Есть в театре особые артисты, которым скучно засиживаться в рамках одного амплуа. Сегодня он бравый майор, завтра благородный отец или комический старик с целым набором забавных трюков. Особенно желателен такой артист в оперетте, жанре, существующем уж
950
Есть в театре особые артисты, которым скучно засиживаться в рамках одного амплуа. Сегодня он бравый майор, завтра благородный отец или комический старик с целым набором забавных трюков. Особенно желателен такой артист в оперетте, жанре, существующем уже полтораста лет. "Легкий жанр" начал свое блистательное восхождение в Париже, на бульварах, в 50-х годах XIX века. Его первое здание горожане прозвали собачьей будкой, столь оно было крохотно и не имело даже фойе. А немногочисленные актеры должны были, подобно средневековым гистрионам, уметь делать все.
С той поры так и повелось: опереточный – значит, не очень серьезный, но веселый и живучий. И вот все эти долгие годы, став уже жанром, признанным и солидным, такой театр порождал и порождал блистательных синтетических артистов. В Краснодаре, городе, полюбившем этот жанр особенно, таких актеров было не мало. К сожалению, традиция, пережившая так многое (в годы мировых войн и разрухи он как будто возрождался с новой силой), сегодня грозит угаснуть. Но есть еще те профессионалы, которые знают секреты оперетты. К таковым я отношу заслуженного артиста России Анатолия Бородина. Он и сегодня на сцене. В его репертуаре спектакли: "Здравствуйте, я ваша тетя", "Ночь в Венеции", "Фиалка Монмартра", "Летучая мышь", "Сильва", "Свадьба с приданным" и другие. Сегодня Анатолий Александрович достиг возраста зрелости. Осенью прошлого года он отметил свой 75 день рождения. А нынче исполнилось и 40 лет с того дня, как он впервые вышел на сцену краснодарского театра оперетты. Теперь это Музыкальный театр им. Леонарда Гатова.
Его театральная судьба похожа на многие судьбы послевоенных мальчишек и девчонок. Бородин родился в простой казачьей семье. Так когда-то двинулись в искусство с Кубани Сергей Бондарчук или Нонна Мордюкова. И добились своего, выиграли счастливый билет. Так и Анатолий, но уже с Дона двинулся по стопам своих предшественников. Характер был, прекрасный баритон подарила природа, а трудолюбие – предки казаки. Там не принято было жалеть дитятко, а толк был. Будущий актер родился в хуторе Йонове станицы Цимлянской. Нынче пыль со станичных улиц улеглась навсегда под водами водохранилища. И все то, что было, кажется, овеяно романтическим флером, все его прошлое ушло в небытие. Забылись даже те лозины, которые прикладывал к его спине дед, приговаривая: "Дубленая кожа крепче". В семье пели все. Домашние посиделки перерастали в концерты. Постепенно в этот хор стал вплетаться и голосок младшенького Толика. Да так споро и точно он подпевал маме, что и не заметил, как песенная культура пробрала за душу до самых глубин.
Спортивный вуз в Ростове доформировал характер. Самодеятельность, однако, не оставалась без внимания. Чтобы внести дополнительный штрих в судьбу, не хватало самой малости. Армия поставила перед выбором: спортивная рота или образцово-показательный оркестр, где сразу было предложено положение солиста. Одновременно выпускник вуза мог и учиться в музучилище, и преподавать тут же на подготовительных курсах, а точнее, руководить ими. Это было важно: сложилась семья, рос сын. Началась серьезная взрослая жизнь. И в ней все более существенную роль играла музыка. В 1968 году на госэкзамены молодой вокалист представил обширную программу, где были представлены баритональные партии, такие, как Алеко из одноименной оперы Рахманинова, князь Игорь Бородина, Жермон из "Травиаты" Верди.
