Наталья Павлова: художник, рисующий время

Больше полувека художница не была в своей альма-матер, и встречи со старыми знакомым начались уже во дворе.

– Я же помню её совсем маленькой, – говорит Наталья Ивановна, показывая на огромную сосну, – а теперь вон какая красавица вымахала.

Сосна стала слишком большой для маленького дворика, и чтобы разглядеть её полностью, приходится смотреть снизу вверх, отчего её иглы и ветви красиво упираются то в синеву неба, то в белые облачка. Конечно, ей тесно, но это её родина и её судьба. 

Презентация состоялась в окружении картин Натальи Ивановны на импровизированных мольбертах. Свой альбом «Наталья Павлова. Страницы творчества» представила краснодарский искусствовед, автор проекта «Кубань в лицах» Наталья Щурик. Книга издана благодаря финансированию друзей, коллег и почитателей её таланта. Главным из которых является музеевед, коллекционер, врач и соратник по поисковой работе в Новороссийске Евгений Панов.

Одним из торжественных моментов этого дня стало вручение председателем Новороссийского отделения Творческого союза художников России членом-корреспондентом РАХ Николаем Джаняном Наталье Ивановне золотой медали за вклад в отечественное изобразительное искусство.

В Н. И. Павловой всё необычно. Её энергия безгранична, в ней нет полутонов, а творчество настолько переплелось с жизнью, что подчас трудно понять, где заканчивается одно и начинается другое. А есть ещё третье, что проходит и через жизнь, и через искусство, – это любимый город, родные до боли места. Наталья Ивановна – одна из тех, кто сохраняет историю для нас, ныне живущих: старый Краснодар, старый Новороссийск, прошлое десятков небольших, пыльных, сонных хуторов и поселков, а то и просто безымянных местечек, – излучин рек, опушек рощ, прудов и озер. Время от времени она возвращается и вновь пишет тот же пейзаж. Только уже другой. Так мы получаем возможность видеть жизнь нашего края, словно в замедленном кино…

А для неё каждое местечко, каждый домик или переулочек – абсолютно личные переживания. Ведь с любым пейзажем, хаткой, отдельным деревцем у неё связана своя история. Очень скоро начинает казаться, что она знает и помнит все:

– Вот за этими кустиками, около станицы Неберджаевской, жил большой рыжий кот. Он обычно отдыхал, а проснувшись, шёл на озеро ловить рыбу. Да так ловко это делал, что все удивлялись… А это поселок Глебовка под Новороссийском. Очень романтичное место. Здесь жили поляки и чехи. Наверное, поэтому дома имели такие красивые черепичные крыши. Черепицу везли из самого Марселя. Увы, поселка давно нет. Остались одни пейзажи. Так же, как нет и этого приспособления для сушки рыбы под названием вешала. Это на Тамани. А это дерево уже сухое. А вот в это озеро в прошлом году упала машина…

Мы ходили по горам, по многу километров в день, – продолжает свои воспоминания Наталья Ивановна, – ночевали, где придётся, вокруг била ночная жизнь – бегали кабаны, летали совы, подавали свой голос, похожий на плач девушки, шакалы, привычно шел на рыбалку неберджаевский котик. А утром мы просыпались, чтобы целый день рисовать мир природы и мир человека. В конце концов, я научилась видеть и понимать их. Во всех проявлениях и красоте. Ведь одних ромашек в горах можно встретить целых восемь видов: от большущих до совсем маленьких. Уметь увидеть росу на цветах, восходящее Солнце, летящую пчелу… А когда я училась в Москве, в художественном институте им. Сурикова, мы ездили по Золотому Кольцу. Сотни километров шли пешком, заходя во все церкви и монастыри…

Да, именно так подлинный мир через природу, через прикосновение к истории, через красоту повседневности проникает в душу человека, становится его неотъемлемой частью.  

В чём это выражается? Да практически во всем. В ощущении полноты жизни, в первую очередь. А ещё кажется, что этой душе, этому человеку уже ничего не страшно, ему под силу всё. Вот пример. Наталье Павловой не было и двадцати, когда «на практике» вместе с бригадой рыбколхоза на небольшом сейнере она ушла на целый месяц в плавание от Новороссийска до Одессы, а на следующий год от Новороссийска до Батуми. Днём они ловили рыбу, а ночью чинили сети. Ну и, конечно, она постоянно писала жизнь простых рыбаков. Как-то раз они попали в шторм. Да не обычный, а 10-балльный. Это когда огромные седые валы до горизонта идут на старую скорлупку, норовя всякий раз поглотить её без следа. А она отчаянно скрипит, грозя вот-вот развалиться, и, натужно ревя древним мотором, с трудом вскарабкивается на гребень водяной горы, чтоб уже в следующее мгновение рухнуть в бездну. В такие дни даже атеисты сидят в каютах и трюмах и истово молятся.

Но не Павлова. Перед штормом она попросила привязать себя к трапу на палубе и вскоре осталась один на один с бескрайним морем и бушующей стихией. Для неё это был настоящий апофеоз жизни, который всегда происходит на краю смерти. «Случалось, волна цепляла нас своим краешком, но этого хватало, чтобы, разбившись о борт, накрыть меня с головой. Вместе с кораблем я целиком оказывалась под водой. И вместе с сотнями тонн воды на меня накатывало невыразимое счастье гибельного восторга, настоящий экстаз, выход за пределы своего существования. Это было ни с чем несравнимое чувство», – вспоминает Наталья Ивановна. 

Времена, конечно, с тех пор сильно изменились. Но то, что юные студенты училища слушали рассказ своей старшей коллеги затаив дыхание, –свидетельство того, что способность к таким сильным чувствам и душевным порывам умерла далеко не во всех.

– Вот видите, человек по восемь километров по горам на пленэр ходил, –раздался голос директора училища Анны Бондаренко, ни на минуту не прекращавшей своей педагогической деятельности. – Вокруг коты, дикие кабаны, а вы даже в городе подчас писать на натуре ленитесь. Берите пример, ребята, с Натальи Ивановны!

Много о чём беседовали выпускница из того года, когда вся страна готовилась к «важнейшему событию – встрече 50-летия Великого Октября» – и выпускницы будущего, ещё покрытого туманом неопределённости. Но главное в том, что они всё-таки встретились в настоящем, и им было, что сказать друг другу на одном языке. А значит, связь поколений не прервалась.