Рождественская история о тайной жизни

…Ель была очень стара и слаба здоровьем, ведь много лет её кору без устали терзали жуки, и ещё очень много сил уходило на борьбу со злым, холодным ветром. Поэтому она даже в своём преклонном возрасте оставалась слишком тонкой.

Но больше жуков и ветра ель страдала от одиночества. Ведь даже пушистые ёлки, жившие по соседству, не обращали на неё внимание. Они были красивые, и люди время от времени украшали их и водили вокруг хороводы. Старая ель не завидовала соседям, но где-то в глубине своего деревянного естества хранила маленькую, совсем крохотную надежду, что на неё тоже обратят внимание, и она сможет хоть на мгновение сделать счастливыми взрослых и детей.

Особенно ярко она представляла себе этот праздник беспросветно тёмными ночами, когда тучи закрывали звёзды, ветер принимался за свое обычное дело, и становилось совсем одиноко и больно. Тогда она даже несколько раз плакала своими смоляными хвойными слезами, которыми плачут старые деревья. Но только иногда и украдкой.

Она мечтала обзавестись дуплом, которым могла бы привлечь белку, рыжую проказницу, которая то и дело пробегала мимо. Но была слишком тонка, и места для дупла не оставалось. А ведь ей так хотелось подружиться. Тогда она собрала все оставшиеся силы и родила несколько симпатичных маленьких шишечек. Рыжая быстро обратила на них внимание. Так они познакомились и подружились. Ель очень берегла шишечки – угощение для своего нового друга, укрывала их всеми оставшимися веточками от нападок злого ветра.

Белка была молодая и легкомысленная. Она легко, играючи скакала с ветки на ветку, давая старому дереву почувствовать свежесть и очарование юной жизни. Кроме белки у старой ели были ещё друзья: днём – Солнце, а ночью – звёзды. Солнышко было тёплое и с удовольствием грело её редкие иголки, которые быстро пропитывались теплом источника жизни. А вот звёзды были очень далеки и лишь мерцали холодным светом иных миров.

Увы, годы брали свое, и зелёных иголок оставалось всё меньше. Ель очень дорожила ими, но всё же подарила несколько самых красивых из них белочке, когда та безмятежно покачивалась на веточке. Но пушистая озорница не поняла и, встряхнувшись, сбросила их вниз. И всё же ель очень радовалась их встречам. Чаще они проходили днём, но иногда и ночью. В бархатной темноте южной ночи они вместе глядели на мерцающие звёзды и слушали ветер, завывавший в кроне дерева. И тогда даже его ледяное дыхание не могло нарушить очарования роскошной ночи, звёзд и теплоты присутствия друга.

А люди по-прежнему спешили мимо. Как обычно – по делам. Замкнутые в своих невзгодах и болях, они совсем не обращали внимания на ель. Да и на что было смотреть, если она старая и некрасивая?

Но вот однажды к ели подошло несколько человек в спецовках. Они о чём-то говорили, и хотя она не понимала языка, но всё же почувствовала угрозу, и всё её естество сжалось. Беззащитная, она поняла, что конец близок. Потом люди, замерив что-то, ушли. А днём пришла белка, которая была тоже встревожена и печальна, подтвердив самые худшие предположения. Старая ель стала готовиться к неизбежному, прощаясь с Солнцем, звёздами и даже ветром, который стал, как показалось, уже не таким злым.

На следующий день к ней подошел человек. Он не был похож на тех, в спецовках. Он погладил её старую и шершавую кору, прислонился щекой и начал говорить что-то непонятное, но очень искреннее и ласковое. Он говорил, что много дней своего пребывания в больнице смотрел в окно, видел её, беседовал с ней и почти сдружился, что она помогла ему в борьбе с болезнью, и что он такой не один.

Так ель узнала, что была нужна людям, что там, за стенами, где царствует боль и даже смерть, её образ дарил умиротворение и надежду многим людям долгие годы.

А на следующий день вернулись те, в спецовках. Взвизгнула пила и, словно последние слезы прощания с миром, вихрем полетели из-под её зубьев опилки. Но старая ель умирала спокойно, она уже не завидовала ни молодости, ни красоте. Ибо в её жизни было всё – и дружба белочки, и далёкая теплота Солнца, и приятели-звезды, и даже неожиданная любовь и признание человека.

Опилки ели обильно посыпали землю вокруг места, которое столько лет было её домом, укрыв собой маленький и почти неприметный росток, проросший из маленького семечка, оброненного недавно белкой. Это новая жизнь спешила прийти на место старой в этом вечном круговороте времени.