В этот момент поступили и предложения в разные театры страны. Но Анатолий выбрал для себя оперетту в Энгельсе, где все только начиналось. Оперный серьез его беспокоил, а вот искрометный каскад актерских возможностей, размах и свобода "легкого жанра" привлекали чрезвычайно. И вместо академической сцены, где все устоялось, все комфортно, он едет почти в никуда. И от этого отчего-то радостно и приятно на душе: он парень своего времени. И нет уже для него ничего удивительного в том, что в перерыве между концертами, новыми партиями, спектаклями приходится отправляться на стройку нового театра, где и кирпичи пришлось потаскать, и бетон помесить. Для молодого парня, охочего до работы, все это было по плечу. Но и награда была немалая. Туда приехал легендарный Юлий Хмельницкий, один из лучших режиссеров театра оперетты в стране. Его легендарный фильм "Мистер Икс" с Георгом Отсом в главной роли до сих пор мне кажется самым важным и лучшим высказыванием на эту тему. Итак, в бывшей немецкой слободе Саратова (Энгельс как раз через речку) появилась, сформировалась молодая энергичная труппа. И, конечно же, ее сразу полюбили и заметили зрители. И вот он первый выход в концерте: то была ария Тассило из оперетты "Марица" Имре Кальмана.
Четыре года здесь дало полное погружение в жанр. Хмельницкий ставит "Цыганскую любовь" и "Поцелуй Чаниты". А затем едет работать в Краснодар. Туда же отправляется и дирижер Эрик Розен. В Краснодаре начинается новая волна. В ставший уже легендарным театр, где блистали Владимир Генин, Евгения Белоусова, Тамара Генина, Нелли Роман, прибывает талантливая молодежь. Юрий Дрожняк, Галина Кобзарь, Римма Аристархова, Людмила Чайкина, Владимир Круглов, Александр Бочаров. Они буквально врываются на нашу сцену. Хмельницкий собирал труппу по крупицам по всей стране. Нашлось здесь место и Анатолию Бородину. 19 ноября 1975 года он приехал в Краснодар. А вечером он был уже на сцене, играл в "Фиалке Монмартра". За 40 лет сыграна, наверное, вся классика и современность. Негош и барон Зетта в "Веселой вдове", Франк и директор тюрьмы в "Летучей мыши", князь Леопольд Воляпюк в "Сильве", Зупан в "Цыганском бароне". В "Табачном капитане", блестящей постановке конца 70-х, он в очередь с Владимиром Гениным играл Петра Первого. Особенно любимым оказался "Бабий бунт" по мотивам повести Михаила Шолохова. Их, этих "бунтов", в его жизни было аж два. Можно делать выбор. И он выбирает для себя первую постановку, где молодому артисту довелось сыграть деда Захара, лукавого, говорливого, вырвавшегося прямиком из той народной среды, которую артист знал не понаслышке.
От женских ролей тоже не было отбоя. Любил играть Бабу-ягу. С этим образом он встретился дважды: сначала это был спектакль "Друзья в переплете". Одним из любимых был спектакль "Про Федота стрельца", где помимо Бабы-яги он сыграл еще и роль генерала. В "Золушке" он в свое время сыграл Короля. Сегодня в новой версии он играет Волшебника, который все время учится. В кинофильме эту роль играл мальчик. Помните знаменитую фразу: "Я не волшебник, я только учусь"? Пришлось взрослому артисту придумывать этому высказыванию новое обоснование. Он сам так устроен: всю жизнь постигает что-то новое и не стесняется быть вечным учеником. Образ в результате получился полнокровным, немного наивным и страшно обаятельным.
Были и Деды Морозы и Санта Клаусы. Но вершиной, как мне кажется, стала для Анатолия Бородина роль городничего Антона Антоновича Сквозник - Дмухановского в мюзикле "Шальная масть". Это была уже встреча с Гоголем, с его "Ревизором". В этом спектакле не Хлестаков, а именно этот грозный, но обаятельный мужчина, неглупый, но попавший в сложные жизненные обстоятельства становится главным центром притяжения спектакля. Его становится жаль. Эх, если бы не наша проклятая русская провинциальная жизнь, куда бы могли направиться эти силы, что тратятся попусту. Была тема, был наш современный жизненный интерес.
