Черная касса

У членов этой, одной из старейших, общественной организаций Кубани не было даже средств на адвоката. Руководство Адвокатской палаты Краснодарского края, узнав о беде, постигшей пенсионеров, согласилось оказать им бесплатную адвокатскую помощь. Редакция «НГК» благодарит за оперативную помощь вице-президента АПКК Андрея Чехова

Более полувека в центре Приморско-Ахтарска существовал своеобразный островок общения для пожилых горожан – общественная организация «Касса взаимопомощи пенсионеров труда» (КВПТ). Появилась она в середине 1950-х, то есть в то время, когда граждане СССР начали налаживать мирную жизнь. В стране не хватало продуктов, а масштабы дефицита промышленных товары просто зашкаливали. Особенно остро это ощущали на себе жители глубинки. Поэтому в кубанских селах и станицах послевоенное лихолетье люди переживали сообща – и сами выживали, и друг другу помогали.

Вот в эти суровые годы в небольшом городке на берегу Азова инициативные жители объединились и создали общественную организацию – кассу взаимопомощи пенсионерам труда (КВПТ). Со временем организация, в которую входили инвалиды и пенсионеры, выросла численно: в нее входили почти что 300 человек, государство выделило им земельный участок для сельхозработ, два небольших жилых строения в центре города по улице Братской, 89 и грузовик.

Похожие кассы взаимопомощи (их еще именовали в ту пору «черными кассами») существовали в те времена практически на каждом предприятии и в учреждении. Члены кассы ежемесячно сдавали небольшие деньги, которые в порядке очередности выдавали потом участникам.

Но приморско-ахтарские пенсионеры пошли несколько дальше. Не занятые на производстве (всё-таки, на пенсии же), они трудились на общем винограднике, в саду и огороде, правда, – на общественных началах.

В 1960 году рыбколхоз на общем собрании принял решение – передать в собственность КВПТ выделенное ранее в помощь организации имущество. Два домовладения площадью 94 и 21 кв. м колхоз продал обществу пенсионеров за приличную по тем временам сумму – 30 тысяч рублей.

Шли годы, численность членов КВПТ постоянно менялась: кто-то уходил навсегда, а кто-то, дожив до пенсионного возраста, вступал в КВПТ. За это время пенсионеры подремонтировали домик, подвели туда воду, газ, провели реконструкцию системы отопления. Таким образом, преобразившийся дом на Братской, будучи конторой КВПТ (или, как сейчас принято говорить, «офисом»), стал еще и уютным клубом для стареющих членов кассы. Здесь они собирались, проводили собрания, на которых решали не только свои внутренние вопросы, но и планировали участие в общественных мероприятиях города.

Так было до 2013 года, пока на престижное расположение конторы КВПТ не обратил внимание глава Приморско-Ахтарска Валерий Спичка (с 2014 года – глава муниципального образования Приморско-Ахтарский район).

По словам очевидцев, в сентябре мэра часто видели заходившим в дом на Братскую, 89, где он подолгу о чем-то беседовал с председателем КВПТ Ниной Рыбаковой. Это всё происходило в начале сентября, а в конце месяца члены КВПТ узнали, что администрация города требует через суд признать домовладение на Братской, 89 бесхозным и передать его на баланс муниципалитета. Суд был назначен на 4 октября, но не состоялся, поскольку ни представители администрации города, ни сам судья Кобзев в зал судебных заседаний не явились.

Почему суд не состоялся – непонятно, но сами активисты КВПТ считают, что всё дело было в том, что они, обеспокоенные таким внезапным интересом к себе со стороны главы города, обратились за помощью к депутату района Александру Бирюкову. Известный не только в районе, но и в крае депутат-«яблочник», правозащитник Александр Бирюков поднял архивные документы, на основании которых в суде несложно было доказать, что пенсионеры абсолютно законно владеют имуществом на Братской улице.

– Я нашел в архиве копию протокола собрания трудового коллектива рыбколхоза «Октябрь» от 20 июля 1960 года, – рассказал корреспонденту «НГК» Александр Бирюков. – В этом протоколе одним из пунктов повестки дня значилось рассмотрение письменного обращения общественной организации «Касса взаимопомощи» о продаже домовладения на улице Братской, 89, принадлежавшего рыбколхозу. Земельный участок площадью 6 соток по этому же адресу также принадлежал рыбколхозу и никак не может быть бесхозным. А, согласно статьям 7 и 8 Конституции СССР, действовавшей в тот период времени, земли и имущество, переданные государством колхозу, являются его собственностью навечно.

