О журналистском долге

Притча о пастушкé, который кричал без нужды «волки» приходит на ум, когда читаешь об очередном скандале, выросшем на ровном месте

Сегодня, 19 июля, Следственным отделом по городу Новороссийску краевого управления СКР возбуждено уголовное дело в отношении 45-летней сотрудницы администрации. Она подозревается в воспрепятствовании законной профессиональной деятельности журналиста одной из местных газет (по ч. 3 ст. 144 УК РФ). Инцидент с возможным нападением помощницы мэра города Новороссийска Анжелики Коваленко на сотрудницу «Нашей газеты» Ольгу Макаренко активно обсуждался в российских СМИ в конце июня. В день происшествия, 23 июня, в редакцию «НГК» позвонил сотрудник «Нашей газеты» Александр Бочнев и попросил об информационной поддержке. Судя по тому, что в течение часа информация об этом происшествии со ссылкой на «Нашу газету» появилась в доброй сотне российских изданий, звонили не только нам. Закон «О СМИ» обязывает журналистов проверять факты, потому-то журналисты «Новой газеты Кубани» выехали в Новороссийск, чтобы разобраться, что же на самом деле там произошло. К слову сказать, мы оказались единственными коллегами, кто побывал на месте события, встретился со всеми участниками этой непростой истории и может изложить ее, что называется из первых уст. 

Рано утром, на подъезде к Новороссийску, мы связались с директором «Нашей газеты» Михаилом Астраханцевым и редактором издания Маргаритой Дьяченко, попросили о встрече и телефон самой Ольги Макаренко. Номер телефона нам дали, а встречу назначили почему-то аж на вторую половину дня. Коллеги пояснили, что Макаренко с утра была в редакции и с этого дня ушла в отпуск. Оля долго не отвечала на наши звонки, что вполне объяснимо. Наверняка в эти дни ей звонили многие. Мы попросили руководство издания помочь в организации встречи с ней. После этого Оля отозвалась. Договорились встретиться возле редакции в 17.00.

Чтобы не терять даром времени созвонились с остальными участниками конфликта – директором МУП «Водоканал» Сергеем Любушкиным, главным специалистом по работе с населением МКУ «Территориальное управление по взаимодействию администрации города с населением» Анжеликой Коваленко. По нашей просьбе они после уговоров и обещания быть максимально объективными, несмотря на корпоративную журналистскую солидарность, прибыли на место события – в Суджукскую лагуну.

На изрытом спецтехникой участке, непосредственно возле коллектора, мы застали рабочих МУПа, многие из которых, как оказалось, стали невольными свидетелями конфликта. В границах особо охраняемого памятника природы, в непосредственной близости от озера Соленое, на расстоянии 15-20 метров от уреза воды, находится бетонный канализационный коллектор. В результате аварии под одной из стен коллектора образовалась промоина, из которой сточные воды поступали на почву, после чего попадали в акваторию озера Соленое. Канализационный коллектор, в соответствии с договором аренды от 15 сентября 2015 года №58, передан МУП «Водоканал города Новороссийска». По информации МУПа, авария на коллекторе была устранена к 13 часам 23 июня 2019 года.   

По полученной нами официальной информации, министерством природных ресурсов Краснодарского края в отношении МУПа составлен протокол об административном правонарушении по ст. 8.39 Кодекса РФ об административных правонарушениях за нарушение правил охраны и использования природных ресурсов на особо охраняемых природных территориях. Кроме того, с целью расчета ущерба, причиненного водному объекту, информация была направлена в Межрегиональное управление Федеральной службы по надзору в сфере природопользования по Краснодарскому краю и Республике Адыгея. Оценку ущерба, нанесенного экологии особо охраняемой природной территории «Прилагунье», подсчитывают специалисты. Мы обязательно к этой теме еще вернемся.

Главной целью нашей поездки в Новороссийск было желание разобраться в причинах драки журналистки с чиновницей. Согласитесь, это из ряда вон выходящее событие! Неужели такое и в самом деле стало на Кубани возможно?! На тот момент по обращению Ольги Макаренко в полиции города Новороссийска уже проводилась проверка. Мы же решили параллельно провести открытое журналистское расследование, для чего пытались собрать всех участников произошедшего конфликта одновременно на месте драки. Эта новая форма дает потрясающие эффекты! Но собрались все, кроме Ольги.

Для начала мы попросили встать всех очевидцев конфликта на свои места, как это было на момент начала драки. Заместитель начальника МУП «Водоконал» встал на то самое место. Позже мы убедились, посмотрев Олины снимки, что именно там он и стоял. Место, где стояла Ольга, МУПовцами также было указано верно.