Но иногда жизнь бывала и другой. И тогда у его героев появлялся шанс обрести себя, создать свою жизнь на новых условиях. Как правило, это были герои оперетты советской. И тут особое место занимает его романтический капитан из спектакля "И вновь цветет акация", где музыка Исаака Дунаевского заставляет думать о высоком, а режиссура Бориса Цейтлина уводит в постмодернистское дураковалянство. Была у актера еще с 70-х годов и другая жизнь. Он очень скоро был замечен кино. Жить в провинции и ездить на съемки к самому Станиславу Ростоцкому – это вам не шутка. Мало кому удавалось. В деревенской истории "Из жизни Федова Кузькина" он сочно и ярко сыграл председателя Ермакова. И пошли кинороли в фильмах "Посади дерево", "Убийство на улице Ждановской" и многих других.
Он и сегодня ездит на съемки. После застоя 90-х в его жизни снова начались выезды, на сей раз на телевизионные площадки. За последние годы он снялся в сериалах "Судья", "Бомбилы – продолжение", "Братаны". А еще он, конечно же, играет роли в родном театре и делает добрые дела, как и положено сильному, уверенному в себе мужчине. Еще в детстве Анатолий Александрович видел детей – сирот, которых после войны было немало. Его отец работал конюхом в детском доме, так что общение было тесным. Помнится ему и теперь та бахча, на которой работали эти дети, и много из кого тогда вышел толк. Некоторые даже стали профессорами. А тогда ему, живущему в большой дружной семье, думалось, каково это быть без опеки взрослых. С возрастом пришло время, когда он понял – нужно попытаться что-то сделать.
Повод сыскался сам собой. Павел Борисович Снаксарев, руководитель краснодарского центра реабилитации искусством, спортом и творчеством "Содружество" им. Николая Котлярова, человек неиссякаемой энергии. Он любит привлекать в свою деятельность талантливых людей. В некотором смысле он коллекционирует таланты. Его знают многие артисты, художники, помогают в его добрых делах с детьми, нуждающимися в помощи. К чести наших творческих людей нужно сказать, многие откликаются сразу и бескорыстно. Но Анатолий Бородин, так уж случилось, главный бриллиант в его коллекции.
Началось все с Березанского детского дома. Отправляясь туда, артист решил прочитать им стихи Владимира Маяковского "Что такое хорошо и что такое плохо". Потом была "Сказка о царе Салтане" Пушкина. Менялись детские дома – менялся и репертуар. В какой-то момент он стал специально ходит по книжным лавкам, разыскивать сказки: то восточные, то европейские, то русские. Уча других, он, наверное, менялся и сам. Удивительно спокойный голос его уже был способен утихомирить любого сорви-голову. Иной паренек, что совсем не видел ласки, под воздействием интонаций артиста начинал вдруг меняться, а потом находились и семьи, что забирали вдруг этих мальчишек себе. Простые истины, вроде таких: "Потребителем быть не надо", транслируемые Бородиным, вдруг были услышаны и правильно поняты. Он не любит, когда его за это хвалят. И всегда, слушая громкие аплодисменты и браво от благодарного Павла Борисовича, говорит потом: "Паша, не надо".
А творчество идет как-то параллельно, хотя, может, и не так интенсивно, как раньше. В его воображении, как и всю жизнь, продолжается постоянная работа над образом. Он не может выйти на сцену, пока мозаика не сложится в голове. Он говорит так: "Пока персонаж не станет моим, не нарисуется образ, который устраивает лично меня, я переживаю. Но как только все состоялось, я начинаю успокаиваться. Я делаю первые шаги в этом образе по сцене и вдруг понимаю – все состоялось". Но какова эта работа, эта череда усилий, чего стоит полнокровность его героев, от аристократов до простолюдинов, знает только он сам. А зритель видит лишь искрометный кураж, волшебство таинственного и прекрасного жанра, которому Анатолий Бородин служит всю жизнь.
Елена Петрова,Театровед