Возможно, как считают пенсионеры, тот факт, что именно Бирюков взялся помогать им, и отпугнул городскую администрацию от участия в судебных тяжбах.

Депутат Бирюков же, в свою очередь, посоветовал правлению поскорее зарегистрировать в Минюсте КВПТ как общественную организацию с правами юридического лица, чтобы в дальнейшем деятельность КВПТ продолжалась в полном соответствии с законодательством. «В противном случае, – пояснил женщинам Александр Бирюков, – вас в покое не оставят и отнимут всё». Более того, Бирюков даже согласился помочь оформить надлежащим образом и подать документы в территориальное управление Министерства юстиции РФ по Краснодарскому краю.

– Вы же понимаете, что такие дела быстро не делаются. Я съездил в Краснодар, проконсультировался в Минюсте, стал готовить документы для подачи, но увы, дамочки решили не дожидаться и решили вопрос по-своему, – говорит Бирюков.

Как решили? Все беда в том, что председатель правления КВПТ Нина Рыбакова и главный бухгалтер Алла Мамонтова вдруг сменили тактику, и 30 октября 2013 года на собрании (в нем участвовали 15 членов КВПТ) члены организации приняли решение учредить и зарегистрировать КВПТ в форме потребительского кооператива, а не общественной организации. Причем, как явствует из протокола (№1 от 30 октября 2013) этого «учредительного» собрания, все 15 присутствовавших членов КВПТ стали учредителями кооператива.

Только вот какая незадача получилась. По утверждению члена КВПТ Евгении Шиневской, ни она сама, ни еще кто-либо из членов кассы (кроме так называемых «учредителей») не то что не присутствовали, но даже и не слышали ничего о намерении преобразовать КВПТ в потребительский кооператив. Ведь изначально речь шла о госрегистрации общественной организации, и это сделать было необходимо. 

– Нам надо было стать юрлицом, чтобы можно было продать домовладение и участок на Братской, 89, – рассказывает член КВПТ Евгения Шиневская. – Само здание уже нуждалось к тому времени в серьезном ремонте, а это весьма затратно. Но рыночная стоимость шести соток земли в центре Приморско-Ахтарска в 200 метрах от набережной – это порядка 5 млн рублей. Это вам любой риелтор скажет. Вот мы и решили, что стоит продать дом с участком, а на вырученные деньги прибрести две квартиры, одну из которых использовать как офис КВПТ, а вторую сдавать в наем. Насколько я знаю, против такой схемы никто не возражал. Я даже взялась подобрать риелторов, которые нам помогли бы выгодно продать земельный участок и здание, проконсультировалась в одной строительной организации на предмет стоимости.

Шиневская поставила в известность председателя и бухгалтера КВПТ о том, какова реальная стоимость участка с домовладением на Братской, 89 – минимум 3 млн рублей. Нину Рыбакову сумма, которую можно выручить за участок, впечатлила, но она категорически отказалась нанимать риелторов для ведения сделки – боялась обмана с их стороны.

Только вот, боясь обмана со стороны риелторов, Нина Григорьевна сама пошла на обман, продав дом на Братской за спиной у всех членов КВПТ… за 500 тысяч рублей! Откуда же вырисовалась такая сумма, которая, по меньшей мере, в шесть раз ниже реальной стоимости этого объекта недвижимости?

Как объясняла впоследствии Рыбакова, здание конторы КВПТ за последние годы обветшало, требует ремонта, и больше просто за него не выручить. А как же земля? Получается, что она ничего не стоит?

Евгения Шиневская, а вместе с ней еще ряд членов КВПТ, потребовали от председателя Рыбаковой и бухгалтера Мамонтовой объяснений по поводу этой сомнительной сделки. Но Рыбакова отмахнулась, сославшись на решение собрания учредителей кооператива: мол, якобы, с их одобрения была совершена сделка по продаже дома на Братской. В качестве доказательства была даже представлена копия некоего протокола №2 с непонятной датой (то ли 2, то ли 26 февраля 2014 года), в котором зафиксирован факт одобрения сделки 15 учредителями потребкооператива. Согласно протоколу, решение о продаже было принято единогласно. Однако это не соответствует действительности.

Как утверждает Евгения Шиневская, сами учредители признаются, что цена домовладения и земельного участка вообще не обсуждалась. Также не упоминалось имя покупателя.

