«Европея»: полгода спустя

Весной этого года в редакции «НГК» прошел «Круглый стол», где обсуждалась судьба историко-культурного достояния города – дома купца Лихацкого. С тех пор прошло более полугода, вопрос неоднократно освещался нашей редакцией вновь, даже поднимался корреспондентом «НГК» на пресс-брифинге главы Краснодара, Евгения Первышова. Тем не менее, визуально, возле дома Лихацкого не наблюдается видимых изменений, доступ к нему по-прежнему закрыт забором, и каких-либо известий о дальнейшей судьбе дома не поступает. Чтобы разъяснить нашим читателям текущее положение дел как с домом Лихацкого, так и с другими памятниками культурного наследия города, наш корреспондент побеседовал с руководителем управления государственной охраны объектов культурного наследия Кубани Романом Семихатским.

НГК: Роман Васильевич, и все же, есть ли какие-то подвижки с домом купца Лихацкого после Круглого стола?

Р. Семихатский: После первого освидетельствования объекта нашими экспертами, инвестор – компания «Европея» – сообщил, что территория вокруг дома Лихацкого и строящейся гостиницы «Мэриот» будет благоустроена в течение полугода. Эти полгода, можно сказать, истекли, но пока никаких подвижек не видно. Может, там за забором что-то и делается, но в любом случае, работы вблизи объекта культурного наследия, пусть даже и по благоустройству, должны вестись по согласованию с органами охраны. К нам за согласованием инвестор пока не обращался, из чего можно сделать вывод, что работы по благоустройству вокруг дома Лихацкого пока не проводятся. Возможно, это связано с общим состоянием строения: проводить работы по благоустройству памятника, находящегося в удручающем состоянии, значит делать красивую картинку вокруг страшного здания. Смысла в этом, конечно же, нет. Также, по итогам прошлой встречи с инвестором было высказано пожелание – взять этот объект в аренду у городской администрации для офиса. По информации из администрации Краснодара, после этого прошло совещание с инвестором, и на этом, судя по всему, все завершилось. Информации о том, что инвестор вышел с какой-то конкретной инициативой, обратился с конкретным предложением к администрации города, у нас нет. В любом случае, если бы они разрешили сдавать историческое здание в аренду, они все равно должны обратиться к нам, чтобы мы выдали охранные обязательства пользователю.

НГК: Были ли попытки повторного освидетельствования здания, его текущего состояния?

Р. Семихатский: С нашей стороны таких попыток не было, и особого смысла в них нет, поскольку мы уже зафиксировали состояние здания, и за это время оно не изменилось. Повторюсь, к нам ни с каким разрешением на производство работ не обращались, никакого проекта по его реставрации мы также не получили. На данный момент у нас нет информации о том, чтобы инвестор обращался в администрацию Краснодара с просьбой о взятии дома Лихацкого в аренду. Я предполагаю, что инвестор просто прикинул стоимость реставрации и не счел это целесообразным, в связи с тем, что гостиница еще не введена в эксплуатацию. И как я понимаю, именно причины, по которым она не введена в эксплуатацию, не позволяют инвестору вести какую-либо деятельность вокруг гостиницы. В том числе и по дому Лихацкого. Сейчас формально инвестор не имеет к этому зданию никакого отношения: оно ему не принадлежит, и никаких работ он там делать не может.

НГК: Последнее слово, таким образом, сейчас за городом?

Р. Семихатский: Если инвестор обратится в город с просьбой взять это здание в аренду, то решение, конечно же, будет за городом.

НГК: Но ведь и город может самостоятельно проводить там работы по реставрации?

Р. Семихатский: Ну, объективно я понимаю, что у города нет финансовой возможности. Работы по реставрации здания – это крайне дорогостоящее мероприятие. Это проектная документация, которая стоит на порядок дороже, чем проектная документация по обычному зданию. Да и сама стоимость работ так же на порядок дороже обычного строительства. Словом, это серьезные многомиллионные затраты для города. Учитывая ситуацию с бюджетом и первоочередные задачи, которые стоят перед администрацией, я думаю, что мэрия вряд ли сможет в ближайшие месяцы выделить на это бюджетные средства. Поэтому объективно, единственный вариант приведения здания в порядок – это тот, что я уже назвал: инвестор, который начнет работы и сделает там что-то вроде офиса. Конфигурация здания позволяет подобное использование: под склад или производственное помещение дом не годится, а вот под офис – вполне вероятно.

НГК: А подобное использование не может как-то повредить самому зданию?

Р. Семихатский: Проект должен быть нам предоставлен, нами рассмотрен. Одобрен он будет, если будет соответствовать требованиям сохранения памятников истории и культуры. Но пока проекта нет, что называется, и «в проекте».

НГК: Есть ли еще какие-то аналогичные ситуации в городе, также не нашедшие должного разрешения. Как, например, обстоят дела с домом архитектора Алексея Косякина?

Р. Семихатский: Ситуация по дому Косякина иная, мы обратились в суд о признании недействительным договора купли-продажи. То есть недобросовестный собственник, который не занимался этим зданием, его перепродал, и мы, соответственно, подали в суд о признании этой продажи недействительной. На сегодняшний день новый собственник неоднократно выходил с нами на контакт, более того, мы выдали ему охранные обязательства, обозначив сроки для приведения этого здания в порядок. Судя по тому, что собственник сам проявляет инициативу, он действительно заинтересован в том, чтобы произвести консервацию здания, чтобы предотвратить дальнейшее ухудшения состояние дома, после чего согласовать с нами и разработать проектную документацию на реставрацию здания и отреставрировать его. Разумеется, что инвестор будет все это осуществлять только при возможности строительства рядом с домом своего здания. Понятно, что деньги, затраченные на реставрацию нужно как-то «отбить». Но пока это все на уровне устной беседы, никаких согласований ни мы, ни краевая архитектура или администрация города не давала. Это все на уровне проработок, в ходе которых рекомендовано новому собственнику подготовить проект «зон охраны» дома Косякина, который позволит понять, что за здание там можно строить: какого размера, объема, высоты. И только после этого проекта зон охраны застройщик будет понимать вообще, стоит ли ему за это браться.

