«Голубиную стаю полощет небесная синь»

Когда говоришь или пишешь о поэте, так и тянет начать разговор с полюбившейся строчки стихов. Они приходят на ум, рождая образы. Так у меня происходит нечасто, когда речь заходит о современных авторах. Татьяна Одинцова - одна из тех, кто будит воображение. Родилась она в Геленджике, всю жизнь прожила там, и трудно, и счастливо. Море, горы, водопады, сочные краски южного города разбудили в ней в ней два искусства сразу. Она и художник, она и поэт. Чудные морские пейзажи она воспроизводит маслом прямо на прибрежных камнях: вот проплывают паруса, алые в закатном море, вот корабли застыли на рейде, а там полощется и сама скала Парус – излюбленное место паломничества туристов.

Те, кто познакомились с её стихами, порой догадываются, что она художник, так выпуклы и емки её рифмы. Вот это написано в 2014году:

Голубиную стаю полощет небесная синь,
Колокольчик звенит – это лошадь везет керосин
Немощёною тропкой по улице мимо домов,
Неторопкой походкой идут рыбаки и несут свой улов.

Покупают хозяйки за несколько мятых рублей
Барабульки кораллы, изумрудную сельдь, серебро карасей.
И сосною, и морем, и рыбой я жадно дышу,
Предо мною перо и чернила: я песню пишу!

О, какая мой город родной над тобой благодать,
Будто время на крыши твои улеглось почивать.
Я, чем хочешь, клянусь, что запомню тебя вот таким:
Тишина, рыбаки, над дворовыми кухнями дым.

Без пафоса, но какая высота чувств! В её поэзии мало, да почти нет, любовной лирики. Есть пейзажи, настроения, галереи образов и та самая пряная реальность, которую признаёт публика своей с первой строки. Когда-то несколько лет назад на её концерте (а у Татьяны Петровны они иногда случаются, хоть и не так часто, как хотелось бы) услышав её стихи, кто-то из публики стал тут же делиться впечатлениями: «А я помню, как возили по дворам керосин для примусов. И у нас такое было, и у нас». Но это не документальное кино, скорее картина в духе импрессионизма.

Услышав её стихи однажды, не забудешь и не спутаешь с другими авторами. То вспомнится её «Греческое» с избыточной подробностью летнего жара: 
 

Июль тянулся третий месяц кряду,
Измучил зной людей, деревья, камни.
Усталый абрикос прилег на крышу
И черепица обжигала ветви
Смоковницы, шурша листвой жестяной.
Бросались наземь вялые плоды.
Лишь старые оливы у кофейни,
Сверкали серебром голубоватым
Как будто благородной сединой
И засухи нисколько не боялись…

то «Февраль», потрясающий смесью холодноватой природы замешанной на внутреннем тепле, почти жаркости: 

Уходит весною раннею
Февраль, ветрами гоним,
Меж тучами мокрыми, рваными
Размытый аквамарин.

Вороны надсадно каркают,
От ветра бросает в дрожь,
А для меня подарком
Этот весенний дождь.

Киваю берёзам вежливо,
Как мало у нас берёз,
Серёжки такие нежные, 
Что трогают душу до слёз.

Пузыристо лужи вспучатся,
Хлестнёт по лицу дождём:
А может быть - всё получится,
А может - ещё поживём?
2017г.

Каждый кулинар знает, как приятно сочетание сладкого и солёного. Так и здесь смешиваются разные чувства и ощущения. Особенная страничка, отдельное время года для поэта - осень, пора раздумий, успокоения, лиричности. Осень для неё ассоциируется с образом подруги, с которой можно поговорить по душам. 
                      * * *
В тишине пропылившихся комнат
Эту осень никак не запомнить.
Выходи же скорее во двор,
Там как раз разжигают костёр.

Там прощальное листьев круженье
И забытого сна настроенье.
Там плывёт ароматный дымок, 
Там дождя еле слышно стаккато,

А оранжевый солнца желток
Утопает в медовом закате.
2003г.

                     * * *
Засобиралась осень в дальний путь,
Ноябрь оставил золота чуть-чуть,
И терпкий, винный аромат дубов,
Один из лучших из своих даров.

Деревья начинали видеть сны,
В хром-кобальтовой зелени сосны
Резвились две оранжевые белки,
Цвела сирень по-глупому и мелко.

Как оказалось, совершенно зря
Предощущалась поступь декабря.

2016г.

