На протяжении трех десятилетий этот фестиваль является поводом для впечатлений, размышлений, анализа.
1669
На протяжении трех десятилетий этот фестиваль является поводом для впечатлений, размышлений, анализа. В этом году он традиционно стартовал 15 ноября – в день рождения народного артиста СССР, лауреата Государственной премии М.А. Куликовского. Сегодня он носит его имя, а когда-то Михаил Алексеевич был главным первым зрителем и его непререкаемым авторитетом. Сегодня ему всё еще нет равных, хотя в последние годы в городе, да и в крае появилась интересная режиссура.
После трех дней работы (а это, поверьте, нелегкий труд) уже понятно, что фестиваль будет интересным. И у него есть особенность. На сцене появилась драматургия на кубанскую тему. Точнее можно было бы это назвать инсценировками. Сразу три местных автора получили свое воплощение. Владимир Рунов в Краевом академическом театре драмы был представлен спектаклем «Мартышка», Тембот Керашев – повестью «Месть табунщика», тогда как Виктор Лихоносов в Музыкальном театре им. Леонарда Гатова – одноименной постановкой «Наш маленький Париж». Это масштабное действие, где главным героем становится Краснодар (Екатеринодар), будем надеяться, получит достойную оценку взыскательного жюри. Его осмыслению, анализу мы, впрочем, уже посвятили немало строк. Хотя, наверное, он заслуживает и новых, глубоких размышлений. Но формат статьи не позволяет этого сделать. Ведь «Кубань театральная» лично для меня важна своей возможностью посмотреть те спектакли, что приехали из дальних уголков края.
Хотя слово «уголок» явно не подходит к столице Адыгеи – Майкопу. Камерный музыкальный театр им. А.А. Ханаху известен нам давно. Но этот приезд, кажется, станет особенным. Спектакль «Табунщик и гордая девушка» по пьесе Юнуса Сулейманова обращается, как мы уже сказали, к литературному наследию Тембота Керашева. Действие представляет собой сложнейшее сочетание музыки, прозы, поэзии, драматургии, балета и, наконец, национального пения. Бывает так: начинаешь смотреть спектакль и охладеваешь. Это уже стало обыденным явлением. Но бывает и по-другому. Смотришь, и всё, кажется, в ладу. Данный спектакль – именно такое радостное превращение тебя из скучающей публики в заинтригованного зрителя. У режиссера Юнуса Сулейманова и это получилось, и то. Есть прекрасный герой – табунщик Лаукан – в исполнении солиста государственного музыкального театра Кабардино-Балкарской Республики из Нальчика Рустама Абанокова. Он и мужественен, и прекрасен, и драматически точен. А его сильный, мощный, полетный голос завораживает.
Это история любви простого парня к богатой девушке Суре, которую весьма убедительно исполняет заслуженная артистка Республики Адыгея Ирина Кириченко. Их путь к свадьбе совсем непрост. И в дело вмешиваются не столько посторонние силы, сколько их собственные непростые характеры. А также есть сложные размышления о национальных традициях, что порой устарели, мешают своей предвзятостью правильному развитию событий. Надо знать, откуда вышел сам автор. Тембот Керашев имел необычную судьбу. Вырос он в кубанской станице, среди казачьих детей в доме русского князя, где он был на положении сына, и так случилось, что до конца своих дней он периодически возвращался в это свое детство. В станице Абинской они, это славное поколение, встречались и в 70-е и в 80-е, дабы вспомнить свои детские годы. Там его любили, там им гордились. Керашев – человек мультикультурный, а значит, способный рассматривать традиции своего народа не в заскорузлой форме, а в широком смысле слова. Вот и его романтический герой воспитывает любимую девушку, отучая от спесивости, объясняет, как важно сделать правильный выбор. Конечно, выбрать она должна именно его. Но его ненавязчивость, умение вовремя уйти, оставив ей возможность побыть с самой собой наедине и в этой обстановке сделать свой свободный выбор. Понятно, что она его делает в пользу табунщика.