– Я знаю совершенно точно, и этому есть письменные подтверждения, что как минимум пятеро учредителей вообще не были на этом, с позволения сказать, собрании. Это Н.Н. Воронцова, Н.И. Левада, В.М. Кошкина, Л.А. Новикова, Л.А. Свободникова. Последняя, кстати, вообще в протоколе значится как председательствовавшая на собрании. Одного этого достаточно для того, чтобы признать эту сделку незаконной и имеющей признаки мошенничества, – считает Евгения Шиневская, только на все ее заявления в районную прокуратуру, в полицию правоохранители отмахиваются формальными отписками.

А вместе с тем, поводов, по меньшей мере, для прокурорской проверки в этом деле – более чем достаточно. Например, возвращаясь к вопросу о легитимности собрания учредителей, одобривших сделку по продаже, заметим, что на его момент общество уже было зарегистрировано как кредитный потребительский кооператив граждан (КПКГ). А согласно федеральному закону «О потребительской кооперации (потребительских обществах, их союзах) в Российской Федерации» от 19 июня 1992 №3085-1 (в редакции от 2 июля 2013 года), «решение общего собрания пайщиков потребительского общества по вопросу отчуждения недвижимого имущества потребительского общества считается принятым, если вопрос включен в повестку дня не позднее, чем за семь дней до дня проведения данного собрания и за отчуждение недвижимого имущества проголосовало не менее трех четвертей пайщиков потребительского общества» (п. 1.1 ст. 18).

Если даже принять во внимание, что в состав действовавшего тогда кооператива КВПТ входили лишь 15 учредителей, то треть из них уже заявили, что не голосовали за продажу и вообще не присутствовали на собрании. Значит, протокол собрания, представленный Рыбаковой, следует считать поддельным. Почему-то ни прокуратуру, ни полицию этот факт, который установить несложно, не заинтересовал.

Могли бы правоохранителей насторожить и другие эпизоды, как например, излишне поспешная регистрация КВПТ как кредитного потребительского кооператива, а вслед за этим – такая же поспешная ликвидация только что учрежденного кооператива.

После продажи дома на Братской, 89, как только Рыбакова 27 февраля 2015 года подписала договор купли-продажи, уже 2 марта Приморско-Ахтарским районным судом (судья А.П. Петренко) вынесено решение о ликвидации кооператива по исковому заявлению ЦБ России. Примечательно, что на судебное заседание не явились ни учредители кооператива, ни их представитель Татьяна Стрелкова. Последняя направила в суд заявление о признании иска в полном объеме и просила рассмотреть дело без ее участия.

При более детальном изучении всех этих эпизодов создается впечатление, что делалось это все на протяжении двух лет Рыбаковой и Мамонтовой с той целью, чтобы тем, кому приглянулся участок земли на Братской, облегчить и упростить процедуру его захвата.

Кстати, Нина Рыбакова, подписав договор купли продажи, сама же, возложив на себя полномочия бухгалтера, приняла наличные деньги (500 тысяч рублей) у покупателя, а спустя месяц она же купила квартиру, оформив ее на себя и на бухгалтера Аллу Мамонтову. С какой целью это было сделано, ясно из объяснений члена правления КВПТ Евгении Шиневской:

– Вопрос о продаже дома на Братской стоял давно. Все члены КВПТ об этом знали, но Рыбакова и Мамонтова всё сделали втихаря. Потом Нина Григорьевна объясняла, что квартира куплена для нужд кооператива. Сказала, что пришлось еще свои собственные деньги добавить, потому на себя и оформили с Аллой Даниловной. Я посмотрела на эту квартиру на ул. Ленина, 71: типичная коммуналка! Там один общий коридор на две квартиры, и в одной из них живут пожилые люди. Как там можно было офис устраивать? – возмущается Шиневская.

В общем, могли бы правоохранителей всё-таки насторожить эти эпизоды, но нет – не насторожили. Да это и неудивительно. Ведь, как утверждают члены КВПТ, одним из тех, кто был заинтересован в покупке дома на Братской, был даже один из руководителей местной полиции.

– Да, рассказывала Рыбакова, что приходил к ней какой-то начальник из РОВД. Говорил, что денег у него немного, но хотел бы купить дом. Но этот дом настолько обветшал, что много за него и в самом деле не выручишь. Всех интересовала земля, которую при грамотно выстроенной схеме – я ее считаю мошеннической – можно было заполучить за бесценок, что и было сделано, – пояснил Александр Бирюков, который больше года помогал членам кассы взаимопомощи отстаивать свои имущественные права.   

