Игорь Коломийцев: «Я человек правых взгляд ов. Разумеется, не в том смысле, как это понимае тся сегодня в России»

"Новая газета Кубани" продолжает рубрику "Лица кубанской политики", выбирая из депутатов различных уровней, политических и общественных деятелей Краснодарского края, наиболее яркие, знаковые фигуры. В поиске новых героев "НГК" никак не могла пройти мимо депутата Городской думы, председателя комитета по вопросам местного самоуправления Игоря Коломийцева – политика, журналиста, историка, писателя. Сравнительно недавно ему исполнилось пятьдесят лет

"НГК":Игорь Павлович, вы фигура в крае известная, но подросло уже новое поколение. Так вот, для них расскажите о том, как вы пришли в политику и журналистику
И. КОЛОМИЙЦЕВ:Ну, возможно, мой приход в политику был предопределен рождением в самой знаковой для нашего края станице Выселки (смеется). Впрочем, вскоре после моего появления на свет родители уехали в Среднюю Азию, где я и жил до четырнадцати лет. Вернулись на Кубань мы уже в Кропоткин, где я закончил школу, после чего решил поступить в Кубанский государственный университет на исторический факультет. С первого раза поступить на дневное отделение не удалось: год я проучился на вечернем факультете, затем с 1982 по 1984 проходил службу в Советской Армии. Участвовал в боевых действиях в Афганистане, имею награды. По возвращении в Краснодар я перевёлся на дневное обучение, по окончании которого стал работать в школе учителем истории. В 1990 году ушел из школы, чтобы возглавить газету "Кубанский курьер". Тогда же я пришел и в политику, на базе организации "Народный фронт Кубани" создавал региональное отделение Демократического союза Валерии Новодворской – на тот момент единственной антикоммунистической партии в СССР.

"НГК":У вас уже тогда были антикоммунистические взгляды?
И. КОЛОМИЙЦЕВ:Скорее, демократические. Примерно в те годы у меня сформировались убеждения, которым я следую и поныне: избираемость властей, частная собственность, свобода слова, политическая конкуренция и так далее. Свобода лучше рабства – без понимания этого, по моему мнению, любая страна обречена на кризис и деградацию, что сейчас и происходит в России. Лучше демократического устройства общества человечество еще ничего не придумало и вряд ли придумает. В те годы демократическую газету было выпускать сложно: все еще была сильна коммунистическая партия, ревниво относившаяся к инакомыслию. "Кубанский курьер" выходил чуть ли не "на коленке" в Кропоткине и лишь потом распространялся в Краснодаре. Тем не менее, с 1990 по 1991 годы мы успели сделать 6 выпусков, еще до ГКЧП.

"НГК":Какие самые жгучие темы тогда вы затрагивали?
И. КОЛОМИЙЦЕВ:Общеполитические, то, что волновало тогда всех в стране, но писали, конечно, и о местных проблемах. После крушения СССР мы некоторое время были чуть ли не в официальном статусе газеты краевой администрации – до назначения губернатором края Николая Егорова. Тогда "Кубанский курьер" стал писать оппозиционные материалы: по незаконной приватизации, по приобретающей все больший размах коррупции в органах власти, по незаконной миграции. Тогда эта проблема стояла так же остро, как и сейчас, разве что сейчас больше говорят о мигрантах из Средней Азии, а тогда – из Закавказья. Нас одно время даже хотели закрыть за "разжигание национальной розни", хотя "Кубанский курьер" никого не оскорблял, мы не были против тех или иных национальностей, просто писали о проблеме.

"НГК":Не тогда ли вы вступили в ЛДПР?
И. КОЛОМИЙЦЕВ:Сейчас я точно не помню дату, но примерно тогда. Одно время я даже являлся руководителем региональной партийной организации. Тут надо отметить, что сегодняшний Жириновский и прежний – это фактически два разных политических деятеля. Идеи, которые выдвигал Жириновский "молодой": о консерватизме, либерализме, о национальной демократии – актуальны и сейчас. Многие из тех, кто приходил в партию, тогда разделяли эти идеи, хотели переменить ситуацию в стране, сделать ее одной из ведущих мировых держав. Другое дело, что слова у Жириновского уже тогда расходились с делами, к тому же в партии все время прокручивались разные финансовые махинации. Я помню те "откаты", которые делались со средств, выделяемых на нужды региональных организаций, этими деньгами распоряжалась сестра Владимира Вольфовича. Партия показала себя не с лучшей стороны и в Городской думе первого созыва, в которой я был депутатом. При том, что ЛДПР являлась, пожалуй, самой крупной фракцией в городском парламенте, в ней были постоянные склоки, при которых легче было найти общий язык с иными депутатами, нежели с однопартийцами. Вскоре я отмежевался от ЛДПР и уже во второй созыв шел как независимый депутат.