Но это сюжет. А есть еще и прекрасная рамка, в которую он помещен. Этнографические подробности – без излишеств, ковер со скупым национальным орнаментом, лезгинка – живая, без наведенного концертного глянца – всё работает на пользу сюжета. Живой оркестр великолепен (действие происходило на камерной сцене театра драмы), а уж когда в действие вплетены трое певцов, – мы остаемся совершенно поглощенными происходящим. Действие как будто приостанавливается, и мы переходим в иной мифологический контекст. Здесь история – уже не только про людей, а и про народ, что вот так жил много веков. Спектакль идет на русском языке, но этот фрагмент отдан национальной речи. Есть мнение, что по речевым признакам (уж не знаю, как это определяют специалисты) этот язык – один из древнейших в мире. Как будто что-то очень древнее проносится над нашими головами, щекочет уши, и дать объяснение, что это такое, мы не можем. Да, наверное, не стоит и пытаться. Просто хочется всё истинное принимать на веру.
Наименее удачной показалась в этом списке история про мальчика Мартына, которого все называют Мартышкой. Режиссер Геннадий Николаев – человек опытный и профессиональный, но здесь, как мне показалось, ему захотелось поговорить о войне высоким стилем. А есть подробности, которые пропускать нельзя. Ну, например, разве можно не знать, как много во время войны значило искусство наматывания портянок. Это, простите, вопрос выживания. А здесь голые пятки – и прямиком в сапог. От ног же через час ничего не останется. Это ещё и памятная театральная реальность. В спектакле Юрия Любимова Театра на Таганке «А зори здесь тихие» это превращено в отдельное важное событие. До сих пор помню, как девчонки тянули ноги, сдавая зачет по этому предмету. Представляю, как Любимов гонял актрис до посинения. И был прав – и как режиссер, и как фронтовик. По-другому нельзя. Со сцены полезет неправда. Что она в данном случае и делает.
Странная сценография, по которой я определила место действия – Малую Землю, а это, оказывается, был Туапсинский район (и то и другое видели: разница огромная), что своей избыточной красотой утомляет и раздражает. Мои географические и прочие заблуждения я не хочу списывать ни на свою усталость, ни на невнимание. Очень неважная сценическая речь молодых артистов тому виной. В «Мещанах» Горького было подспорье – знание пьесы почти наизусть. Я просто играла в такую игру: сидела и подсказывала соседям, что, собственно, происходит. Зал почти готов был скандировать: «громче, громче». Хотя в «Мещанах» и были свои достоинства, но все они тонули в непрофессионализме. Впрочем, это не касается артистов старшего возраста. Выходят в эпизоде в «Мещанах» Татьяна Водопьянова или Андрей Светлов, и буквально откидываешься на спинку кресла в отдохновении.
Впрочем, и в «Мартышке» есть свои хорошие моменты. Интересна работа народного артиста России Анатолия Горгуля. Его генерал – человек глубокий, страдающий, за которым стоит судьба. Вот как-то видно, что над ним навис знак беды. Вообще, герои отрицательные здесь интересны и ярки. Яркой краской блеснул полицай – мы ему верим. Представитель органов НКВД, Андрей Соломыков, так же являет нам образ гневный, жесткий, неприятный и тем интересный. А вот положительные герои – несколько трафаретны. Это обидно.
Были здесь и другие спектакли – такие, как очаровательная «Сказка о царе Салтане» – в Новом театре кукол, «Аленушка и Солдат» – в театре «Волшебное колесо», «Волшебная флейта» – в краевом театре кукол, но они в свое, подчас совсем недавнее, время уже получили свою оценку. Был еще в своем роде интересный спектакль «Слуга двух господ» национального театра Республики Адыгея им. И.С. Цея. Но об этом – в следующий раз.
Елена Петрова,театровед.
Фото с открытия фестиваля Юрия Корчагина
Фото из спектакля «Сказка о царе Салтане»