Наверное, поэтому, несмотря на многочисленные обращения членов КВПТ, им из полиции приходил неизменно один и тот же ответ за подписью замначальника ОМВД России по Приморско-Ахтарскому району Е.В. Латаш: отказать в возбуждении уголовного дела в отношении Н.Г. Рыбаковой «за отсутствием состава преступления». Даже после того как районная прокуратура отменила «отказное» постановление ОМВД и, в ответ на заявление шести членов КВПТ, датированное 4 сентября 2015 года, предписала полицейским провести дополнительную проверку, всё равно г-н Латаш постановлением от 18 сентября 2015 года отказал заявителям в возбуждении уголовного дела. А заявление Шиневской в полицию было зарегистрировано в КУСП за №5503 9 сентября 2015 года. Не слишком ли молниеносно отреагировали в полиции? Когда успели провести проверку? За неделю?

А теперь – о самом важном эпизоде в этой истории. Пора разобраться, кто же стал благоприобретателем упавшего в цене дома на Братской, 89, к которому причиталось «в нагрузку», ни много ни мало, 631 кв. м земли в престижном районе Приморско-Ахтарска.

Согласно договору купли-продажи от 27 февраля 2015 года, покупателем домовладения на улице Братской,89 стал приморско-ахтарский предприниматель и практикующий юрист Руслан Мышов. Этот человек положил глаз на имущество КВПТ практически сразу после того, как у администрации города сорвалась попытка «отжать» у кассы взаимопомощи земельный участок и дом. Я выше уже упоминал тот несостоявшийся суд 4 октября 2013 года, на который не явились не только представители горадминистрации (истец), но даже и сам судья – Александр Кобзев. Этот же судья председательствовал в заседании 19 марта 2014 года по исковому заявлению теперь уже кооператива «КВПТ» о признании за ним права собственности на домовладения по улице Братской. Представитель истца – Н.Г. Рыбакова – просила суд признать за кооперативом право собственности на жилой дом площадью 93,6 кв. м и жилой дом площадью 21,7 кв. м по улице Братской, 89 «в силу приобретательной давности». Суд удовлетворил исковые требования кредитно-потребительского кооператива (КПКГ), но в решении судья Кобзев, ни словом, ни полусловом, не упомянул о земле, на которой расположены дома. Да и в исковом заявлении КПКГ, представленном суду Рыбаковой, о земле тоже – ни слова.

Если учесть тот факт, что будущий покупатель дома – юрист, имеющий адвокатскую практику, то можно предположить, кто помогал Рыбаковой составлять исковое заявление. Кстати говоря, судья Александр Кобзев снимает жилье как раз в одном из многочисленных домовладений г-на Мышова. Вполне возможно, что это лишь случайное совпадение, но оно – не единственное в этой истории. Как, например, объяснить такое «совпадение», что через три дня после оформления сделки между Рыбаковой и Мышовым о продаже дома КВПТ, в Приморско-Ахтарском суде рассматривалось исковое заявление ЦБ России о ликвидации потребкооператива КВПТ – на том основании, что они не вступили в СРО потребительских обществ? Неужели Нина Рыбакова все полтора года существования ею же самой придуманного кредитно-потребительского кооператива КВПТ, в коем она же была председателем правления, не знала о тех обязанностях, которые ложатся на нее в рамках закона «О кредитной кооперации»? А Нина Григорьевна даже на суд не удосужилась явиться, когда ее кооператив ликвидировали. Экс-председатель ликвидированного кооператива могла бы пролить свет на многие детали этого мутного дела, но ее мобильный и домашний телефоны отключены, с бывшими соратницами по КВПТ она встреч избегает. Чует кошка, чье мясо съела, или г-н Мышов оберегает ее, чтобы чего лишнего не сболтнула?

Кстати, по нашим сведениям, Руслан Мышов не прочь в ближайшей перспективе примерить на себя мантию федерального судьи. Каждый на Кубани знает, что без хороших связей и приличных рекомендаций попасть на такую должность практически невозможно. И, похоже, что у Мышова эти связи могут быть и доходить вплоть до краевого суда. Например, приморско-ахтарский судья Александр Владимирович Кобзев, он же – сын судьи Краснодарского краевого суда Владимира Ивановича Кобзева, но он же – и арендатор жилья у Руслана Мышова. Чем не шанс для юриста, мечтающего о кресле судьи?

Но это всё может быть в обозримом будущем, а в настоящем адвокат Руслан Владимирович Мышов сам нуждается в юридической помощи, ибо сделка, в которой он является соучастником, очень дурно попахивает. А дотошные дамы из бывшей кассы взаимопомощи пенсионеров труда полны решимости доказать, что их более полувека просуществовавшее общество стало жертвой криминальных схем по отжиму имущества. И я ни на секунду не сомневаюсь, что они это докажут.

Сергей ЛАДОЖСКИЙ