"НГК":Вернемся к журналистике. Вы ведь занимались в то время не только газетой, но и телевидением?
И. КОЛОМИЙЦЕВ:Да, после "Кубанского курьера", когда на Кубань вернулся Николай Кондратенко, в течение последующих пяти лет возглавлял "Молодёжное телевидение", это был совместный проект с мэрией Краснодара, которую тогда возглавлял Валерий Самойленко. Тогда же шла достаточно популярная передача "Охота на волков" с острыми темами и актуальными интервью.

"НГК":Что для вас значит "быть журналистом" тогда и сейчас?
И. КОЛОМИЙЦЕВ:Журналист, в идеале, – это нервный импульс, который должен идти от общества к "мозгу", к государству. Если журналистика не собирается выполнять эту функцию донесения правды, а занимается только обслугой власти, значит, это не журналистика, а проституция. Проституция за бюджетные деньги. У нас в России сейчас журналистики нет – есть одна обслуга власти. Впрочем, у нас в стране много чего нет: нет, например, независимых экспертов, нет политиков, как фигур, выражающих ту или иную позицию, свои взгляды.

"НГК":А как бы вы охарактеризовали то время, когда вам приходилось работать?
И. КОЛОМИЙЦЕВ:Это был расцвет политической деятельности в России, период относительной свободы, когда не подтасовывались результаты выборов, когда была подлинная свобода слова, когда люди могли подняться не за счет связей в администрации или органах, а за счет некоего количества "смазки" в голове. То есть именно тогда, пусть и далеко не идеально, но работали социальные лифты.

"НГК":Как вы восприняли приход к власти вашего земляка – нынешнего губернатора Александра Ткачева? Были ли у вас какие-то надежды, связанные с его приходом?
И. КОЛОМИЙЦЕВ: Надежды, конечно, были: не могу сказать, что я был от него в восторге, но по тем временам это назначение казалось настоящим прорывом. Хотя он и считается преемником Николая Кондратенко на посту губернатора, однако тогда было очевидно, что это человек Кремля и он поведет совсем иную политику. Все это я мог только приветствовать, особенно в сравнении с тем, что было раньше. Курс Николая Кондратенко в годы его губернаторства был для меня абсолютно не приемлем по целому ряду позиций. Как не приемлем для меня был и курс сменившего Самойленко на посту главы города Николая Приза. На какое-то время мне пришлось покинуть Кубань: я работал начальником отдела общественных связей аппарата полномочного представителя Президента России в Дальневосточном федеральном округе, первым замом руководителя аппарата губернатора Иркутской области. Потом вернулся на Кубань, работал в Сочи в местной газете.

"НГК":Вскоре после этого, насколько я помню, вы избрались и в Городскую думу Краснодара четвертого созыва. Причем, как говорят, ваше возвращение в политику было чуть ли не инициативой вице-губернаторов Мурата Ахеджака и Галины Золиной?
И. КОЛОМИЙЦЕВ: Вернуться на Кубань меня и вправду попросил Мурат Казбекович, уговорил бросить Иркутск и начать работать в Сочи. Однако, избираясь в четвертый созыв, я работал с вице-мэром Краснодара (уже в администрации Владимира Евланова) Николаем Ермоловым. Тогда я шел по 12-му избирательному округу Краснодара, где моим соперником был бывший заместитель Приза, Сергей Ещенко –кандидат одиозный, многие говорили о его криминальном прошлом. Нужен был человек, который смог бы победить его – и этим человеком видели меня. Тогда же я встречался и с Галиной Золиной, с которой мне доводилось сталкиваться во время избирательных кампаний на побережье. Впрочем, общались мы во время избирательной кампании всего раз и недолго. Она просто дала мне понять, что иду я на выборы под их присмотром. Тогда я шел как независимый депутат. Избираясь же в пятый созыв, я шел уже от "Справедливой России".

