2019 год дал нам немало знаковых годовщин – вековых дат, идущих из одного из самых тревожных годов в истории Кубани и России
3304
2019 год дал нам немало знаковых годовщин – вековых дат, идущих из одного из самых тревожных годов в истории Кубани и России. 1919 год – самый разгар Гражданской войны, когда чаша весов клонилась то в одну, то другую сторону и все, казалось, еще можно было развернуть вспять. И одно из таких знаковых событий, развернувших колесо истории в пользу красных, свершилось 7 ноября 1919 года. Знаменитое «Кулабуховское дело» вбило один из последних гвоздей в гроб Белого дела на Кубани, причем самое обидное, что в данном случае этот гвоздь «добровольцы» вбили собственными руками, похоронив надежды на создание свободной, «не-большевистской» России. На этой неделе исполняется ровно сто лет со дня этой трагической даты в истории Кубани.
Отношения между казаками и белым движением были сложными: объединенные общим врагом – большевиками, все же они зачастую расходились во мнении, как будет обустроена Россия после победы над красными. Белые выступали за «единую и неделимую Россию», максимально близкую к дореволюционным границам, тогда как среди казаков были популярны идеи «федерализма», предусматривающие в будущем широкую автономию разных регионов, включая и Кубань. Иные, наиболее радикальные деятели, хотели даже не автономии, а полной независимости Кубани или же вхождения ее в состав Украины – тоже независимой. И хотя подобные настроения все же представляли явное меньшинство, все же они были удобным предлогом для ужесточения политики белых. Ситуация осложнялась тем, что единства не было и среди казаков, где также были сильны «единонеделимские настроения».
Одним из наиболее ярких поборников автономии Кубани и ее сближения с Украиной был председатель Законодательной Рады, один из самых популярных кубанских политиков Микола Рябовол. Идее "Единой и Неделимой" он противопоставлял идею "Вольного Союза вольных народов", для чего выступил инициатором конференции в Ростове-на-Дону с участием представителей казаков Дона, Терека и Кубани. Конференция началась 13 июня 1919 года, где Рябовол говорил о необходимости объединения Украины, Кубани, Дона, Терека, Грузии для борьбы с большевиками и объединении на демократических началах. Он критиковал идеологию и политику Добровольческой армии, хотя также видел ее в составе будущего Союза. А на следующий день Микола Рябовол был убит. Хотя убийцу так и не нашли, но многие считали, что это дело рук деникинской контрразведки. На Кубани был объявлен трёхдневный траур. Торжественные похороны состоялись 19 июня в Екатеринодаре. В советское время имя Николая Рябовола было фактически запрещено, лишь из поколения в поколение передавалась казаками песня "На смерть Мыколы Рябовола" (автор Мирон Запорожец). Отношения между казаками и добровольцами испортились, тогда как идея «федеративной России» и объединения разных национальных автономий пользовались определенной популярностью в казачьей среде.
В начале 1919 года Кубанская Рада предприняла своеобразный «дипломатический демарш», послав свою делегацию на Парижскую мирную конференцию. В состав ее вошел священник Алексей Кулубухов: уроженец станицы Новопокровской, давний участник антибольшевистского казачьего сопротивления. После освобождения Кубани он возобновил свою деятельность как руководителя внутренними делами в составе правительства Луки Быча. После того как в декабре 1918 Кубанское краевое правительство подало в отставку, Кулубухов получил новое назначение в составе парижской делегации. Как и другие национальные делегации, кубанская никак не повлияла на политику стран Антанты в Гражданской войне в России: ее предложения выслушивали, но либо вежливо отказывали, либо предлагали «рассмотреть позже»
Алексей Кулабухов прожил в столице Франции восемь месяцев, участвовал в работах делегации, среди прочего обработав и подписав проект «договора дружбы» Кубанской Рады с так называемой Горской Республикой. В сентябре 1919 года делегация командировала Кулабухова для доклада Раде о своей деятельности и с предложением утвердить проект договора. Сам договор, не будучи скрепленным подписью войскового атамана, оставался именно что «проектом», не имевшим реальной силы. К тому же к осени 1919 года одна из сторон (Горское правительство и меджлис горских народностей) прекратила свое существование, на что о указывал один из делегатов Султан Шахим-Гирей на заседании Рады 31 октября. Однако в Добровольческой армии «договор с Горским Меджлисом» был воспринят как долгожданный повод для расправы с непокорной Радой. Из ставки Деникина отправилась телеграмма: «В июле текущего года между правительством Кубани и Меджлисом горских народов заключен договор, в основу которого положена измена России и передача кубанских казачьих войск Северного Кавказа в распоряжение меджлиса, чем обрекается на гибель Терского войска. Договор подписан Бычём, Савицким, Калабуховым, Намитоковым с одной стороны и Чермоевым, Гайдаровым, Хадзараговым, Бамматовым – с другой. Приказываю: при появлении этих лиц на территории Вооруженных сил Юга России немедленно передать их военно-полевому суду за измену.»
