Станица в кино и в жизни

Похоже, что слово "станица" будет теперь восприниматься всеми, как нечто криминальное

Надо ли говорить о том, что этот фильм ждали у нас на Кубани с особым интересом? Все происходило рядом с нами, и даже кого-то, из тех, кто живет по соседству с Кущевской (по фильму Лощинской), достаточно чувствительно задело. Все еще идет судебный процесс по фигурантам тех кровавых дел, и никто не знает, чем он закончится. Так что для кубанцев та история все еще продолжается. И вполне логично, что от фильма жители кубанских станиц ждали каких-то откровений, разъяснений, подтверждений и, конечно же, достоверности, приближенной к документальности, равно, как и квалифицированных оценок произошедшего. Увы, зрителей в данном случае ждало разочарование. Вместо ожидаемой социальной драмы, мы получили обыкновенное телевизионное "мыло". Впрочем, упрекать в этом создателей фильма (режиссер В. Шевельков), полагаю, мы не вправе: творческий замысел, фабула, мотивация поступков, выбор формы – это их компетенция, и какие-либо претензии к авторам за этот выбор, думается, неуместны. Другое дело, исполнение в рамках избранной авторами формы – здесь определенно есть что сказать. По крайней мере, "Крестного отца", как некоего эталона в данном формате, у создателей фильма не получилось. Вроде бы все есть: и семья, и братья-разбойники, и много, много крови, а настоящей человеческой драмы нет. Даже когда главная героиня Надежда Волкова (Нина Усатова) открывает душу собравшимся у нее в доме гостям, рассказывая жуткую историю из своего детства, как-то не проникаешься к ней сочувствием, и судьба семьи Волковых не становится от этого в один уровень с историей семьи Карлеоне. По крайней мере, мотивация поступков и преступлений этой семьи не вызывает хоть какого-либо понимания. Да, действительно, семья Надежды и она сама испытала на себе все "прелести" большевистских репрессий, но значит ли это, что нужно пользоваться теми же методами по отношению к своим землякам, если даже они твои недоброжелатели? Думается, что у реальной кущевской Надежды все гораздо проще и в основе ее криминальных поступков лежат не какие-то высокие материи, а обыкновенные человеческие слабости – стремление разбогатеть и побарствовать, повластвовать над людьми.
По фильму параллельно истории Волковых идет жизненная линия семьи Горобец. Это не менее драматическая линия, однако до зрителя драма этой семьи как-то тоже не доходит: для главной героини Марины (Мария Шукшина) это скорее, легкое приключение с любовными эпизодами, а не борьба за спасение собственной дочери. Не проявил себя в должной мере, как мне кажется, и ее многоопытный партнер, популярный и любимый многими Евгений Сидихин (по фильму Федор Горобец). Герой у него получился какой-то притупленный, озабоченный больше тем, чтобы вернуть ушедшую в свободный полет жену, нежели судьбой попавшей в опасность дочери. Вообще, действия и поступки главных героев в этой сложной жизненной ситуации не совсем логичны и отдают какой-то инфантильностью, хотя, казалось бы, оба уже далеко не юного возраста. Речь здесь, как мне кажется, не только о сценарных и постановочных просчетах, но и, как ни странно, об изъянах в актерском исполнении. В общем, вместо острой социальной драмы зрители получили вполне себе развлекательный сериал, слегка приправленный остреньким – бандитскими буднями.
Отдельно следует остановиться на казачьей теме, которая проходит в киноленте, можно сказать, красной нитью: о них, о казаках, постоянно упоминает главная героиня Надежда Волкова, причем упоминает с явным пренебрежением, по крайней мере, без должного уважения, им, казакам, посвящено несколько эпизодов, выставляющих этих людей, прямо скажем, в нелестном свете. Можно, конечно, упрекнуть создателей фильма в определенной предвзятости по отношению к казакам – уж больно карикатурно они здесь выглядят, можно допустить, что сцена с задержанием всей казачьей верхушки по распоряжению Надежды Волковой полностью вымышлена, ведь сказал же на федеральном канале во время обсуждения кущевских событий станичный атаман, что бандиты казаков не трогали, но факт остается фактом: на протяжении более 15 лет хозяевами станицы и района были бандиты, а отнюдь не казаки, как это должно бы быть по праву наследования этой земли от предков, освоивших ее 200 лет назад. И ничто не может теперь оправдать бездействие и трусость руководителей местного казачьего общества. Это, отнюдь, не означает, что казаки должны были вступить в вооруженную схватку с "волками" – у казачества, как массовой и авторитетной общественной организации, имеющей поддержку по всему краю и даже за его пределами, то есть на федеральном уровне, было и есть достаточно легитимных средств, чтобы заставить кого угодно жить по закону на своей земле.
Что касается еще одного действующего лица сериала, можно сказать, главного, а именно, населения станицы, то здесь все выглядит в соответствии с давнишней российской традицией. В России так заведено – пасовать перед наглыми и жестокими. Удручающая неспособность народа к самоорганизации делает нас беспомощными перед любым проходимцем, будь то Цапок или очередной крутой (на Кубани говорят "крученый") правитель. В подавляющем большинстве российского населения во все времена жила непреодолимая тяга к "сильной руке". Причем, за таковых принимались не только суровые правители, но и просто всякие "отмороженные" типы, способные мордовать народ, держать его в страхе. Такие, с позволения сказать, лидеры пользуются неизменным уважением в народной массе, за таких готовы порвать тех, кто выходит на всякие там Болотные. Много у нас тех, кто удовлетворенно ухмыляются, видя, как садисты в мантиях, мундирах и прочих регалиях измываются над ребятами, посмевшими выступить против самой главной российской банды. Вот уже более 20 лет почитатели "сильной руки" неизменно голосуют за "крепких хозяйственников" из старой номенклатурной обоймы, а потом удивляются, почему это у нас до сих пор нет приличных дорог. Кстати, и в фильме, и в жизни кущевцы дружно голосовали за "цапков". Однако стоит кому-то повергнуть зарвавшихся хищников, они собираются толпой и идут вершить самосуд. Все это мы видели, опять же, в кино и в жизни, но, к сожалению, это совсем не то, что нужно делать. Все изменится лишь тогда, когда мы научимся, более того, выработаем в себе стойкую привычку незамедлительно всем вместе идти на помощь тому, кто нуждается в защите от разного рода хищников, с ножом ли, с погонами, с толстой мошной или крутой должностью.
По-видимому, не случайно телесериал получил это весьма лаконичное и в то же время, емкое название – "Станица". Вполне можно рассматривать его как намек на типичность ситуации на всей территории Кубани, в сотнях других станиц и хуторов Краснодарского края. И дело вовсе не в том, что везде могут быть свои бандиты (только в меньших масштабах), а в том, что, сложись такая ситуация в любом другом населенном пункте, все было бы так же, как в Кущевской: также безропотно терпели бы бандитский беспредел запуганные жители, аналогичными были бы действия полиции, прокуратуры, местных администраций, также позорно показали бы себя казаки. Похоже, что слово "станица" будет теперь восприниматься всеми, как нечто криминальное.
Наверное, можно было создать что-то более близкое к жизни, более соответствующее конкретной ситуации в кубанской станице, но для этого, вероятно, понадобилось бы больше времени. Фильм вышел, можно сказать, по горячим следам, и в этом, пожалуй, единственная заслуга его создателей.

Н. ЕФИМЕНКО
Кадры из фильма взяты
с сайта www.kinopoisk.ru