В Московском Доме кино состоялся творческий юбилейный вечер народной артистки России, лауреата Государственной премии СССР Людмилы Васильевны Зайцевой
5171
В Московском Доме кино состоялся творческий юбилейный вечер народной артистки России, лауреата Государственной премии СССР Людмилы Васильевны Зайцевой.
Артистки народной не только по званию, но и по призванию, по самому характеру её дарования. По тому, облики каких людей она постигала и представляла зрителям в течение многих лет, да что там, – десятилетий. Это простые русские люди, сильные и решительные, убеждённые в своей правоте. При этом доверчивые и несколько наивные. Люди удивительно цельные, ибо уверенные в том, что, несмотря ни на что, правда есть на этом свете, нисколько не сомневающиеся в том, что справедливость всё-таки существует… Такова Шурка, её первая главная роль в кинофильме Виталия Мельникова «Здравствуй и прощай». Уверенная в том, что и она, такая, какая есть, достойна счастья по самому факту жизни. И что счастье – это не только радость, но и страдание…
Людмилу Зайцеву хорошо знают по кинофильмам «Печки-лавочки», «А зори здесь тихие», «По семейным обстоятельствам», «Строговы», кинофильму по рассказам В. Шукшина «Праздники детства» (1982 г.), за которую она была удостоена Государственной премии. Кинофильм снимался в Шукшинских Сростках. Это время для Людмилы Васильевны стало поистине счастливым. Оттуда она и актёр и режиссёр Геннадий Воронин возвратились мужем и женой…
Несмотря на радикальные перемены в нашей культуре и кинематографе, в частности, в «демократические» времена, Людмила Зайцева продолжала работать. В конце 1990-х годов сыграла роль Евдокии Лопухиной в драме «Царевич Алексей» Виталия Мельникова. В сериале Светланы Дружининой «Тайны дворцовых переворотов» – Екатерину Иоанновну.
Вместе с мужем Геннадием Ворониным вела актёрский курс в одном из институтов искусств столицы. А в 2015 году в телевизионном фильме Сергея Урсуляка «Тихий Дон» сыграла мать Григория Мелехова – Ильиничну.
Можно сказать, что творческая актёрская судьба Людмилы Зайцевой сложилась счастливо. Да, всякое было, и порой казалось, что всё зависит от чистых случайностей. Об этом вспоминали на юбилейном вечере актрисы её однокашники по учёбе, её соратники по съёмочным площадкам, другие люди, с которыми сводила её судьба. Но это были, как теперь ясно, закономерные случайности, ибо тогда было счастливое время, когда в кинематографе был востребован народный характер.
Судьба Людмилы Зайцевой, как думается, со временем и обрела такую удивительную стройность и цельность потому, что у неё были и есть надёжные духовные и нравственные опоры, которым она всегда следовала. Это, прежде всего, малая родина, родная Кубань, Усть-Лабинский район, куда она столько раз приезжала, о которой всегда помнила и помнит, которой поверяла всю свою жизнь, столько раз ей снившуюся…
Это Москва, где она училась, где обретала себя, где состоялась, пронеся не расплескав своё дарование. Хотя столицу, этот город, старый и новый, как и всегда «Нелегко поразить его словом, Удивить выраженьем лица» (А. Передреев).
Была в её жизни ещё одна счастливая и надёжная духовная опора. Это то, что она подпала под обаяние Василия Макаровича Шукшина. И думается, потому, что она артистка из народа для его персонажей. А муж, Геннадий Воронин, считал Шукшина идеалом творческой личности, писал рассказы в шукшинском духе. После кончины Геннадия Анатольевича Людмила Васильевна собрала его рассказы и издала книгу. И я в его лице открыл для себя хорошего прозаика, опубликовав его рассказы в редактируемом мной альманахе «Поход».
Юбилейный вечер имеет свои каноны. С определённой долей обязательности и официальности. Телеграммы от Президента страны В.В. Путина, председателя правительства Д.А. Медведева, главы администрации Краснодарского края В.И. Кондратьева, Н.С. Михалкова… Но я как-то не заметил юбилейности вечера. И не только потому, что его мастерски вёл Сергей Новожилов. Но потому, что на этот, столь значимый вечер народной артистки пришли интересные люди, дорогие для неё, с которыми она делила свою жизнь.