Кто-то скажет здесь: перебрала с фантазией, но в тот год сирень действительно зацвела зимой. Оказывается, в декабре так в Геленджике бывает почти всегда. 
Познакомившись с её стихами, я как-то сразу захотела их зафиксировать – они ведь даже не были нигде опубликованы, их многолетнее ершистое беспокойство не обрело даже цифрового вида. Она из другого поколения, где нет компьютеров, где есть лист бумаги и перо. Из поколения тех, кого сегодня не принято иметь в виду. Я бы не стала об этом говорить, если бы сама Татьяна не выдала формулировку, назвав своё поколение таким словом: «Незамеченное». Эта тема длинного разговора. Как и когда из области внимания общественной, социальной выпали те, кто много лет бултыхался в перипетиях жизни: были вольготные 70 – 80-е, а потом грянули 90-е, когда таких как наша героиня вычеркнули из жизни, как она говорит расчеловечили. Пришлось покинуть работу художника и сражаться за жизнь. Не стала нужна та наглядная агитация, дававшая, таким как она, кусок хлеба. А что стихи?  Вспоминаются слова Николая Гумилёва – «ни съесть, ни выпить, ни поцеловать…». На них не заработаешь. Но не ради выгоды, они рождаются сами по себе, и ничего с этим не сделать. Есть люди, что думают подобно герою Мольера прозой. Я скромно отношу себя к таковым. А вот Тане проще думается в рифму, на худой конец белым стихом. Я попросила её что-то рассказать о себе. Некий автопортрет или исток событий. Ведь все мы когда-то родились, пережили первое впечатление… Родились стихи, где финальная фраза угадывалась почти сразу. Конечно же, она должна была звучать примерно так – «Умер Сталин».

Нет, не о политике в них речь. Это первое впечатление девочки от жизни, от насыщенного трагизмом марта 1953 года. Это быт, которые многие вспомнят, и может быть, испытают трепет и ностальгию от наплыва воспоминаний. Ведь здесь есть сгусток эмоциональных подробностей, в котором, как муха в янтаре, застряла эпоха. А ещё тут присутствует кинематографичность, сложный монтаж крупных планов. Таня любит поэзию Андрея Вознесенского. Мне пришлось благодаря ей тоже вспомнить ее любимого поэта. Но вернёмся к стихам, может сложным, а может простым, но как мне показалось навеянным и Маяковским и Вознесенским тоже: 
              * * *
Что за скверная погода!
Мне два с половиной года.
Рисую в тетрадке.
За окном – зимы остатки.

Из динамика чёрного, конического
Что-то трагическое.
Давит на уши.
Особо не слушаю.

Отец сидит неподвижно, растерян.
Открылись двери –
Мать на пороге,
Вся промокшая и в тревоге.

С пальто уродливого,
Перешитого из военной шинели,
Пуговицы глядели,
Будто обглоданные.

Из-под полы, дождём покорёженной,
Хлеб – на пол.
И голос встревоженный
Задрожал, заплакал:

«Слышали?!  Умер Сталин!»…

Вот откуда пришло это поколение счастливо – несчастное. Да, войны они не застали, но разве от этого легче. Им это сегодня чуть ли не в вину ставится. Сложная жизнь, непростые отношения в семьях, все замешанные на том, чем живет страна, где не принято было экономить на эмоциях для вождя, отрывая, может, что-то важное у детей, что отвечали сами за себя.

Научались этому очень рано. Правда, какой ценой? Трудно живётся им и сейчас.

А мама у Татьяны Одинцовой жива до сих пор, хотя прошло с тех пор много - много лет. Были и остаются у Тани друзья, для которых она так умело творит чудные застолья. Кулинария - ещё одно из её пристрастий и талантов. В этом она настоящий поэт, как в поэзии – настоящий художник. Она уже подготовила целую книгу, которую назвала просто – «Зарисовки». 
Закончить разговор о поэте хочу вот этим стихотворением:
                     * * *
Как хорошо, когда среди зимы
Немного перепутав явь и сны,
Вы в ничегонеделанье блаженном…
Под ровное дыхание вселенной

Пестрели сумерки, огни их кое – где
Дрожали, отражённые в воде.
Истаивала музыка тревожа.
На что, на что она была похожа?

Звучала длительно, ну а потом вдруг, сразу,
Не прерывая музыкальной фразы,
На самой невозможной ноте си
Истаяла в темнеющей выси

Как - будто пенье жёлтой канарейки.
Старухи вдовые притихли на скамейке
Нахохлились, как галки перед сном,
Потом поднялись, потянулись в дом…

Осталось в воздухе неясной, зыбкой тенью
Чудесной флейты призрачное пенье,
Как слышимое, даже не вполуха,
Как на границе зрения и слуха
Полутональный трепетный мазок
И канарейки жёлтый огонёк.

2014г.

Елена Петрова