Багровый 1917 год в судьбе кубанского казачества

По стране шагает столетний юбилей Революции 1917 года. Хотя какой же это юбилей? Нечего праздновать нам, скорбная эта дата для России... Расколол 1917 год всю Россию, да так, что до сих пор мы живем в системе координат «свой - чужой», «красный - белый». Сделав четвертьвековой виток, страна и общество погружаются в неоконсервативный Ренесанс, и нас уже убеждают, что в 1917 году ничего страшного не было и вообще это Великое событие.

Для кубанского казачества 1917 год не был Великим событием в его жизни, это рубеж, окрашенный багровым цветом крови. Русская революция и последовавшая Гражданская война 1917-1920 гг. характеризуются прежде всего происшедшим Расколом. Расколом сложного, «многоячеистого» неоднородного российского общества на прямолинейную систему идентификации «свой - чужой». Сословная и конфессиональная принадлежность, политические взгляды, социальная активность или индифферентность – все это уступило место делению на «красных» и «белых».

Трещина раскола неумолимо прошлась и по кубанскому казачеству, разделив его на сторонников новой Советской власти и тех, кто отстаивал завещанный предками уклад жизни, обычаи, традиции. На первоначальном этапе Гражданской войны основная масса казачества старалась соблюсти нейтралитет, не оказывая явной поддержки ни одной из сторон политического противостояния.

Однако после первых декретов Советской власти, земельного передела в пользу иногородних, принудительной реквизиции продовольствия, позиция основной середняцкой части казачества претерпела изменения, и неумолимый маховик революционного противостояния разбросал представителей кубанского казачества по разные стороны баррикад разгоравшейся Гражданской войны.

В память современного кубанского общества эти события впечатаны как «красный» и «белый» террор, кровь и пламя пожарищ, потеря близких людей. 1 марта 1918 г. красные войска вступили в Екатеринодар. В тот же день было арестовано 83 человека, всех задержанных зарубили или расстреляли без суда и следствия. Трупы зарыли в трех ямах в городе, в ряде случаев люди оставались еще живыми, что подтвердили затем свидетели и врачи. В числе убитых находились дети 14-16 лет и старики свыше 65 лет; над жертвами издевались, отрезали пальцы рук и ног и обезображивали лица... 1 апреля 1918 г. в станицу Елизаветинскую после отхода из нее Добровольческой армии вступили отряды красных. В приспособленных под лазареты станичных училищах и школах оставались тяжелораненые и больные (всех вывезти не удалось) с врачами и сестрами милосердия... 2 апреля в станице появился карательный отряд большевиков. В женском училище большевик, бывший там до прихода карательного отряда, указал на нескольких раненых – офицеров. Красные начали расстреливать и рубить всех подряд; один из них достал топор и действовал им. Заведующий двухклассным Елизаветинским училищем и казаки, жившие рядом, удостоверились, что большевики выгнали всех «вольных» из помещения и, поставив к дверям и воротам стражу, вошли в училище, откуда скоро послышались стоны и крики раненых. Через какое-то время большевики начали выходить из училища, измазанные кровью, отмывали себя и свое оружие, топоры и лопаты от крови в стоявших на дворе корытах, а затем возвращались продолжать свое кровавое дело... 31 мая из Екатеринодарской областной тюрьмы вывели и расстреляли из пулеметов казаков станицы Новотитаровской и др. лиц, всего 76 человек. Часть трупов зарыли в яму, а не поместившихся в яме сбросили в реку Кубань...

...В феврале 1918 г. красные вошли в Армавир и первым в городе убили командира 18-го Кубанского пластунского батальона. Шесть дней труп офицера лежал на улице, собаки рвали его на части. Спустя два месяца толпой солдат казнены 12 офицеров; 79 арестованных офицеров, переданных в распоряжение командира советского саперного батальона, пропали без вести. Более 500 мирных армавирских жителей закололи штыками, изрубили шашками и расстреляли... До сентября 1918 г. красными убито в Армавире 1342 человека...