"НГК:Почему в этот раз именно от этой партии?
И. КОЛОМИЙЦЕВ:Тогда мне казалось, что это "меньшее зло". Надеялся, что эсеры представляют собой хоть какую-то легальную альтернативу правящей партии, возможность критиковать власть с умеренных позиций. Я вступил в СР, хотя их политические взгляды мне не были близки: это все-таки партия левого толка, близкая к социал-демократии, а я человек правых взглядов. Разумеется, не в том смысле, как это понимается сегодня в России, где "правый" – это синоним мракобеса, шовиниста, фанатика. Я "правый" именно в западном понимании: за максимально возможное ограничение влияния государства, за свободу слова, за низкие налоги и так далее. Жил бы в Англии, голосовал за консерваторов, жил бы в США – за республиканцев. Что же касается "Справедливой России", сейчас очевидно, что это точно такая же марионеточная партия, как и все остальные.

"НГК": Есть ли сейчас какие-то политические силы или деятели в стране или на Кубани, которым вы симпатизируете?
И. КОЛОМИЙЦЕВ: Пожалуй, наибольшую симпатию у меня вызывает Алексей Навальный: он наиболее яркое воплощение тех молодых политиков, которые близки мне по взглядам. Нравится мне, например, и то, что он не поддался на нагнетаемую в стране шовинистическую истерию "Крым наш", отстаивает свою точку зрения.

"НГК": Вы не разделяете всеобщего восторга по этому поводу?
И. КОЛОМИЙЦЕВ:Я смотрю как историк. Точно такой же подъем был у народа и в 1905 году, когда мы начинали "маленькую победоносную войну" с Японией, и в 1914, когда мы вступали в Первую мировую.

"НГК":Последнему событию в этом году исполняется как раз сто лет.
И. КОЛОМИЙЦЕВ:Да. Чем все закончилось, известно: поражение за поражением, падение уровня жизни населения, глубочайшее разочарование, "отрезвление" от первичной эйфории и, как следствие, социальные волнения. Это уже начинается: ознакомьтесь со статистикой и вы узнаете, что ныне доходы физических лиц составляют около восьмидесяти процентов от уровня прошлого года, то есть сократились на 20%. Бизнес в крае фактически уничтожен, а то, что принято называть этим словом, на самом деле является владением тех или иных чиновников. Но весь этот негатив будет замалчиваться, прикрываться этой "крымской" эйфорией. Причем, я еще понимаю, если бы мы реально что-то сделали для тех территорий, которые мы сейчас считаем "нашими": пусть в нарушение всех международных обязательств, пусть мы, воспользовавшись временной слабостью Украины, аннексировали Крым и сейчас засылаем возмутителей спокойствия на Донбасс. Все это бы до известной степени оправдывалось, если бы мы действительно несли туда что-то хорошее. Но ведь этого нет. Крым превращается в новую Абхазию и Южную Осетию, которые мы также фактически отторгли от Грузии, не принеся туда ничего хорошего, законсервировав там нищету, безработицу и ситуацию, когда население оттуда просто разбегается. Во-вторых, Россия будет и дальше изолироваться от Европы, от Запада, в ней будут травить умных людей, делая ставку на "гопников", на шовинистов и мракобесов. Нормально развиваться без свободы слова, без реальной конкуренции разных политических сил, без свободы предпринимательства такая Россия не может.

"НГК":Вы считаете, мы стоим на распутье?
И. КОЛОМИЙЦЕВ:Нет, я считаю, что мы сейчас падаем в пропасть. Некое "перепутье" было в 2012: если бы Путин не пошел на третий срок, если бы он и Медведев возглавили относительно самостоятельные политические силы, которые бы за счет соперничества, конкуренции, выдвижения альтернативных программ двигали бы Россию вперед. Но Путин не захотел пойти по этому пути, испугался терять власть и сделал ставку на нечто совершенно противоположное. Я уже говорил, что для меня был не приемлем курс Николая Кондратенко: изоляция региона от остальной страны. Этакий микс из шовинизма и советской ностальгии в идеологии, отношение к любому иностранцу как к "фашисту" или "сионисту", что сказывалось и на отношениях с иностранными инвесторами. Сейчас повторяется то же самое, только в масштабах всей страны: иностранные инвесторы стремительно уходят из России. Мы сейчас напрасно делаем вид, что можем шантажировать Украину или Европу газом или угрозой применения военной силы: на самом деле мы не может сделать ни того, ни другого.