НГК: А сейчас там никаких работ не ведется?

Р. Семихатский: Сейчас нет. На этот объект регулярно приходят наши сотрудники, отслеживают ситуацию. Со слов самого собственника, он планирует построить четырехэтажное офисное здание. Но по предыдущему опыту работы я могу сказать, что инвесторы часто говорят: «Мы построим не больше четырех этажей», – а потом появляются шестнадцатиэтажные высотки. Пока у нас нет опасений по поводу недобросовестности этого собственника: ему выданы официально охранные обязательства на объект, в соответствии с которыми он будет действовать. Там указаны сроки: когда он должен выполнить консервационные работы, в какой срок нужно предоставить проект реставрации и в какой срок его реализовать. Если он эти сроки не выполнит, у нас есть все основания поступить так же, как мы поступали с предыдущим собственником, а именно – обратиться в суд об изъятии этого объекта.

НГК: Есть еще какие-либо аналогичные случаи, связанные с недобросовестными собственниками и сохранностью памятников?

Р. Семихатский: У нас очень остро стоит проблема с многоквартирными домами, являющимися объектами культурного наследия. По закону бремя содержания объектов культурного наследия лежит на его собственнике. То есть владельцы всех этих квартир обязаны сами, за свои средства, проводить реставрацию. Но тут нужно учесть, что в таких домах обычно проживают люди преклонного возраста, у которых нет финансовой возможности осуществлять за свой счет реставрацию. Данная тема обсуждалась на совещании в Госдуме летом этого года. Рассматривался вопрос о реставрации многоквартирных домов, являющихся памятниками архитектуры. В частности, предлагается включить такие дома в программу ремонта многоквартирного жилья. Сегодня этой программой не предусмотрены работы по реставрации, предусмотрены только работы по текущему капитальному ремонту. На парламентских слушаниях обсуждалась возможность закрепить на федеральном уровне включение таких домов в программу капремонта. Это позволит аккумулированные средства выделять на реставрацию, а жильцы этих домов будут в плановом порядке выплачивать свои взносы на капремонт в разумном размере. Потому что реставрация – достаточно дорогое мероприятие, недоступное большинству жильцов. Единственный вариант в данном случае – привлечение фондов капремонта.

НГК: Как вы считаете, есть ли на сегодня необходимость каких-то изменений в законодательстве, которые бы позволили более эффективно решать все названные вами проблемы?

Р. Семихатский: Очень важным фактором является соблюдение требований существующего законодательства, даже знание о существовании такого законодательства. Зачастую люди, живущие в таких объектах, просто не знают, что их дом является памятником архитектуры. Люди и сплит-системы вешают, и перегородки сносят, и крышу меняют. Да, они не знают, что это памятник культурного наследия, что требуется проектирование, согласование и так далее, но формально выходит, что они нарушают закон. В целом, имеющегося федерального и краевого законодательства достаточно, но важно донести знание об этом до собственников этих жилых объектов. Чтобы люди понимали, в каком здании они живут, и какие обязательства на них это накладывает. Хотя, есть, конечно, и недостатки в законодательстве. Многие вопросы не урегулированы: есть определенные пробелы, связанные с охраной археологического наследия, там много неурегулированных вопросов и нюансов. Это, кстати, обсуждалось на совещании в Санкт-Петербурге, проводимом Министерством культуры совместно с Институтом археологии РАН. Министерство откликнулось на поднятые вопросы, пообещало отреагировать, вот мы сейчас ждем эту реакцию. В принципе, изменения вносятся в законодательство, даже сейчас работа идет: вот сейчас, например, у Минкульта есть инициатива о запрете устанавливать сплит-системы на фасады зданий, являющихся объектами культурного наследия. С одной стороны, я, как госслужащий, занимающийся охраной памятников исторического наследия, поддерживаю такую инициативу. Но с другой стороны, люди в многоквартирных домах не имеют возможности поставить какую-то дорогостоящую единую систему вентиляции и кондиционирования на весь дом, они, естественно ,ставят недорогие сплит-системы в квартиру. И их я тоже, по-человечески, могу понять. Если такой закон будет принят, то они будут обязаны в течение года свои сплит-системы демонтировать: можете представить, какое это будет негодование? Так что ко всему нужно подходить осторожно. Но так или иначе, изменения происходят: так в наш профильный ФЗ-73 каждый год вносятся какие-то изменения, дополнения. С одной стороны, это хорошо, это движение к совершенству, но с другой стороны, эти изменения надо донести еще до собственников и пользователей объектов культурного значения.

НГК: Ну, с государственными структурами все ясно. А вот сами граждане, общественность, на ваш взгляд, ее беспокоит то, о чем мы говорим? Тот же дом Лихацкого, дом Косякина, иные памятники архитектуры?

Р. Семихатский: Ну я бы не сказал, что есть какая-то особенная активность граждан вокруг дома Лихацкого. Да и по дому Косякина: если раньше мы чуть ли не ежемесячно получали обращения на эту тему, то уже в 2017 году я не припоминаю такого. Но в то же время нужно отметить, что в целом люди стали внимательнее относиться к этой теме: я сам в должности уже полтора года, но и за это время вижу, как возрос в нашем крае интерес граждан к памятникам культуры и истории.

Беседовал Денис ШУЛЬГАТЫЙ