О ней давно уже надо было бы рассказать
3050
На фото: Елена Андреевна Варченко
О ней давно уже надо было бы рассказать. О Лене Варченко, девушке-разведчице, погибшей во время Великой Отечественной войны, осенью 1942 года. Но мне все казалось, что мало о ней знаю. Все надеялся на то, что найду еще какие-то свидетельства ее короткой, но прекрасной жизни. Но проходило время, и ничего более не всплывало из прошлого, говорящего о ней. Вот уже и письма перестали приходить из Краснодара от ее младшей сестры Евгении Андреевны Варченко, уже пожилой женщины, в свое время и рассказавшей мне о своей старшей сестре. И я понял, что ничто ниоткуда уже больше не придет…
Никто никогда о ней не писал. Только ее родные, отец и сестра, учинив семейное расследование, пытались дознаться до тайны ее гибели и установить место погребения. Словно это только их частное дело, а не наше общее, народное дело. Лена Варченко – это поистине кубанская Зоя Космодемьянская. Уже хотя бы потому, что она в числе других молодых людей была направлена в тыл врага армейским командованием, так же, как и Зоя. И тоже погибла, оставшись навсегда двадцатидвухлетней. Правда, обстоятельства гибели их были разными.
Но ведь это все-таки непростительно для нас, родившихся после войны и уже доживших до седин, что и до сих пор, более чем семьдесят пять (!) лет спустя после гибели Елены Андреевны Варченко о ней никто ничего не знает. Видимо, это закономерно для нашего общества, вновь впавшего в апатию. Ведь и светлый, святой образ Зои Космодемьянской в последнее время оказался приниженным и униженным. Коль низвергаются герои известные, до неизвестных ли героев, хотя мы пред ними в долгу. Но ведь это свидетельствует не о героях, а о тех, кто их низвергает; и о нас, безвольно взирающих на такое кощунство.
Отыскиваются люди, человеки, которые под предлогом якобы поиска всей правды, поставили под сомнение сам подвиг девушки. Нет, им не правда нужна, которая в подвиге-то и воплотилась. Они, падшие, не могут смириться с тем, что есть люди, устоявшие пред соблазнами этого мира, сохранившие душу свою в жизнь вечную. Это снедает их. И они гасят память о героях потому, что при свете героев обнажается их ничтожество. Им самим хочется быть героями, но им никогда ими не быть, так как героями преднамеренно и расчетливо не становятся… Этого они и не могут простить героям. Поэтому герои жить им «мешают». И пусть не врут о поисках некой всей «правды». Ничего в оправдание свое они представить не могут, кроме пустых разговоров о том, что можно-де быть «либералом» и в то же время патриотом; и о «просвещенном» патриотизме. В то время, как по опыту нашего лукавого времени мы знаем, что всякое разделение патриотизма на «просвещенный» и «непросвещенный» является первым и верным признаком отрицания патриотизма вообще…
Какой правды они хотят? Узнать то, как именно их казнили, во всех страшных подробностях? Какую грудь вырезали девушке изверги в обличии человеческом – сначала левую, а потом правую или наоборот? Это они называют «правдой» и ее хотят знать? Нет, не правду они хотят знать, коль поиск, вроде бы, ее ставит под сомнение сам подвиг… Именно поэтому и более семидесяти пяти лет спустя кубанская Зоя Космодемьянская – Лена Варченко – все еще остается неизвестной… В этом никто, вроде бы, конкретно и не виноват, и в то же время виноваты все. Общество, не чувствующее такой вины, обречено, не устоит в этом ужасном и прекрасном мире…
Елена Андреевна Варченко родилась в 1920 году в станице Старонижестеблиевской в учительской семье. Ее отец Андрей Федорович Варченко (1884-1968) – сын одного из атаманов станицы, после революции стал первым председателем станичного Совета. Отец и мать (Ольга Васильевна) учительствовали в разных станицах, куда получали назначение. Но рожать жену Андрей Федорович направил в свою родную станицу Старонижестеблиевскую, где у него была знакомая и надежная бабка-повитуха. Здесь Лена и родилась. Здесь ее и крестили в Свято-Троицком храме, дав ей имя по святцам. Через тридцать лет, в 1950 году, в этом храме крестили и меня.
