Памяти учителя, друга, коллеги

Сегодня о нем вспоминают его коллеги, друзья и ученики.

Н.Л. Щурик, к.и.н., член ВТОО «Союз Художников России», член Ассоциации искусствоведов (АИС), руководитель культурно-просветительского проекта «Кубань в лицах».

В современной этнографической науке трудно найти фигуру, внесшую больший вклад в комплексное изучение традиционных культур народов, населяющих Краснодарский край, чем профессор Н.И. Бондарь. Невозможно переоценить его роль в исследовании фольклора и этнографии славянского населения Кубани.

В стенах Кубанского государственного университета он воспитал несколько поколений историков, навсегда полюбивших историю края, посвятивших себя этнологии.

Я познакомилась с Николаем Ивановичем на втором курсе исторического факультета КубГУ. С этого же времени и до окончания университета он был научным руководителем моей дипломной работы, а затем и кандидатской диссертации. Под своим крылом в 1993 году на базе Краснодарского государственного университета культуры и искусств на факультете традиционной культуры он собрал своих единомышленников и соратников. Факультет был организован с целью подготовки будущих этнографов и фольклористов для работы в нашем крае. Многим своим ученикам, в том числе и мне, Николай Иванович помог остаться в России, помог трудоустроиться. И это в то время, когда чиновники чинили препятствия для возвращения на Родину соотечественников, русских людей, вынужденных покинуть в хаосе развала СССР свои прежние места жительства.

Двери маленькой однокомнатной квартиры Н.И. Бондаря на улице Янковского были всегда гостеприимно открыты для его учеников. К нему домой приходили за новой научной литературой, которой он запросто делился с нами, начинающими молодыми преподавателями. Книгами по всему периметру, помимо шкафов, была уставлена его квартира. Многие из них Николай Иванович приносил на кафедру, и ими могли пользоваться все, в том числе студенты.

На кафедре этнологии и фольклористики под руководством профессора Бондаря в 1990-е велась большая научная работа, шла разработка новых учебных курсов. Она была новой для всех, трудной, но очень интересной. Николай Иванович способствовал тому, чтобы и преподаватели, и студенты факультета принимали участие в научных форумах самого высокого уровня. Вместе мы участвовали в научных конференциях Пушкинского Дома (ИРЛИ РАН), конгрессах этнографов и фольклористов России. Командировки на столичные конференции им всегда поддерживались и приветствовались. Почти ежегодно я участвовала в научных конференциях и семинарах, проводимых Государственным Эрмитажем, РГПУ им. А.И. Герцена и т.д.

И наоборот, известные ученые ведущих научных центров России выступали с лекциями на факультете традиционной культуры КГУКИ. О них в те годы не мог мечтать даже истфак университета. Самые большие аудитории на Красной, 18 (ныне там располагается Консерватория), были забиты до отказа преподавателями и студентами-историками, чтобы послушать лекции легендарного учителя Н.И. Бондаря, доктора филологических наук фольклориста Б.Н. Путилова (1919—1997). На факультет благодаря личным связям Николая Ивановича с лекциями приезжали профессор почетный доктор Сорбонны А.К. Байбурин, доктор филологических наук ведущий научный сотрудник Института славяноведения РАН Л.Н. Виноградова и другие.

Энергии и сил Николая Ивановича хватало не только на преподавание в двух вузах, но и на руководство Научно-исследовательским центром традиционной культуры Кубанского казачьего хора. Благодаря полевым исследованиям, организованным этим центром, за долгие годы кропотливой работы собран бесценный материал по фольклору и этнографии Кубани. Сотрудничество с фондом О.Дерипаски «Вольное Дело» помогло издать многотомную серию «История, этнография, фольклор Кубани».

Сегодня хочется вспомнить о том, что Николай Иванович был на редкость отзывчивым человеком, постоянно проявлял внимание и заботу о тех людях, которые трудились рядом с ним.

Считаю, что Краснодарский край, которому так верно служил Н.И. Бондарь, должен сделать все, чтобы сохранить память о нем. В сердцах своих учеников он останется навсегда.