Но на этом вечере, конечно же, витала и определённая, вполне понятная, грусть. Ведь юбилейный вечер (всё-таки семьдесят) – это подведение итогов, это воспоминания. Неслучайно свой вечер актриса назвала: «И помню всё, и верю в наше счастье…». Это печаль – быстротечности и неповторимости жизни… И как ни завораживал слушателей однокурсник актрисы Валерий Афанасьев песней, исполненной под гитару, «Услышь меня, хорошая…», каждый понимал, что черёмуха в окошко уже вся брошена: «Ещё косою острою В лугах трава не скошена, Ещё не вся черёмуха В твоё окошко брошена…» Как ни убеждала нас народная артистка России Надежда Крыгина в проникновенно исполненной песне «Издалека долго, течёт река Волга», что «А мне семнадцать лет», собравшиеся помнили, что им уже далеко не семнадцать… Ведь большинство людей, пришедших на вечер, это ровесники актрисы, люди уже пожилые…
Но сквозила на этом вечере и печаль не возрастная, а совсем иного рода. Так совпало, а, может быть, и закономерно, что в это же время в Доме кино проходило награждение лауреатов главной кинопремии «Золотой Орёл». Не знаю, гордо ли реял там этот «Орёл», но, просмотревши церемонию по телевидению, убедился в том, что её участникам очень того хотелось, чтобы их «Орёл» парил высоко и реял гордо, несмотря на то, что там представлялось искусство, так сказать, элитарное… Во всяком случае, такое разделение чувствовалось. Так, Сергей Бабурин, присутствовавший на вечере, сказал о том, что был приглашён на церемонию «Золотого Орла», но не мог не прийти на вечер любимой артистки. Так что он легко преодолел это распутье…
Находясь в Доме кино, в этой цитадели духа, и предаваясь воспоминаниям о тех временах, когда у нас было поистине народное кино, несмотря на всё высочайшее мастерство устроителей и участников юбилейного торжества, всё же чувствуешь себя в какой-то мере неуютно. Невозможно же было воспринимать этот вечер вне той атмосферы, в которой находится теперь у нас кино. В средствах информации уже торжественно объявлено: «Наступает эра российского кино». А это значит, надо полагать, что наше общество, его образованная часть, наша власть, наконец-то вознамерились средствами кино, как и бывало всегда, разрешать наши сегодняшние духовные, мировоззренческие да и идеологические проблемы. Да, и идеологические, то есть смысловые. Тем более, что у нас «нет» идеологии, то есть якобы нет смысла существования… Но в таком случае те, кто всё ещё пытается уверить нас в том, что у нас «нет» идеологии, в то время, как без неё никакое общество существовать не может, просто скрывают, что идеология у нас есть, но существует она потаённо, открыто не декларируемая, что только усугубляет наше положение.
Доведённые постоянной и агрессивной рекламой фильма Андрея Кравчука «Викинг» до тупости зрители, наконец, просмотрели его. И в сетях, и на страницах честной печати фильм «был подвергнут тотальной обструкции» (Александр Кондрашов. «Литературная газета» №1-2, 2017). Это уж явно не согласовывалось с наступающей «эрой российского кино»… А потому официальная «Вечерняя Москва» принялась разгадывать причину «шумного успеха» кинофильма «Викинг». Правда, при этом за критерий оценки она берёт «кассовый сбор», а не доводы зрителей, среди которых есть и честные историки, убедительно показавшие ложность исторической основы киноленты. Официальную газету понять можно. Как признать, что вполне голливудский бюджет «Викинга» 1 250 000 000 рублей был потрачен зря…
Мы не станем ввязываться в эту полемику, в которой при известном лукавстве умов можно потопить всё, что угодно. Но обратим внимание на общий смысл фильма, так сказать, на метафизическом уровне. Ответим на вопрос, которым задавался Александр Кондрашов на страницах «Литературной газеты»: «И с каких мухоморов фильм называется «Викинг», а не, например, «Креститель» или «Князь Владимир». Или, на худой конец, «Варяг»?».
В самом деле, почему «Викинг», а не «Варяг»? Тут эти самые исторические «мухоморы» вполне различимы. Ведь, как известно, викинги – это древнескандинавские морские воины, и если они появлялись на Руси, то в качестве завоевателей. Братья-варяги же, согласно пресловутой «норманнской теории», несостоятельность которой доказана уже давно неопровержимо, были свои, славяне, которые призывались потому, что древняя новгородская династия по мужской линии пресеклась. Таким образом, называя фильм «Викинг», авторы изображают приход на Русь чужестранцев, завоевателей. Но как это соотносится с обретением благодати христовой веры? Смысл, как видим, прямо противоположный.
