…Младая будет жизнь играть

В декабре 2020 года читатели получили отличный подарок – вышел сборник рассказов члена Союза писателей России, лауреата престижных всероссийских и международных литературных премий Николая Ивеншева «Органика»

Большинство рассказов в книге – это воспоминания о недавнем прошлом в сравнении с жизнью нынешней. При этом читателю отведена роль не стороннего наблюдателя, а полноправного участника событий. Рассказы Ивеншева – не «муаровые мемуары» для себя и для семьи, а злободневные, острые, ранящие душу произведения, побуждающие нас задуматься: так ли мы живем?

Книги прозы и поэзии Николая Ивеншева давно перешагнули границы Кубани и разошлись по всей России, но именно в нашем крае возмужал и окреп его талант. Здесь написаны его лучшие произведения, получившие всероссийское признание: «Душа душицы», «За Кудыкины горы», «Семь писем к сыну», «Индекс счастья», «На спине у ветра», сборник стихов «Моё»…

Книга названа эпатажно: «Органика». Для жителей Кубани, а эти «крафтовые рассказы» вышли в крохотном издательстве города Славянска-на Кубани», сразу же на ум приходит газетный заголовок «Органику на поля»! В данном случае «органика» – эвфемизм слову «навоз».

– Фуу! – вытянет вверх маникюрный пальчик изнеженная дама и лёгким движением пустит книгу в урну. Вздёрнутся уголки её рисованных «неорганических» губ.

А напрасно. Навоз-то как раз и дает нам жизнь. Та самая органика, которую раньше вывозили на поля, и мы пили по утрам сладкое, парное молоко.

Обращаюсь к автору, Николаю Алексеевичу Ивеншеву:

–  В чём суть названия?

– Просто, очень. Органика – это естественное. Органичное. Мы-то теперь живём в большей части в неорганической химии. В кристаллах компьютера. Моя бабушка Дуня знала пятьдесят названий трав. Это мало. Я же знаю лишь пять. Она могла по дыму из печки определить, какой хлеб печёт соседка: чёрный или белый, а может, ватрушки.

Я покупаю хлеб, раздутый «неорганической» химией. Пышный, лёгкий, вредный для крови.

– Вы заикнулись о компьютере, о сетях…

– Скорее всего, не я, а прозорливец Пушкин: «Тятя, тятя, наши сети притащили мертвеца!»

В книге, в рассказе «Третий уровень», умирает старая учительница литературы Анна Ивановна. Её любимый внук занят компьютерной игрой. Ему край надо взобраться на третий уровень. Так он на бабушкин зов не реагирует. Считает её предсмертную просьбу блажью. Вот то, что происходит на экране компа – это «настоящая» жизнь.

Горько, но это так. Сейчас и любят-то по смартфону, потому что так удобнее и интереснее. Можно с три короба наврать и побаловать своё самолюбие.

Трудны формулы органической жизни, похожие на медовые соты. Проще примитивные строчки неорганической. Аш два О. Однако, пшено нужно. Иначе каша не получится.

– Мы боимся, что придут вот роботы, прилетят в голубом вертолёте, бесплатно покажут кино и возьмут всех в милое уютное рабство.

– Сценарий простенький и неверный. Никто ниоткуда прилетать не будет. А процесс превращения людей в роботов… так это же легко…  Вначале биомасса, гамбургеры – колбаса с буквами «Е», песенная и литературная попса, стрелялки, игры в компе, а потом уж и неорганическая жизнь: корыто с изделиями, похожими на продукты и враки, враки, враки. Показуха!

 – Об этом ваш рассказ «Предпоследний герой».

– Тема Великой Отечественной войны нещадно эксплуатируется. Вот, мол, мы какие – страшную войну выиграли. Чиновничество идёт на всякие дурилки: устраивают для оставшихся больных и немощных ветеранов даже парады в их огородах. Нет, это не преувеличение. Читал в тех же сетях сообщение, в котором вполне искренне об этом говорится. Жуть такая.

Не так давно в одной из кубанских станиц ветерану поднесли 100 грамм фронтовых. Так он до дому не дошёл, упал на бережок речки и захлебнулся.

Как-то мы очень уж огорчились, что на поля, снабжённые навозом, пришёл полосатый жук из штата Колорадо. Ну, он и пришел. Давили его в баночках с керосином. И не заметили, что другой «колорадос» взялся за наши души. Материальные ценности. И все ухватились кто за рубли, кто за доллар. Забыв о душе и о своих близких.

– Это и происходит в вашем рассказе «Органика»?

– Старого, крепкого, но уже ушедшего с экономической сцены председателя колхоза Ивана Владимировича Капустина запирают дома, чтобы он не прописал в своё жилье понравившуюся ему женщину. А тут ретивое взыграло. Он пытается болгаркой вызволить себя из плена. Не захотел-таки экс-председатель превращаться ни в калийное, ни в органическое удобрение.

– Грустные какие-то сюжеты...

– В одной из мудрых книг сказано: «Счастье в доме печали, а не в доме веселья». И всё же герои «Органики» не унывают. Они вспоминают детство: как на мельницу зерно возили, как к сельскому грамотею за букварём ходили. Они для немощных в больнице играют на баяне «Полёт шмеля».

Они каются, как в «Командирском заводе», просят прощения за предательство. Или вот, как женщина лёгкого поведения «Таис Афипская» идёт в церковь, чтобы священник ей рассказал о грехе и правильной жизни.

Но какая она, правильная жизнь, ни священник, ни Таисия не знают.

Органично жить – это значит творить добро. В рассказе «Улики» молодой следователь прокуратуры Евгений Евгеньевич Егоров сочувствует «преступнику», пожилому пчеловоду. У того самолёт сельхозавиации пчёл потравил. Улики налицо. И вещдоки тоже: пальнул пчеловод из ружья и сбил самолет. Но Евгений Евгеньевич понимает старика, хоть и ничего не может сделать – противозаконно сбивать кукурузник.

И всё же, и всё же, доброта в мире осталась, несмотря на хищное расчеловечивание.

И роботизацию хомосапиенса.

Может всё же органика – это и навоз. Но этот тот сор, из которого растут стихи, о котором писали и Ахматова, и Пушкин:

«И пусть у гробового входа младая будет жизнь играть».

Только во что она будет играть? И в каком пространстве – в реальном?

 А. Пикалова