С.Н. Гетманская, старший научный сотрудник Научно-исследовательского центра традиционной культуры ГБНТУК КК «Кубанский казачий хор», г. Краснодар.

«Братья, сёстры мои, не забывайте меня

На молитве святой поминайте меня

Братья, сёстры мои вы молите Творца

Вы молите Творца, штоп простил он меня

А Господь милостив, Он грехи всем простит

А за вашу любовь Он меня наградит...»

из псалмы «Завещание детям»

Николай Иванович Бондарь родился в казачьей семье 18 сентября 1949 года. Мать, Анастасия Антоновна, — уроженка ст. Старолеушковской. Отец, Иван Степанович, приехал вместе с родителями на Кубань с Украины в 1936 году. Он прошёл войну, имел ранения, был контужен. Награждён орденом Красной Звезды и другими медалями. До выхода на пенсию трудился в колхозе водителем.

Родители Николая Ивановича и бабушка по отцовской линии Матрёна Захаровна сумели заложить в будущем учёном прежде всего человеческие качества — милосердие, доброту, честность, взаимопомощь.

В своей книге «Древо Жизни» профессор Н.И. Бондарь пишет: «Моё детство было сплошь этнографично». События и факты этого периода, по его мнению, были «связаны с Древом Жизни и проблемой сосуществования разных матриц, моделей мира».

Земляки вспоминают о нём как об обычном мальчишке, но всё же отмечают его неординарность: «Бабушка говорила, что он был удивительный, коров пасёт — и с книжкой. Это што-то дано сразу свыше человеку. Где?! В этой семье, откуда и как? Везде с книжкой. «Приходит ко мне, — рассказывала бабушка, — всё расспрашивает, записывает» <...>. Его всегда видели с книжкой под мышкой. Конешно он был гордостью семьи. Надо же, таких высот, с нашей деревни...».

Чтение и любовь к литературе, знаниям, загадочным явлениям в природе и человеке побудило его, уже студента, специализироваться на кафедре этнографии и антропологии Ленинградского/Санкт-Петербургского университета.

Ещё он увлекался спортом. Играл в футбольной команде, защищая честь школы, а потом и родной станицы. Приезжая на каникулы из Ленинграда, он снова вливался в ряды местной команды. Юношей занимался фотоделом, но предпочтение было отдано всё же футболу. Мяч неразлучно следовал за ним в экспедиционные выезды на протяжении многих лет.

После окончания Ленинградского государственного университета Николай Иванович по распределению был направлен в Пермский край и в одном из посёлков работал педагогом в средней школе. Учительская жилка постепенно переросла в талант. Преподавая в Кубанском государственном университете, он всегда умел увлечь студентов, заинтересовать научных сотрудников, предлагая новые перспективные темы исследований и проекты. Не остались в стороне и земляки-ровесники. Приезжая в станицу, давал им советы относительно жизни, учёбы, помогал литературой.

Сбор этнографического материала будущий учёный начал проводить, работая ещё в Пермском крае, затем продолжил на родине. До последних дней он помнил имена и фамилии бабушек, которых записывал в ст. Старолеушковской в 1975 году.

Для нас, его учеников и сотрудников, Николай Иванович был примером незабвенного служения любимому Отечеству, академической науке, кубанскому казачеству, а также образцом бережного отношения к традиционной народной культуре и её носителям.

Он был всегда требователен к сотрудникам, призывал к ревностному труду на рабочем месте. Не всегда был мягок в разговоре, но всегда справедлив.

Как человека его отличали щедрость, хлебосольство, нестяжательность. Помогал всем, кто просил его об этом: одним — житейским дельным советом, другим — на тернистом пути научных открытий, третьим — материально.

Николай Иванович не превозносился своими регалиями и учёным званием. Запомнился случай из экспедиции 2002 года в Ставропольский край. В ст. Бекешевской мы вели запись с уроженкой этой станицы Еленой Ивановной Тарановой. Одинокая женщина, недавно похоронившая мужа и сыновей, кротко попросила о том, чтобы наши ребята помогли сложить сено, заготовленное для коровы: «Обещают дождь на завтра, а сложить некому». Уверенная в том, что из этой затеи ничего не получится, и удивившись вообще этой просьбе, я всё же передала её Николаю Ивановичу. На следующий день вновь пришла к бабушке для продолжения беседы, и мне бросилась в глаза достаточно высокая копна, умело сложенная на самой верхушке так, чтобы сено не повредилось от дождя и талого снега. «Работу кончили затемно и отказались от денег», — сообщила Елена Ивановна.