"НГК":Ну, это в России в целом. А если брать конкретно Кубань?
И. КОЛОМИЙЦЕВ:А Кубань – впереди России всей. В Краснодарском крае идут ровно те же процессы, может, даже с ускорением. Здесь непомерно разрастается штат чиновников, вынужденных к тому же заниматься массой "общественных нагрузок" в ущерб их основным обязанностям. Государству вообще не нужно столько чиновников. Наших чиновников, как и во всей России, загоняют в положение, когда они не думают, не генерируют идеи, а тупо исполняют приказы, идущие сверху. Другой пример того, что Кубань идет в русле общей российской политики: преследование инакомыслящих, оппозиционных политиков и общественных деятелей. Чем дело Витишко и Газаряна отличается от "Болотного дела"? Чем преследования Михаила Саввы отличается от преследования Алексея Навального? Хотя тут отличие как раз есть – ведь Михаил Савва, при всем моем к нему уважении, никаким оппозиционером не был. Он просто честный эксперт – грамотный, разбирающийся в своем деле. Его арест и последующий приговор – это свидетельство того, что власть начинает уже репрессии просто против умных людей, вне зависимости от их политической принадлежности и степени лояльности к власти.

"НГК":Как вы думаете, много в нашем крае людей, думающих так же, как и вы, но по тем или иным причинам скрывающим свои взгляды?
И. КОЛОМИЙЦЕВ:Процентов десять-пятнадцать. В других регионах, возможно, больше.

"НГК":Вы не боитесь, что вас постигнет судьба Саввы или Витишко?
И. КОЛОМИЙЦЕВ:Нет, не боюсь. Умный человек свободен даже за решеткой, гопник в тюрьме даже – на воле. Я пережил советское время, пережил время правления Кондратенко и надеюсь пережить и нынешнее безумие. У маразма есть один фатальный недостаток – долго его использовать нельзя, рано или поздно он начнет действовать против самого себя. Что же касается моей судьбы… Меня уже наказали за то, что я вышел на улицу с белой лентой: лишили должности директора парка 30-летия Октября, которым я руководил несколько лет. Что же… теперь стало больше времени для того, чтобы писать книгу.

"НГК":Кстати, о ней. Ваша книга "Славяне: народ-невидимка" тоже ведь в некотором роде оказалась "оппозиционной". Во всяком случае, высказанные там мнения о происхождении славян идут в разрез с нынешним мэйнстримом, а-ля Задорнов, пытающимся отыскать у славян более древнюю и величественную историю, нежели говорится в учебниках. А у вас – совсем иной подход, который некоторые даже считают провокационным.
И. КОЛОМИЙЦЕВ:Если писать честно об истории – это всегда будет выглядеть провокацией. В истории многих народов можно найти периоды, которые выглядят не очень приятно для искателей "великого прошлого". Славянам в этом отношении не повезло, а восточным славянам не повезло особенно.

"НГК":Как у вас возникла идея написания этой книги?
И. КОЛОМИЙЦЕВ:Вообще, я славянами изначально не занимался, моя специализация – кочевники: скифы, сарматы, гунны. Но как издалека порой видятся вещи, которые не увидишь вблизи, так, изучая кочевников, начинаешь видеть то, что не замечают ученые, занимающиеся славянской историей всю жизнь. Конечно, всегда будут споры, будут не согласные с таким видением. Ну и прекрасно, в споре, в дискуссии и рождается истина. Я показывал свою книгу знакомым историкам, археологам, и они отозвались о ней достаточно одобрительно. Сейчас я пишу продолжение: тема оказалась куда обширней, чем мне казалось вначале, не укладывается в объем одной книги. Все мои работы выложены на моем сайте "Клуб исторических детективов", я считаю, что к науке должен быть открытый доступ. Каждый желающий может ознакомиться со сделанными мною выводами и попытаться оспорить их, буду только рад.

Беседовал
Денис ШУЛЬГАТЫЙ