Сказочные миры Анатолия Дробязко

Актерский труд кажется сам по себе сказочным приключением, длиною в жизнь. Но зачастую это томительное ожидание своей любимой главной или самой важной в жизни роли. В этот промежуток, порой неумолимо длинный, актер успевает многое перестрадать и передумать, сыграть множество того, без чего, как ему кажется, можно было бы обойтись. Такова, по моему наблюдению, участь почти всех, даже очень успешных артистов. И только сильнейшие из них способны совершить рывок и взять у жизни свое. Им дано повести за собой группу единомышленников, своим волевым решением усадить зрителя в зал, заставить подчиняться себе, верить, вслушиваться. Не у всех это получится, мало, кто решится. Но все-таки находятся смельчаки

В самом конце ноября я попала на удивительный моноспектакль. Артист Молодежного театра творческого объединения "Премьера" Анатолий Дробязко в городе известен и любим. Он из числа тех, кого можно назвать основоположниками театра. И хотя "старикам" всего лишь за сорок, они выстрадали себе право на что-то. Наверное, актер так и посчитал, когда взял в работу восточную сказку из европейской версии "Тысяча и одна ночь". История про Алладина и волшебную лампу из числа тех, что узнаются всеми нами с детства. Нам ее читали по книжкам. Анатолий решил "рассказать" историю по-новому. Авангардность решения заключалась именно в отсутствии всяких новомодных приемов. Не было никаких украшательств, ненужной беготни и суеты. На сцене муниципального концертного зала собрался весь Кубанский симфонический оркестр, и уверенный в себе мужчина, в элегантном, но без изысков современном костюме, рассказывал нам сюжет под названием "Волшебная лампа Алладина". Музыка вторила, спорила, разукрашивала, была прекрасна и избыточна. Актер же был прост и скуп в жесте, всегда отточенном и внятном. Ему было что предъявить: его главный инструмент – голос был настроен наилучшим образом.
Всего две репетиции, и результат, достойный самых высоких, на мой взгляд, похвал. Высокий классицизм когда-то царил на сцене. Ему судьбой было отведено два века. Может, это было слишком долго? Потом его убрали за ненадобностью. Почему живое искусство театра выбирает тот или иной путь – тайна за семью печатями. Но кто сказал, что классическая статуарность поз, четкость жеста, внятная речь ушли навсегда. Может, после новомодных выкрутас им пришла пора вернуться? Судя по реакции зала, так оно и есть. Дети слушали, затаив дыхание, историю, в которой была и восточная сладость, и страшные моменты, от которых захватывало дух. Было зло и добро, что явно противостояли друг другу. И была кульминация, когда герой, не раз по ходу рассказа называемый мальчиком, вдруг резко взрослеет. Борьба идет не за свою жизнь. Похищена жена, принцесса Будур. Где искать помощь, отчаяние безгранично. Но вот решение найдено: актер резко вскидывает руку и сжимает ее в кулак. Это звучит, как точка, как итог конца пути, как переход резкий и внятный в совсем другой человеческий возраст. Это то, что понимается без слов и составляет одну из главных сутей театра.
А еще был симфонический оркестр под руководством дирижера Дениса Ивенского. Они ведь тоже оттуда, из классицизма. Там их родина, в глубинах XVII века. Может быть, поэтому они так энергично откликнулись на предложение актера. И, наверное, оттого творческая работа шла так споро, что всем участникам события до всего этого было дело. Спектакль шел в рамках традиционного абонемента для детей. Думается, в данном случае хорошее начало могло бы получить свое закономерное развитие. Дабы и другие зрители могли насладиться и сюжетом, и звучащим словом под звуки музыки.
Наша встреча с Анатолием Дробязко произошла через несколько дней. И фоном ей служил ремонт, что идет в Молодежном театре т/о "Премьера". Уже поблескивали зеркала и люстры, но работа продолжалась. В театре говорят: надо уметь держать паузу. Театр в городе любят настолько, что готовы ждать, когда эта пауза закончится. Можно даже сказать, что город замер в ожидании. И есть ради чего. Сегодня здесь идет работа над одной из загадочнейших пьес Уильяма Шекспира "Зимняя сказка". Судьба актера не исповедима. И, хотя в данном случае мы имеем дело с судьбой счастливой, не было ситуации, когда, прочитав список действующих лиц, Анатолий ткнул бы пальцем и сказал бы себе: "Вот этого персонажа я бы сыграл". И такой час настал. Артист "выбрал" Леонта, по сути, главного героя. Далее произошло чудо: режиссер Никита Безносов выбрал именно его на эту роль. Радость, однако, сменилась испугом: сможет ли он совладать с громадой стихотворного текста? Ну и, перед Шекспиром кто не испытывает пиетет?