– На месте аварии 23 июня дежурили казаки. В их задачу входило не допускать посторонних лиц в зону коллектора, на котором шли ремонтные работы. Давление в трубе коллектора, на которой устраняли порыв, составлял от 4 до 6 атмосфер, и находиться на площадке могли только специалисты, которые имеют определенную группу допуска. На это обстоятельство и указал девушке в шортах, снимавшей коллектор на телефон дежуривший казак. О том, что она журналистка, мы узнали с ее слов, никакого удостоверения она нам не предъявляла. Пренебрегая предупреждением казака, моими попытками преградить ей путь разведенными в сторону руками она пыталась проскользнуть под руками и подойти вплотную к колодцу. Я вынужден был ее остановить, обхватив на несколько секунд сзади. В этот момент девушка ударила меня локтем в грудь, по лицу. Я разжал хватку, она сделала несколько шагов в сторону, пытаясь на ходу снимать происходящее на телефон, – рассказал заместитель начальника МУП «Водоконал» Сергей Лисоченко.

– Я стояла за спиной Сергея Александровича Лисоченко, когда девушка порывалась подойти вплотную к коллектору. В тот момент, когда она, размахивая руками и ногами, выкрикивая угрозы в наш адрес, наносила удары замначальника МУПа, упрямо лезла к коллектору, в котором всё бурлило, хотя всё и так было ей с горки видно. Своим поведением она не производила впечатление человека вменяемого. На площадке работали двигатели одновременно нескольких автомобилей, генератор, сварочные аппараты, и не известно, что у нее на уме, и каких дальнейших действий можно от нее ожидать?! Понятно же, что место аварии небезопасно, а она тут устраивает игру в «кошки-мышки». В колодце, по пояс в канализационных отходах, работают люди, запах ужасный, дикая жара. Снимать людей зачем? Ей самой было бы приятно? Там в основном молодые парни были. В какой-то момент ее рука с телефоном зависла над моей головой, я, естественно, отмахнулась интуитивно, попыталась закрыться рукой от возможного удара. Всё это каких-то пару секунд было, и всё на автомате, – так обрисовала сцену драки чиновница новороссийской мэрии Анжелика Коваленко. Как жаль, что в это время не было с нами самой Ольги, которая могла бы задать ей встречные вопросы, а может, и уличить в чем-то. Впрочем, мы действовали от имени профессии журналиста.  

– Вы забирали у Ольги телефон? Пытались что-нибудь из него удалять? Вы нанесли Ольге удары по голове? – задаем в лоб вопросы Анжелике.

– Телефон Ольги я не брала и уж, тем более, пальцем ее не трогала!  В то время, как Ольгу остановили, она стала кричать своим друзьям, которые находились неподалеку, чтобы они снимали, я прекрасно понимала, что это чистой воды провокация и что нас снимают. О том, что она журналистка, я узнала уже, когда к нам подошел начальник МУПа, который ее знает лично. Никакого удостоверения она при мне никому не предъявляла. Да и вообще вся эта сцена длилась не более минуты. Уже из публикаций я узнала о подозрении на сотрясение мозга у журналистки и другие «страшные» симптомы, которые там перечислены. Но какое отношение это имеет ко мне?! Ко всем тем, кто находился в этот день при исполнении обязанностей на прорыве коллектора?! У журналистов есть газета, в которой они пишут, что хотят, а кто нас спросил, прежде чем писать, что произошло и как дело было? Кто поинтересовался? Я уверена, что следствие разберется. Вот тогда и посмотрим, кто на кого напал, а кто вынужден был защищаться, – стараясь унимать эмоции, с нескрываемым возмущением заявила Анжелика, стоя в злополучном месте возле того самого коллектора у которого произошла эта неприглядная история.

Остальные работники МУПа, в основном, – молодые парни, сказали, что толком так и не поняли, что тут случилось, поскольку были настолько заняты порывом, находились внутри коллектора и, кроме работы, в этот момент ничего не воспринимали.

Тщательно осмотрев место происшествия и сделав свои снимки с разных точек, мы отправились в редакцию – на встречу с руководством издания. Директор Михаил Астраханцев и редактор Маргарита Дьяченко рассказали, что Ольга Макаренко работает в их издании корреспондентом два года. До этого случая никаких конфликтов при выполнении заданий у нее не было. Пообещали, что окажут Ольге всяческую поддержку для того, чтобы довести эту историю до конца.

На мой вопрос о том, связано ли фото Оли в медицинском воротнике, облетевшее страницы газет, с нанесенной ей травмой, коллеги честно ответили, что у Ольги ранее были проблемы с позвоночником, и фото было сделано раньше. Они показали нам коротенькое видео, сделанное самой Ольгой в начале конфликта. Отчетливо было видно и слышно, как мужчина в серой футболке (замначальника МУПа Лисоченко) просит Ольгу не подходить к колодцу, мелькают долю секунды лицо Анжелики и размытые контуры разных рук – то ли самой Ольги, то ли Анжелики… поди разберись! Однако ясно, что телефоном размахивают из стороны в сторону. Но значит ли это, что драка была?

– А другие видеозаписи есть? Успел Олин знакомый снять сцену драки?

– Пока нет.

– Почему? Ведь Ольга просила парня, с которым пришла на площадку, снимать…

На этот вопрос мы не получили ответа и от самой Оли. С ней мы разговаривали, сидя в нашей машине у порога редакции.