...В марте 1918 г. в станице Крымской арестован станичный атаман П. И. Левченко и посажен в караульное помещение станичного правления. 22 марта туда ворвались большевики Челомбит, Гончаров и Долгуша и, исколов атамана штыками, отрубили ему руки и ноги. На третий день после истязаний станичный атаман умер. В апреле 1918 г. в станице расстреляно 67 человек... И такое творилось в каждой станице и в каждом городе на Кубани...

Собрали свой «налог на смерть» красные победители и после завершения Гражданской войны на Кубани. Части Кубанской армии белых, сдавшиеся в плен в районе Адлера весной 1920 года, и поверившие заверениям красного командования об амнистии, были цинично обмануты. Рядовой состав вместо родных семей отправился на советско-польский фронт, а офицерство на Соловки, и жить им оставалось не очень долго.

Кровавую дань принесло кубанское казачество после неудачного десанта генерала Улагая из Крыма в августе 1920 года. Части генерала Улагая ушли назад в Крым, а в кубанских станицах начались расправы красных с местным населением. 6 тысяч офицеров и военных чиновников Кубанского казачьего Войска, большевики гнали через Москву в Архангельскую губернию эшелоны с урядниками – за Урал. Прибывших в Архангельск в августе-сентябре 1920-го, партиями грузили в закрытые баржи, вывозили вверх по Северной Двине и расстреливали на пустырях из пулеметов. Затем баржи возвращались, в них грузили следующих и так – пока не уничтожили все шесть тысяч...

Историки до сих пор спорят о цифрах потерь кубанского казачества в это страшное, а не великое время. И цифры эти разные, от 330 000 до 1,5 миллионов казаков, но разве в них дело? А как измерить горе, которое вошло почти во все кубанские семьи? А разве возможно измерить страх, ненависть, ожесточение, которые воцарились в душах кубанских казаков?

Но, безусловно, и другое: 1917 год кардинально изменил жизнь кубанского казачества. Революция и Гражданская война 1917-1920 гг. являются причинно-следственным механизмом всех последующих трансформаций в жизни кубанского казачества в ХХ веке. Последовавшая после поражения Белой армии на Юге России эмиграция стала следующим испытанием на твердость казачьего духа.

Эмиграция с ее бытовой и материальной неустроенностью, статусно-гражданской неопределенностью, вошла в судьбу кубанского казачества как время лишений и испытаний. Вместо зримого врага приходилось противостоять голоду, безработице, изматывающей тоске по Родине. Таким образом, Революция 1917 года и последовавшая в 1920 году эмиграция кубанского казачества связаны одной исторической нитью.

Для той части кубанского казачества, которая осталась на Кубани и пыталась интегрироваться в новые условия жизни после Гражданской войны, Имя и Образ Революции 1917 года вбивались в память безапелляционными действиями, резолюциями и политикой Советской власти. В 20-30 гг. ХХ века на территориях традиционного проживания казачьего населения, в том числе и на Кубани, проводилась политика «расказачивания».

Можно говорить только о приблизительных цифрах подвергшихся репрессиям кубанских казаков в период расказачивания на Кубани, разброс данных составляет от 42 до 58 тысяч человек. По неполным данным, только по линии карательных органов (ОГПУ, НКВД) было репрессировано в 1930-е гг. свыше 42 тыс. человек, в подтверждение этого говорит тот факт, что за 1989-2005 годы в Краснодарском крае пересмотрено 41 700 уголовных дел, заведенных на 57 950 человек (43 650 реабилитировано; в реабилитации отказано 14 300 осужденным).