Отец Лены – Андрей Федорович – был человеком активным, деятельным, строителем по призванию. Принимал самое непосредственное участие в возведении храма. Поставил вопрос о строительстве рядом с храмом школы, став ее основателем. В 1912 году одноклассное училище было построено. Заведующим его он и был назначен.
Впоследствии это училище стало школой № 55, которую я закончил в 1965 году. Эти обстоятельства тоже подвигли меня рассказать о Лене Варченко.
Дочери – старшая Нина и самая младшая Евгения – так любили и уважали своего отца, что в замужестве оставили себе девичью фамилию. И теперь Евгения Андреевна говорит мне, что так же поступила бы и Лена, если бы ей довелось жить, если бы она не погибла.
В 1894 году А.Ф. Варченко закончил двухклассное станичное училище. Продолжать учебу можно было только в Екатеринодаре, в шестиклассной гимназии. Но там обучение было платным. Семья же была среднего достатка, в которой уже пятеро детей. На помощь пришел друг семьи, крестный Андрея Федоровича, бездетный священник (имени его не упомнили). Он взял на себя расходы по обучению Андрея Федоровича в гимназии, а после окончания ее в одногодичной учительской семинарии, которую он окончил в 1902 году. Вспоминая потом, он гордился тем, что из одиннадцатитысячного населения станицы в то время он один учился в Екатеринодаре…
После окончания семинарии он получил назначение в одноклассную школу на хутор станицы Ильской, вскоре преобразованный в станицу Дербентскую. Но в 1907 году он сильно заболел туберкулезом и вынужден был вернуться на излечение в родную станицу.
В 1911 году Андрей Федорович женился. Его женой стала Нина Павловна Котельникова, заведующая школой в станице Ладожской. Она была женщиной образованной, происходила из зажиточной интеллигентной семьи. Ее отец был попечителем народных училищ. Один из братьев ее возглавлял строительство железной дороги Царицын-Тихорецк. Увлекался альпинизмом. Незадолго до свадьбы сестры он погиб при восхождении на Эльбрус. Его именем и была названа одна из построенных им станций – Котельниково, существующая и поныне.
7 января 1911 года Андрей Федорович и Нина Павловна обвенчались в Троицком храме Екатеринодара. Жить решили в станице Старонижестеблиевской.
Андрей Федорович развернул строительство большого дома. Но грянувшая в феврале 1917 года революция круто изменила всю жизнь. И не только его. В марте он избирается в первый руководящий революционный орган станицы. Октябрьская революция докатилась до Кубани лишь в январе 1918 года. Она прошла в станице совершенно бескровно. Но кто бы знал, что есть у революции начало, нет у революции конца… Андрея Федоровича избирают председателем сельского Совета, а потом и Революционного комитета. Членами же Ревкома были избраны К.Я. Корж и С.М. Сайко.
Обстановка в станице резко обострилась. Для А.Ф. Варченко наступали тяжкие времена. Из центра поступали распоряжения, отрицательно воспринимавшиеся людьми. И надо было добиваться хотя бы частично их исполнения. Хотя он был противником крутых мер, вводимых тогда и красными, и белыми. И ему удавалось смягчить обстановку. Так, получив из центра приказ об аресте бывших атаманов станиц, он, помня о своей дружбе с Федором Арсентьевичем – строгим учителем, а потом председателем кредитного сельскохозяйственного товарищества, – ночью пробрался к его дому и предупредил об аресте…
Членам станичного Ревкома открыто угрожали расправой. А однажды ночью дом А.Ф. Варченко обстреляли из винтовок, и он с семьей лишь чудом остался жив. В станицу набегали всевозможные вооруженные отряды и банды. И ревкомовцам приходилось скрываться. В мае три дня они просидели в плавнях, в камышах Косатой балки. Нина Павловна заболела воспалением легких, перешедшим в туберкулез.