Оля рассказывает свою версию о том, что в этот день она пошла гулять в сторону лагуны с собакой, увидела нечистоты, решила подойти и сделать снимки. Она подтвердила, что ее уговаривали не подходить к колодцу и казак, и мужчина в серой футболке (замначальника МУПа. – Прим. ред.), требовали отойти на безопасное расстояние, но она, выполняя свой профессиональный долг, пыталась пройти к колодцу. Ее остановили, женщина отобрала телефон, ударила ее по голове, пыталась удалить запись.

– В какой-то момент мне удалось двумя руками, пока меня держал сзади мужчина, вырвать у нее телефон, а потом и самой вырваться. Я отбежала в сторону, сделала несколько снимков, а потом стала звонить в редакцию, в полицию, в приемную губернатора. В редакции мне посоветовали написать заявление в полицию и обратиться в больницу за справкой. Вместе с моим молодым человеком мы поехали в полицию, в городскую больницу, где попросили засвидетельствовать мое состояние. После всего этого я почувствовала сильную слабость, отправилась домой. Обратилась сначала в городскую поликлинику и потом в частную поликлинику, мне выдали больничный, назначили таблетки и три укола. До сих пор я чувствую себя неважно.

– Проводились ли с вами какие-то следственные действия?

– Да. Следователь позвонил и сказал, что я должна пройти судмедэкспертизу. Я прошла.

– У вас есть на руках заключение?

– Нет, сказали, что передадут следователю.

– Вы можете дать телефон молодого человека, который был с вами на месте конфликта и писал вместе с вами заявление в полицию?

– Телефон дать не могу, вы же захотите с ним встречаться…

– Конечно.

– Оля, а Вам не приходила в голову мысль снять отпечатки пальцев с вашего телефона? Кто, кроме вас, им пользуется?

– Я и мой молодой человек.

– Тогда несложно будет установить, брала ли его в руки Анжелика.

– Я об этом не думала.

Мы проговорили с Олей почти два часа. Хрупкая, худенькая девушка, до прихода в газету немного работала в глянцевом журнале. По сути, делает первые шаги в журналистике, слабо представляет свои права и обязанности, технику безопасности журналиста. Впечатление человека, «идущего на грозу», Ольга не производит. Однако в первые же минуты после конфликта, до того, как отправиться в больницу и полицию, она обзвонила кучу служб и сообщила всем-всем-всем о драке. Выходит, для нее, начинающей журналистки, информационная шумиха была в тот момент приоритетом, даже важнее собственного здоровья. Опытные журналисты знают: чем конфликтнее ситуация, тем серьезнее нужно взвесить все детали, а потом уж принимать решение, трубить во все трубы. Скоропалительность для журналиста и издания может обернуться иной раз весьма крупными неприятностями…

– Закон «О СМИ» разрешает журналистам посещать специально охраняемые места стихийных бедствий, аварий и катастроф, массовых беспорядков, однако существует еще целый ряд законодательных актов, как правило, ведомственных, которые существенно ограничивают возможности журналистов в зоне чрезвычайных происшествий. После случившегося вы поинтересовались у специалистов Ростехнадзора, действительно ли было опасно ваше нахождение вблизи коллектора в этот момент? Были основания у МУПовцев настаивать на том, чтобы вы покинули место аварии?

– Нет. 

– Оля, что вы думаете о случившемся, став известной на всю Россию?

– Я хотела стать известной, но не о такой известности я мечтала, – признается Ольга. Вид у нее растерянный. И похоже, что в этот момент она говорит искренне. В Новороссийске темнеет быстро. И нам пора отправляться в обратный путь. По дороге всплывают в памяти разные случаи из своей жизни и жизни коллег-журналистов, когда нужно было добыть и сообщить значимую для общества информацию – с риском для журналиста и редакции.  Здесь – другой случай. Информация об аварии на коллекторе появилась сначала в пабликах, и распространили ее первыми местные жители, а потом уже – «Наша газета». Так что скрыть ее МУПовцы и администрация города никак уже не могли, даже если бы очень старались.

Разложив на утро на столе в редакции специальный выпуск «Нашей газеты» с редакционной статьей «Возле пляжа Алексино прорвало коллектор: нечистоты хлынули на территорию памятника природы «Суджукская лагуна»», автором которой является Ольга Макаренко, приходим к выводу. В газете размещены снимки, сделанные Ольгой в день конфликта: вид в самóм коллекторе, территория возле коллектора с частью озера. Максимум того, что можно было там снять.  Врезка к материалу: «– Я видела вытекающие в лагуну нечистоты своими глазами. Но запечатлеть сброс не удалось, так как, в нарушение ФЗ «О средствах массовой информации», меня не пропустили к месту происшествия…» рядом с размещенными снимками – явное преувеличение. Побывав на месте аварии, изучив место происшествия и окрестности, а потом и журналистский материал Ольги Макаренко в «Нашей газете», мы пришли к выводу, что она сняла абсолютно всё, что можно было там снять, предала собранные материалы гласности и свой долг журналиста выполнила в полном объеме. Как мне кажется, в той ситуации, коллега могла и должна была это сделать без скандала и драки.

Галина ТАШМАТОВА