Разработать порядок такой передачи мэр Краснодара Андрей Алексеенко поручил специалистам своей администрации
761
Речь идёт о передаче внутренних электросетей и трансформаторных подстанций в дачных кооперативах и садово-огородных товариществах на баланс энергоснабжающих организаций. По словам Андрея Алексеенко, эта мера вынужденная, поскольку жильцы «самостоятельно не справляются с обслуживанием электросетевого хозяйства».
За этой краткой и сухой фразой – настоящая бездна, которую переполняют все мыслимые человеческие пороки, – трусость, предательство, равнодушие, подлость и далее по списку. Дело в том, что в абсолютно зарегулированной на федеральном уровне системе принятия тарифов есть только один пункт, допускающий относительную свободу. Это право дачников самостоятельно определять свой конечный тариф. Энергетики получают свой тариф на ближайшей к кооперативу точке присоединения, а дальше его члены должны определить свои затраты и включить их в тариф. А могут и вовсе не определять, а провести отдельной строкой, к примеру, ремонт трансформатора, и «раскинуть» его на всех. Просто. Прозрачно. Понятно. Демократично.
Увы, на практике всё вышло совсем не так. Как отмечали в региональной энергетической комиссии (а в её деятельности по регулированию абсолютно всех тарифов для всех категорий потребителей, объём дачно-огородной электрики не выходит за пределы микроскопической доли процента), жалобы от дачников подчас доходят до 80% от их общего числа.
Люди не ограничиваются письмами и нередко приходят лично, чтобы пожаловаться. На резонный ответ чиновников департамента, мол, мы, государство, не устанавливаем вам тарифы, берите дело в свои руки, ходоки наивно начинали уговаривать, чтоб всё-таки установили. И рассказывали душераздирающие истории. Это были долгие, печальные повествования о произволе председателя, собственном бессилии, трусости и равнодушии.
Стандартная ситуация: председатель сам «рисует» какой-то запредельный тариф (его вообще-то должно принимать общее собрание, но кто обращает внимание на такие мелочи?). Люди возмущаются и не хотят платить запредельные цены. А дальше происходит следующее. Из рассказа одного из «потерпевших»:
– Как стемнеет, председатель лично с двумя подручными обходил весь поселок. Все в камуфляже, у каждого на поводке – овчарка, которая так и заходится злобным лаем. Они пристально вглядываются в каждое окно, – не горит ли в нем свет (некоторые жители завешивают окна плотной тканью, тем самым маскируясь, как в блокадном Ленинграде). Вдруг увидят лучик – сразу отрезают электроснабжение, вырезая большие куски провода. К наиболее строптивым принимаются дополнительные меры. Одному, например, перед въездом в гараж вывалили КамАЗ гравия.
Предложение написать заявление в полицию или позвонить из департамента сразу в краевую прокуратуру, чтобы на высоком уровне рассмотрели жалобы дачников ходоками, отвергалось сразу и безапелляционно. С гримасой некоторого ужаса на лице. Объяснялся такой отказ уверенностью в тотальной коррупции и тем, что сделать по закону ничего нельзя.
Если проанализировать множество подобных случаев, то нельзя не заметить, что возможность установки собственного тарифа во многих случаях превращается в источник незаконного обогащения. Тем самым должность председателя становится весьма привлекательной. немногочисленные свободные люди, вздумавшие протестовать, быстро подавляются, а остальные под предлогом тарифа, по сути, облагаются данью. Разумеется, до самого сетевого хозяйства в такой ситуации руки обычно не доходят. «Какой борщ, когда такие дела на кухне»!
И слова Андрея Алексеенко – «Сети устаревшие, большинство работают без ремонта более 30 лет. Поэтому зимой и летом горят трансформаторы и люди сидят без электричества» – не вызывают удивления.
«Право на установку тарифа» было хорошим демократическим экспериментом. Но, к сожалению, в большинстве случаев он с треском провалился.
