Каким словом называем предпринимаемое дело, таким оно и будет
1207
Помнятся ещё в 1970-е годы мечты-разговоры людей, образованных о том, что надо бы создать на Кубани некий этнографический комплекс – «Кубанская казачья станица». Воссоздать типичную станицу где-то второй половины ХIХ века с её неповторимым укладом жизни, хозяйственным и воинским, с её бытом и культурой, с её духом. И это не было прихотью, но необходимостью и даже крайней потребностью для сохранения преемственности во всех сферах жизни и, прежде всего в культуре, так как на фоне общей урбанизации традиционная народная культура стремительно уходила из жизни… Вместе с тем, такой этнографический комплекс мыслился как наглядное представление о более чем двухвековой истории края.
И создание такого историко-этнографического комплекса напрашивалось на одном из самых значительных мест в истории Кубани – на месте знаменитого Ольгинского кордона, заложенного ещё А.В. Суворовым. Здесь в январе 1810 года произошло одно из самых больших сражений, в котором героически погибли полковник Л.Л. Тиховской и сто сорок казаков, не допустив разорения соседних станиц. Теперь здесь, у хутора Тиховского, ежегодно проводятся Тиховские поминовения.
Здесь находился штаб, ставка генерала А.А. Вельяминова, откуда предпринимались первые экспедиции в Закубанье, на Абин и Геленджик.
Но Ольгинский кордон является гнездовищем не только казачьей воинской славы, но и славы литературной. Здесь бывал и даже подолгу пребывал поэт П.А. Катенин. Письма, посылаемые им из Ольгинского казачьего укрепления, составили, позже целую книгу: «Письма П.А. Катенина к Н.И. Бахтину (материалы для истории русской литературы 20-х и 30-х годов ХIХ века» (Санкт-Петербург, 1911 г.).
Пребывание М.Ю. Лермонтова на Ольгинском кордоне в его первую ссылку 1837 года связано с созданием им новеллы «Тамань» в романе «Герой нашего времени». Здесь же, а также в станице Ивановской находился в ссылке писатель А.А. Бестужев-Марлинский. Отсюда он посылал в Петербург повести, пользовавшиеся большой популярностью.
И вот, наконец, такой этнографический комплекс, «Выставочный комплекс» был создан в 2009 году. Но не на Ольгинском кордоне, а на Тамани. Но не это, как помнится, тогда удивило многих. А его название – «Атамань». Да и понятно, он был назван словом, в русском языке ещё не существующем. Это-то и удивляло. Ведь по непреложному закону человеческого бытия в начале было слово. Каким словом называем предпринимаемое дело, таким оно и будет. А тут – столь грандиозное дело создания этнографического комплекса было названо словом, неизвестно что и значащим…
Не говорю о том, в какой мере этот комплекс исполняет своё предназначение сохранения традиционной культуры, какую просветительскую и воспитательную миссию он всё-таки выполняет. Меня интересует его название. Откуда взялась эта причудливая, ничего не значащая «Атамань»?
Эта «Атамань» создавалась в те годы, когда многим казалось, что надо и можно «вернуться» в прошлое, к неким образцам жития, которые обеспечат нынешнее благополучие. Психологическое же состояние общества было столь взвинченным, что никакая логика не действовала. Никакие доводы о том, что в прошлое вернуться невозможно, да и не нужно – не убеждали. В городах появилось множество вывесок в старом написании – с ятями и твёрдыми знаками. Таким представлялось многим возвращение к традиции, к «истокам» и «корням».
На этой волне возвращения к исконным традициям, таким, каким оно тогда представлялось, и появилось название «Атамань». Создателям выставочного комплекса, без сомнения, хотелось назвать его таким казачьим словом, которое говорило бы само за себя – атаман. Но слово это по старой транскрипции писалось так: атаманъ. Твёрдый ли, мягкий ли знак в слове – это было уже сущей малостью. Главное – было найдено название, ведущее к «истокам» и «корням», указывающее путь к ним.
То, что для выдающегося поэта русского зарубежья Георгия Иванова уже в 1955 году было предметом иронии, многим у нас всё ещё казалось спасительным:
Жизнь продолжается рассудку вопреки.
На южном солнышке болтают старики:
…На мутном солнышке покой и благодать,
Они надеются, уже недолго ждать –
Воскреснет твёрдый знак, вернутся ять с фитою
И засияет жизнь эпохой золотою.
На это можно было бы сказать словами В. Ходасевича из его знаменитой книги «Некрополь» (Париж, 1939): «Так играли словами, коверкая смыслы, коверкая жизнь». Однако, выставочный комплекс уже давно существует и выполняет, насколько это можно, своё предназначение. И это непреложный факт. А потому скажем так: слава Богу, что «Атамань» существует, разумеется, помня при этом о происхождении её, ничего не значащего названия…