Атаман Кубанского Казачьего войска Александр Филимонов подал протест против данной телеграммы, в чем его поддержала Кубанская Рада. Однако члены Рады резко осудили требование Филимонова, заявившего, что «парижская делегация превысила свои полномочия» и что «Рада должна осудить делегатов и об этом довести до сведения главнокомандующего». В скором времени, все помянутые в приказе явились в суд, кроме самого Кулабухова: он был вызван Александром Филимоновым в атаманский дворец и там арестован. Собственно он был единственным, кто был подвергнут суду – остальных разместили в отдельной камере, а затем под конвоем отправили в Стамбул. Антон Деникин, рассмотрев требование атамана Филимонова дал указание исполнить приказ № 016729 только в отношении Кулабухова.
Военно-полевой суд начался ночью 6 ноября 1919 года. Члены суда знали, что Кулабухов принимал активное участие в Первом Ледяном походе, что он являлся самым авторитетным антибольшевистским агитатором среди казачества и иногородних, что благодаря ему на Кубани долгое время было спокойно и здесь нашли убежище сотни дворянских семей России, что он лично спасал деникинских офицеров... На суде Кулабухов себя виновным не признал, утверждая, что в Париже он действовал строго в соответствии с инструкцией Краевой рады. Однако суд все же приговорил Кулабухова к смертной казни.
Рано утром 7 ноября 1919 года Алексей Кулабухов был повешен в черкеске на Крепостной площади Екатеринодара. На груди у него была деревянная табличка с надписью: «За измену России и кубанскому казачеству». Однако само кубанское казачество оценило данную расправу диаметрально противоположно. Как писал в своих мемуарах атаман Филимонов, подавший в отставку после расправы над Кулабуховым: «Следуя безрассудным советам молодых генералов и потворствуя их тщеславным планам, Деникин подрубил сук, на котором сидел сам». После 7 ноября 1919 года началось «открытое принципиальное массовое возвращение кубанских казаков домой на строевых лошадях с оружием в руках». Сам Деникин в феврале 1920 писал супруге: «Кубанской армии не существует. На фронт не идут, а с фронта бегут. … Проклятие гнусным людям, продающим Россию, особенно кубанским демагогам и господам крайне правых взглядов!». Вскоре после этого Деникин передал полномочия Врангелю и уехал из России. Сам Врангель, принявший немалое участие в «клубуховском действе», оказавшись загнанным в Крым, пытался изменить политику: вел переговоры и с Польшей Пилсудского и с Украинской Народной Республикой Петлюры и с грузинскими меньшевиками, Даже с теми самыми горцами, договор с которыми был вменен в вину Кулабухову. Врангель заключил соглашение о признании «горской республики, имеющей федеративную связь с Россией , при обеспечении полной независимости ее внутреннего устройства и управления» . Пытался он заигрывать и с казаками, не исключая и открытых самостийников, куда более радикальных чем покойный Кулабухов. Однако красный потоп уже было не остановить – и борьба Врангеля завершилась той же безысходностью, что и у Деникина. Поражение белых, среди прочего, имеет истоки и в тех событиях 7 ноября 1919 года, когда на Крепостной площади Екатеринодара, была повешена надежда России на свободное будущее без большевиков.
Подготовил Денис ШУЛЬГАТЫЙ
