Прислуга

В парикмахерской в воскресное утро было многолюдно. Традиция  «выходных  пап», высвободивших жен для походов по салонам, на удивление быстро прижилась в  молодых семьях. Это новшество  россиянки подсмотрели в зарубежных поездках.  

С первой же минуты, в отражении зеркал, Валентина Витальевна поняла, что попала в клуб «богинь» озабоченных собой. К завтрашнему открытию художественной выставки она твердо решила  постричься. Последние недели Валентина избегала смотреть на себя в зеркало и мужу в глаза, чувствуя себя  не в форме.  А потому настроилась, во что бы то ни стало дождаться пока мастер ее примет.

Бутики, парикмахерские, спа-салоны, с их нарочитой  атмосферой гламура, прилипчивым  обслуживающим персоналом  коробили ее своим бутафорством, а их посетители казались  людьми с низкой самооценкой.

В свои пятьдесят с хвостиком Валентина Витальевна ловила на себе взгляды прохожих, и не только мужчин. «Гранд-дама», так за глаза называли ее коллеги, покупала недорогие вещи на ходу, в переходах метро, в командировках, когда нужно было убить время. При этом выглядела всегда безупречно. Чувство стиля и внутренней гармонии были у нее врожденными. Потому, наверно, и профессию она выбрала соответствующую – искусствовед.

Все свободные деньги  вместе с мужем, преподавателем истории средних веков,  тратили они  на книги по искусству и чувствовали себя в своей двухкомнатной квартире, как в замке, полном  достойными именитыми гостями.

Здесь все свершалось по их заведенным обычаям. Живые – не книжные герои, случалось, бывали в их доме, оставляя после себя  доброе эхо воспоминаний.

На черный день висели в супружеской спальне два подлинника живописных картин Ивана Айвазовского и Константина  Богаевского, доставшиеся Валентине от бабки из Феодосии.  Менять что-нибудь в своей устоявшейся  жизни супруги суеверно боялись.

Разговор в парикмахерской зашел о домработницах. Посетительницы называли их по-разному,  кто «домомучительницей», а  кто «домоспасительницей». Женщины делились собственным опытом управления прислугой и давали  советы, как с самого начала поставить себя, чтобы прислуга не села хозяевам на голову.  Коротышка в комбинезоне, напоминавшая комплекцией и лохматой гривкой Карлсона,  похвасталась тем, что  говорит своей  домработнице исключительно «вы»,  тем самым  держит с ней дистанцию. Тренер по  хатха-йоге призналась, что все ценные вещи в доме и документы  держит в банке в специальной ячейке, чтобы быть спокойной. «А то придешь домой  однажды, а чужие люди в собственную квартиру не пустят», - предостерегла она от излишней доверчивости. «А еще сельские девицы фильмов насмотрелись про Золушек и  норовят глазки мужьям строить, так и выжидают, когда я за порог, чтобы на шею мужу повеситься. Как прислугу завела, так одна я путешествовать перестала»,- прошелестела  губами неестественного размера  особа неопределенного возраста.

По рассказам барышень, претендующих на  элиту,  выходило, что проку от прислуги немного, но без прислуги сегодня оставаться  просто неприлично.   

Валентина,  слушала оживленную болтовню новых «аристократок» и невольно примеривала  ситуации  на себя. Представить, что чужая, незнакомая женщина в их отсутствие  стирает их с мужем  белье, постельные принадлежности, чистит сантехнику и наводит порядок в шкафу-купе, она не могла. Как не могла делиться с подругами подробностями интимной жизни.  Праздно сидеть  в квартире, когда в ней хозяйничает чужой человек, ей казалось еще более несносным. Вряд ли она смогла бы спокойно заниматься в это время своими делами, или смотреть телевизор.   А уж представить, что ей придется выступать в роли хозяйки «Медной горы» и делать работнице замечания, отдавать указания  вообще  казалось ей гадким и неприемлемым. С  облегчением Валентина  покинула салон и барышень, озабоченных отношениями с прислугой,  и  заторопилась в булочную.

Было обеденное время,  муж должен уже вернуться с прогулки с кокер-спаниелем Ларсом, который норовит  в сырую погоду выпачкать стены в прихожей своей лохматой рыжей «юбкой».

«Эх, была бы у нас помощница, можно было не торопиться хотя бы в воскресенье, прийти к накрытому столу, лечь после обеда с книгой на диване, укутать колени клетчатым пледом  и читать, читать, читать…», - подумала Валентина, разглядывая свою новую прическу в витрине  хлебного магазина.

Через запыленное стекло видела она себя помолодевшей, невольно расправила плечи и укорила себя:  «Жили до сих пор с Павликом без нянек и мамок, а теперь, когда дети выросли и разлетелись, стоит ли гнаться за модой и себя переделывать…» 

Под магазином знакомая  старушка интеллигентного вида  продавала вязанные спицами носки. Видно было, что она из тех, кто и в крайней нужде просить милостыню не станет. Валентина купила, не торгуясь  сразу 2 пары носков, хотя дома  в картонной коробке из-под сапог лежало уже пар десять точно таких же новеньких ненадеванных. Давно она собиралась отнести носки и часть вещей  в храм. «Вот и повод будет сходить вечером на службу», - вердо решила Валентина Витальевна . На самом деле, ее захлестнуло  непреодолимое желание поскорее освободиться  от ощущения раздражения  к этим в сущности неглупым, но таким не похожим на нее молодым женщинам  и восстановить в душе прежние  мир и покой.

30 октября 2025 года