В августе 1918 контрреволюционные силы, возглавляемые В.Л. Покровским, предприняли мощное наступление на Екатеринодар. Красным пришлось отступать на Новороссийск. Ревкомовцы получили приказ об эвакуации.
Андрей Федорович получил команду с запозданием, лишь к исходу 20 августа. Он в спешном порядке покинул станицу на линейке вместе с К.Я. Коржем, С.М. Сайко и казначеем, захватившим денежный ящик и станичную печать. Добрались до станицы Славянской. Остановились у дальних родственников казначея. Но глубокой ночью станицу заняли части В.Л. Покровского. Узнав об этом, хозяева уговорили казначея выдать белым своих начальников. В.Л. Покровский, отличавшийся жестокими расправами и снискавший себе славу «вешателя Кубани», заинтересовался арестованными и решил устроить публичный суд над первыми, попавшимися в его руки ревкомовцами, и казнить их через повешение. Так бы все и было бы. Но под станицей Крымской одна из его частей потерпела поражение, и ему пришлось срочно туда выехать. А в его отсутствие никто не хотел брать на себя кровавую миссию. Ревкомовцев переправили в тюрьму станицы Полтавской. Там тоже от публичной казни отказались и устроили суд. К.Я. Корж и С.М. Сайко, надеясь на милосердие, потребовали, чтобы их судили в своей станице. Их отправили в Старонижестеблиевскую, где они были жестоко казнены без всякого суда, на кургане, Высокой могиле… А.Ф. Варченко приговорили к году тюремного заключения.
Станичное руководство жестоко обошлось с семьями ревкомовцев. Они были выселены из своих домов и выдворены из станицы на другой же день, без вещей и средств к существованию. То же самое ожидало и жену А.Ф. Варченко Нину Павловну. Но по распоряжению Ф.А. Строгого ночью к их дому подъехала подвода, на которой больная Нина Павловна с детьми и пожитками была отправлена в станицу Полтавскую, так как было уже известно, что Андрей Федорович находится там, в тюрьме. В Полтавской Нину Павловну с детьми приютил знакомый священник Твердохлебов, у которого у самого было десять детей. Эти потрясения отрицательно сказались на ее здоровье, и 5 июля 1919 года она умерла. В последние дни Нины Павловны ей помогали учителя станицы и особенно ее подруга незамужняя тридцатилетняя Ольга Васильевна Попова. Арест Андрея Федоровича, смерть Нины Павловны, дети, оставшиеся сиротами – все это так потрясло Ольгу Васильевну, что она, проведя бессонную ночь, возвратилась в Полтавскую к детям. 30 июля Ольга Васильевна и Андрей Федорович обвенчались в тюремной церкви. Потом она станет матерью еще троих детей А. Ф. Варченко.
После всех перипетий Андрей Федорович и Ольга Васильевна оказались в коммуне «Путь вперед», что под станицей Старонижестеблиевской. Из этого «образцового» предприятия «новой» жизни, земного «рая», в конце концов, они бежали ночью, даже не собрав толком свои вещи. Так они оказались в станице Дербентской. Средней школы там не было. А потому Лена с братом Левой учились в поселке Ильском, в средней школе № 14, проживая на частной квартире. После окончания школы Лена продолжила учебу в Краснодаре.
Весной 1942 года она заканчивала Краснодарскую фармацевтическую школу. Но выпуск был задержан, и все выпускники направлены на строительство оборонительных укреплений под Краснодаром. Мама, Ольга Васильевна, очень тревожилась за нее, так как Лена была слабой и болезненной девушкой. Ее мучили приступы малярии и ревматизм суставов. Тяжелые земляные работы могли окончательно подорвать ее здоровье. Но об этом ли было думать ей, когда враг стремительно занимал города и станицы Кубани…
(продолжение в следующем номере)
Петр ТКАЧЕНКО, писатель, публицист
Андрей Федорович и Нина Павловна Варченко
Лена Варченко и Николай Мараховский
Свежее из рубрики
