать эту книгу, которую в статье российской Википедии, посвященной Виктору Ивановичу, назвали "лирико-эпическим полотном, соединяющим современность с прошлым", и "литературным памятником Екатеринодару".
Как уже говорилось, данная статья не претендует на истину в последней инстанции и отражает личное мнение автора о наиболее заметных личностях в истории Кубани. Любой читатель нашей газеты вправе назвать свою "десятку громких имен", в том числе и среди современников, показав тем самым, кого они считают деятелем, внесшим наибольший вклад в историю нашей малой родины.

Денис ШУЛЬГАТЫЙ