Образ Н.И. Бондаря прекрасно вырисовывается в другом эпизоде, который до сих пор помнят друзья-земляки. Выезжая со двора, машина застряла на размытой после сильного дождя станичной улице. «У нас двое детей маленьких, грязь такая невозможная, и мы там еле-еле-еле». Кому-то нужно было толкнуть, чтобы помочь машине выскочить из западни. «И вот он выходит… весь в чистом, то ли на встречу куда-то шёл». Не задумываясь, Николай Иванович бросился к машине и помог её вытолкнуть. «Я оборачиваюсь, — рассказывает Галина Алексеевна, — Коля весь в грязи в своей чистой одежде и такой счастливый, смеётся, весёлый и машет нам».

Пусть и в нашей памяти он останется радостным и смеющимся, исполненный удовлетворения от прожитой жизни с её добрыми делами.

Н.П. Горбаченко, главный библиотекарь отдела читального зала с сектором патентно-технической литературы ККУНБ им. А.С. Пушкина.

Николая Бондаря знаю еще по воспоминаниям школьной поры. Мы учились в одной школе № 11 станицы Старолеушковской Павловского района нашего края. Коля был старше на три класса (года). Помню его улыбчивым, активным, участвовавшим в жизни школы. Видела его на танцах, которые проводились в Доме культуры «Ленинец». Теперь, узнав о его уходе из жизни, очень сожалею, что это случилось слишком рано с человеком, который столько сделал для нашего краеведения. Перебирая его книги, понимаю, каких трудов стоило собрать эти материалы, систематизировать и отдать это нам — ныне живущим! Вечная ему память!»

Тер-Даниэл Кукуян, священник Армянской Апостольской Святой Церкви, кандидат исторических наук.

Мой бывший студент, уважаемый мной Эдуард Каминский обратился ко мне с просьбой, чтобы я написал несколько слов в память о Николае Ивановиче Бондаре. Честно сказать, я немного растерялся: да, мы были коллегами, преподавали на одной кафедре, но друзьями особенно не были, боле того, однажды вступили в серьезный конфликт по поводу другого нашего коллеги. Однако человека давно нет на этой грешной земле, что же вспоминать конфликты, когда было и много хорошего. Коля, так коллеги в неофициальной обстановке называли друг друга, без отчеств, был скорее интроверт, чем наоборот. Однако многие студенты его очень любили и тянулись к нему. Скорее всего потому, что он был добросовестный ученый и много сделал для изучения и сохранения культуры кубанского казачества. Об этом проникновенно говорил атаман Владимир Прокопьевич Громов, провожая Николая Ивановича в последний путь. Если не считать вышеупомянутого конфликта, у нас с Николаем Ивановичем были нормальные отношения двух коллег, и это, видимо, потому, что мы оба были не злобливые и не злопамятные. Каждому было что рассказать другому, если возникала необходимость в консультации, и хотя в годы перестройки мы стояли на разных позициях по некоторым общественно-политическим вопросам, это не мешало нам сотрудничать в рамках учебного процесса и других вопросах жизни кафедры. Впрочем, то, что у нас была такая удивительная кафедра — «Истории древнего мира, средних веков, археологии и этнологии», — на которой собрались очень разные талантливые люди и при этом успешно взаимодействовали, создавая общую творческую атмосферу, заслуга другого Николая Ивановича — Кирея, создателя и заведующего нашей кафедрой. Не знаю, удовлетворил ли я ожидания Эдика Каминского, добавить могу лишь, что в целом в моей памяти Николай Иванович Бондарь остается человеком светлым, хотя светили мы с ним немного по-разному. Я уверен, что наследие Н.И. Бондаря еще долго будет служить тем, кого интересует культура кубанского казачества и кто погружается в нее.