Пошли репетиции, которые не разочаровали. Данила Безносов из числа учеников нашего земляка, одного из лучших режиссеров страны Сергея Женовача. Сергей Васильевич, в свою очередь, ученик Петра Фоменко, режиссера особого свойства, наследника традиций русского психологического театра. После ухода великих апологетов системы Станиславского, таких, как Товстоногов, он остался в числе тех немногих, а может, и единственный из стариков, кто был ей верен. Система опирается на образованного, культурного, интеллигентного актера, не того, кто готов быть марионеткой в руках режиссера. Такой актер должен думать, постоянно развиваться сам, быть личностью, способной убедить зрителя в своей правоте. Но кому такие сейчас нужны? Разве что, зрителю? Краснодар в течение двух десятилетий шел путем экспериментаторским во всем, что касается театра. Это нехорошо и неплохо само по себе. Просто, наш зритель от этого пути, как мне кажется, несколько устал.
Как же идет эта непростая во всех смыслах работа? Вот что говорит по этому поводу Анатолий: "Сегодня у меня ощущение, что я, наконец, присутствую при работе театра и только театра. Данила существует совершенно в профессии. Я, честно говоря, устал от апломба, а здесь нет ощущения, что человек на каждом шагу как бы говорит: "Я режиссер!" Вместе с тем он может настоять на своем, на том, что считает важным. Но делает это, обходя все острые углы. Ну, какой режиссер будет сегодня это делать? Он заботится об актере, думает о нем. Для нас очень важно ощущение, что это я все построил. Данила это ощущение дает: он выслушивает, но подводит все равно к своему. В нем как-то гармонично сочетаются ненавязчивость и настойчивость".
Еще одна тема возникла по моей просьбе. Можно ли к Шекспиру относиться иначе, как с восторгом? Иногда бывает. Я честно признаюсь, что "Зимняя сказка" из числа пьес мне совершенно непонятных. Поэтому я преследовала эгоистические цели, задавая по поводу данного сюжета вопросы именно этому артисту. Ведь слухами земля театральная полнится. Как правило, это достойный источник информации. Слух гласил, что Дробязко создает исключительно интересный, объемный образ. Нет, я нисколько не сомневаюсь в талантах артиста: он убедителен в каждой роли. Вспомним хотя бы его так называемого интеллигента в "Чудиках", который настолько убежден в своей правоте, что дело доходит до беды. У его персонажа своя правда, и в ней он пойдет до конца. А какая правда у Леонта?
Король Сицилии пребывает в радости и полном блаженстве. К нему приехал друг детства. Рядом с ним любимая жена и сын. Все так гармонично. И вдруг, ни с того ни с сего он решает, что его жена и друг – любовники. И дальше начинается кошмар в духе позднего Шекспира. Остановить ревнивца не в силах никто. Попытки всех и вся убедить Леонта в обратном только подливают масла в огонь. Но правду по поводу всей этой истории готов рассказать нам актер. Он смотрит на ситуацию с точки зрения мужчины, и там это выглядит все вот каким образом:
– Идея здесь в том, что человек должен быть наказан за ошибки. Леонт, страстями которого я нынче живу, повинен в разрушении своей любви. Почему он это делает? Это нельзя оценить рационально. Это болезнь и все. Видимо, тема безудержной ревности волновала Шекспира. Ведь до этого написал же он "Отелло". И потом, это одна из последних его пьес, когда уже были написаны и "Гамлет", и "Макбет", и "Король Лир". Это был взрослый человек, которого в жизни подломили какие-то тяжелые обстоятельства. И, хотя он пишет сказку с хорошим финалом, там все непросто.
Конечно, Леонт странный. Но это всегда интересно играть. В этой абсурдности я и нахожу главное для себя. Прямолинейный или плоский персонаж мне не интересен. Леонт же эмоциональный, ранимый, любящий, страстный, верный, способный дружить. Может, все это вместе плохо уживается? Может быть, это возрастной кризис или семейный? Я оправдываю это страстным безумием любви. Посмотрим, как воспримет это зритель?
А что же театр? 12 февраля он, наконец, откроет свои двери для зрителя. В этот день будет показан спектакль по повести Антона Чехова "Дуэль", давно ставший легендой. После этого начнется напряженный репетиционный процесс, и в апреле мы встретимся с Шекспиром, и вместе с актером сможем, наконец, разобраться в том безумии страстей, что одолевают его Леонта.
Елена ПЕТРОВА
Театровед

Фото Елены Тарасовой