Да и вся эта «норманнская теория» построена на искажении, на умышленно неточном переводе летописи. Ведь посланцы северных племён обращались к Рюриковичам: «Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет…То есть нет управления, усохла династия. Перевели же, «а порядка в ней нет». И не только «перевели», но и возвели в принцип всей нации, создали «фетиш» о том, что руссам якобы органически свойствен беспорядок… (см. Сергей Лесной (Парамонов) «Откуда ты, Русь? Ростов-на-Дону, Донское слово, 1995). Можно ли придумать более бесцеремонную неправду? Опять «ложь, всем явная наивно лицемерит» (Я. Полонский). И в неё, как ни в чём не бывало, включаются создатели кинофильма «Викинг».
Теперь бесконечно гремящей агрессивной рекламой блокбастера Ф. Бондарчук «Притяжение» доводят до исступления зрителя, уже готового бежать пополнить его «кассовый сбор». Да у него, собственно, и выбора нет никакого…
Мне же остаётся обратить внимание на сюжетную и идеологическую схожесть кинофильмов «Викинг» и «Притяжение». В обоих фильмах изображена внешняя агрессия. В первом случае – «викингов» на Русь, во втором – инопланетян на Москву, точнее – на её район Чертаново, куда упала летающая тарелка. Меня всегда озадачивало топонимическое значение Чертаново – то ли черта, которую нельзя переступать, то ли чёрта, нас искушающего, при торжестве которого всё «можно»…
Создатели фильма «тщательно» скрывают сюжет своей компьютерной поделки. Но, как говорится, по секрету всему свету. В своих многочисленных интервью они уже подробно рассказали и сюжет своей картины, и то, зачем они её снимали, и мотивацию своих действий… «Может быть, идеологически обеспечивают террористов, «устраивая» катастрофу в столице?» – спросит иной бдительный читатель. Да нет, это уже слишком.
А вот мотивация их любопытна, так как представляет собой роскошный набор неолиберальных верований, простых как палка, напрочь, лишённая какой бы то ни было осмотрительности в нашем жестоком мире и всякой человеческой мудрости…
Несмотря на то, что создатели фильма изображают нашествие инопланетян на Москву, они с какой-то непростительной наивностью уверяют зрителей: «Это история про сегодняшний день… Она про нас нынешних… кто мы есть на самом деле». То есть, надо полагать, истинная наша неприглядная суть будет показана. Как говаривали ранее, наше «мурло»…
Изображая нашествие, авторы делают характерное допущение, согласно их неолиберальной логике, все нашествия на Русь или на Москву «викингов» или «инопланетян», в эсэсовской форме, всегда совершались исключительно с «гуманистическими», «цивилизационными» целями … Хотя история наша подобных примеров не знает. Создатели же «Притяжения», обязательно способного конкурировать с Голливудом, уверены в том, что всё дело, как мы отнесёмся к «пришельцам», какими мы являемся сегодня: «Агрессивны ли мы или готовы принять что-то новое» (Газета Южного округа Москвы, «Южные горизонты», № 2, 2017). Ну, разумеется, «пришельцы» всегда приносят нечто «новое». Но при чём тут наша вероятная, а не их реальная агрессивность, если речь идёт о пришедших к нам? Ах да, этого требует неукоснительно соблюдать догмат «толерантности». Вот теперь и на примере Европы убеждаемся…
Ответ режиссёра на критику его блокбастера поразителен в том смысле, что это логика не человека культуры, а, скорее, дельца, вне зависимости от того, на каком поприще он фиглярствует: «Стали поливать грязью… У людей накопилась агрессия, и они таким образом выплескивают её» (metro, №1, 2017). Человеку с такой логикой всё людишки не те попадаются. У человека искусства совсем другой ценностный и понятийный ряд. Во всяком случае, не «успешность», понимаемая не как качество его творения, а положение в обществе, которое оно ему даёт, является безусловным критерием: «Успешных людей не любят, но на их фильмы ходят». Но это логика, скорее, молодёжной тусовки, чем деятеля культуры… Как видим, речь не о фильме, а о себе… Но с такими понятиями всякая критика принимается не иначе, как оскорбление личности. А ходят на эти блокбастеры потому, что новых приличных фильмов нет. Видимо, «успешные» съедают весь бюджет…
Этими, столь сходными по сюжету и смыслам кинофильмами, надо полагать, и началась «эра российского кино». Неужели такими и продолжится? Или надо просто отмахнуться от этих фильмов, как от всякой навязчивой напасти, которая когда-нибудь да кончится, сказав ей: здравствуй и прощай.
На такие размышления о нашем нынешнем кино неизбежно наводит творческий вечер народной артистки России Людмилы Зайцевой.
Пётр ТКАЧЕНКО, литературный критик, публицист, прозаик