К.Г. Дмитриев, выпускник истфака КубГУ, ученик Н.И. Бондаря, бывший депутат Краснодарского краевого Совета народных депутатов последнего созыва, член Малого Совета (президиума), председатель постоянной комиссии по межрегиональным связям и межнациональным отношениям, бывший председатель Ассоциации греческих общественных объединений России (Салоники, Греция).

Учился я в «альма-матер» в 1984—1991 годах. Родился и вырос в традиционной греческой семье в Геленджике и с раннего детства проявлял интерес к истории греков Причерноморья и их традиционной культуре. Познакомился с Николаем Ивановичем на первом курсе. Молодой, но уже опытный этнограф, видимо, рассмотрел в 17-летнем студенте исследовательский пыл и сразу предложил мне своё «научное покровительство» на отделении этнографии на кафедре древнего мира и средних веков . Николай Иванович отличался стремлением развития у студентов навыков самостоятельного методичного исследовательского навыка. Он терпеливо направлял своих подопечных, избегая менторской настойчивости. В те годы он уже активно занимался сбором этнографического материала в рамках исследования традиционной культуры кубанского казачества . В этих условиях он мудро не брал всех своих курируемых студентов для сбора материала в направлении своего главного научного интереса, а давал возможность каждому из нас заниматься своими исследованиями. В этом я вижу глубокую образованность и научно обоснованное понимание необходимости изучения многонационального традиционного населения Краснодарского края. Однако при всей серьёзности исследователя Николай Иванович остаётся в моей памяти и как активный участник наших истфаковских легендарных футбольных матчей между командами преподавателей и студентов. Николай Иванович запомнился студентам истфака и своим участием в юмористических постановках нашего знаменитого ежегодного «Дня историка». По истечении более чем тридцати лет после окончания университета я могу с гордостью назвать Николая Ивановича Бондаря одним из своих любимых преподавателей. Не случайно то, что он внёс такой огромный вклад в изучение традиционной культуры населения Краснодарского края. Вечная память тебе, Учитель!

С.А. Жиганова, музыковед-фольклорист, доцент КГИК, главный научный сотрудник научно-исследовательского центра традиционной культуры ГБНТУК КК «Кубанский казачий хор».

Николай Иванович Бондарь был неповторим в своей самобытности, в своем характере, личностном проявлении. Кубанский казак, ученый-исследователь, этнограф-полевик и автор научных трудов, человек, страстно любивший книги, учитель, глава научного коллектива, человек, болеющий душой за свою страну и свой народ. Все это о нем, но этого недостаточно, чтобы оживить образ, описать его таким, каким мы его знали.

Николай Иванович родился в 1949 году и рос в казачьей семье черноморской станицы Старолеушковской Павловского района. Нетрудно представить себе тяготы выживания в послевоенное время. Коренные жители Кубани рассказывают о страшном голоде 1948 года, который долго сказывался на хозяйствах станичников, о скромном в материальном отношении образе жизни, простоте быта, но зато искренней радости победы в войне, возрождении и надежде на лучшее будущее, которое вся страна принялась строить. Уверена, что это народное мироощущение сформировало личность Николая Ивановича, и он пронес его через всю жизнь. Ему всегда была свойственна простота и скромность в одежде, но при этом чистота и опрятность ее была безупречной. В отношении к жизни он проявлял мужество и глубинный внутренний оптимизм. Не внешнюю веселость — хотя его раскатистый и очень заразительный смех еще очень хорошо помнится и часто звучит на пленках фольклорно-этнографического архива, — а именно внутреннюю уверенность в красоте, чистоте и правде народной жизни. Не поэтому ли с ним многим хотелось общаться, работать, ездить в экспедиции?

Из детства — беззаветная любовь к книгам, которые он читал сотнями, которые сделали его в результате человеком невероятной эрудиции и большим ученым. Если припомнить вещи, которые ему принадлежали, которые он любил и берег, то на первое место, без сомнения, нужно поставить книги: многочисленными стопками на рабочем столе, на полках огромных стеллажей в малюсенькой однокомнатной квартире, в экспедиционном рюкзаке. В последние месяцы жизни Николай Иванович в кругу коллег сравнивал книги электронные, информационную пользу которых он признавал, с книгами настоящими, то есть печатными, которые он считал живыми, бережно брал в руки, нежно общался с ними. Именно способность к постоянному самообразованию позволила простому станичному парню поступить в Ленинградский государственный университет и получить лучшее этнографическое образование в стране. На молодого студента наверняка воздействовала волна шестидесятничества, увлечения народной культурой, вера в возможность ее возрождения.