Но сухая статистика не может передать трагедии отдельного человека, в то время, как нет более ценного, чем жизнь человека, его чувства, его устремления, жизненный опыт и память, которые он стремится передать следующим поколениям. Один из многих прошедших через расказачивание – казак станицы Неберджаевской Рудик Василий Федосеевич, 05.08.1895 года рождения. Участник Первой мировой, на Кавказском фронте воевал в составе 3 Таманского полка, затем, с августа 1916 года в составе 15 Кубанского пластунского батальона. Состоял в Конвое Командующего 2 Кавказским кавалерийским корпусом генерал-лейтенанта Ф.Г. Чернозубова. Приказом по ККВ № 323 от 20 мая 1916 года награжден Георгиевской Медалью 4 ст. за № 532975 «за блистательный подвиг, мужество и храбрость, проявленные в бою 30.09.1915 г. турками. Приказ по Азербайджано-Ванскому отряду, декабрь 1915 г.»

В Гражданской войне принял участие с первых дней, с декабря 1917 года, являясь добровольцем Особого (Улагаевского) Кубанского пластунского батальона.

Несмотря на то, что по справке сельсовета являлся «середняком», Василий Федосеевич Рудик в 1920-х годах был лишен избирательных прав, все имущество его семьи было реквизировано, сам он неоднократно арестовывался. Репрессии коснулись и многочисленных родственников. Дядя по жене Грон Гавриил – бывший атаман станицы Неберджаевской, в 1930 году «изъят» органами ОГПУ, дядя Грон Макар «изъят» органами НКВД, мать жены Грон Анна осуждена на 10 лет, братья жены осуждены, дядя Павлоградский Кузьма «изъят» органами ОГПУ.

Сам Рудик Василий Федосеевич последний раз был арестован 20 января 1941 года, по обвинению в участии в белоказачьей организации. Погиб в местах заключения. Вот так прошла коса Смерти по одному из казачьих родов защитников и землепашцев.

От имени и во имя Революции 1917 года кубанское казачество, как и другие российские казачьи образования, уничтожалось физически, стирались людские судьбы, выкорчевывалась казачья ментальность.

Эхо Революции и Гражданской войны 1917–1920 гг. вернется через два десятилетия, обернувшись язвой коллаборационизма кубанского казачества в период Второй мировой войны. Среди множества причин такого сложного явления, как отечественный коллаборационизм, будут ярко выделяться две: идейно-политическая непримиримость с Советской властью проигравших в Гражданской войне и оказавшихся в эмиграции, в том числе и кубанских казаков, и желание предъявить свой счет к Советской власти тех, кто пострадал от нее в период 1920-1930-х гг. Обе указанные причины участия кубанских казаков в коллаборационистком процессе, помимо объективных исторических факторов, основываются еще и на эмоционально-чувственной сфере. В данном случае на исторический процесс оказывали влияние социально-психологические механизмы трансформации казачества из жертвы Советской власти в участника противостояния этой власти.

Широкомасштабные агрессивные действия в отношении себя, своей исторической памяти, своего места в жизни страны, которые были вызваны Русской революцией и Гражданской войной 1917–1920 гг., кубанское казачество не могло забыть или воспринять как несущественные. На духовном плане бытия кубанского казачества продолжал функционировать механизм сохранения исторической памяти, особенности культуры, менталитет.

В период существования советского государства представители кубанского казачества, несмотря на процесс формирования человека новой советской формации, сумели сохранить сведения об историческом прошлом, о своем жизненном опыте и передать их своим потомкам. В условиях открытости и доступности архивных источников современной России семейные предания и рассказы получили документальное подтверждение непростой, а иногда трагической судьбы кубанского казачества, сложившейся в силу революционных трансформаций 1917 года и последующих десятилетий.

Поэтому, несмотря на страстное желание «власть придержащих» представить Революцию 1917 года как Великое Событие в жизни страны, Трагедия 1917 года еще долго будет напоминать о себе багровыми бликами беды и горя, которые пережило кубанское казачество.

Дюкарев Андрей,

кандидат исторических наук

_{Результат расказачивания на Кубани}