Другое любимое детище Николая Ивановича Бондаря — полевые исследования, созданная им же самим Кубанская фольклорно-этнографическая экспедиция. Сейчас комплексная и масштабная, начиналась она трудами молодого Николая Ивановича, в одиночку объезжавшего станицы и делавшего первые записи на тяжеловесный бобинный магнитофон. Он записывал пение своей горячо любимой мамы, Анастасии Антоновны, рассказы земляков и землячек, затем первые фольклорные коллективы Кубани, песни и короткие беседы с их участниками. На подробные не хватало пленки, после расшифровки ее размагничивали, перезаписывали. Являясь и носителем традиции и ученым одновременно, Бондарь всегда был дотошным экспертом не только в правильности расшифровки диалекта, но и в понимании сути обрядов и обычаев, в психологии носителей традиционной культуры. В этом его уникальность.

Николай Иванович Бондарь для многих был учителем и наставником. К исследованиям традиционной культуры, этнографии и фольклора Кубани, он привлек огромное число молодых людей. Некоторые из них стали государственными людьми, преподавателями вузов и школ, авторами серьезных исторических и этнографических изданий. Молодежь тянулась к Николаю Ивановичу, хорошо чувствовала его подлинный авторитет, по достоинству оценивала объем знаний, уважала его исследовательский опыт. Но не только знания делали привлекательной личность Бондаря, в немалой степени ученики ценили его правдивость, далеко не всегда лицеприятную. Он всегда прямо говорил автору статьи или книги, какова на самом деле его работа, чего она стоит без прикрас. Проявлялось это не только по отношению к начинающим авторам, но и к вполне зрелым исследователям, состоявшимся деятелям, руководителям. Привычка не считаться с авторитетами, если речь идет о правде в науке, истине, — важнейшая черта в характере Николая Ивановича Бондаря. Заставляло ли это обходить его кабинет стороной? Нас, коллег и учеников, — нет. С замиранием сердца мы вновь и вновь входили в его кабинет за очередной «двойкой», зато как же это проясняло верную научную перспективу!

Николай Иванович в зрелые годы являлся человеком с подлинно государственным мышлением. Прекрасное знание жизни, законов развития этносов и обществ делало его ценным экспертом в области законотворчества. Один из уникальных краевых законов 2007 года № 1264-КЗ «О государственной политике в сфере сохранения и развития традиционной народной культуры в Краснодарском крае» разрабатывался в тесном сотрудничестве с Н.И. Бондарем. Дедуктивность мышления Николая Ивановича проявляла себя в привычке рассматривать любой факт действительности через призму картины мира, предпочитать принцип «от общего к частному». Недаром одним из любимых им образов народной культуры было славянское мировое древо, организующее и увязывающее в единую систему все сущее. Николай Иванович вообще любил системность, правильность и основательность во всем, что его окружало. Кроме того, научная эрудиция и склонность к аналитике сочетались в его характере с нестяжательством и честностью.

Еще очень и очень многое подарило нам общение с этим удивительным человеком. Его беседы на кубанской балачке с жителями станиц, вечерние отчеты в экспедициях, ночи у костров на берегу рек, его рассказы о традиционной культуре, его гнев, его юмор, его благородство. Что делать, жизнь и смерть — бинарная оппозиция, как говорил Николай Иванович, одно без другого не существует. Остается память, остается дело его жизни — сохранение и изучение традиционной культуры, которое нам следует продолжить.

Научный коллектив, созданный профессором Бондарем, приступил к работе над очередным томом коллективной антологии «История, этнография, фольклор Кубани», посвященным его родному Павловскому району. Николай Иванович так хотел взять в руки эту книгу, возвращающую память о традиционной культуре его землякам! И не успел. Обязательно сделаем это!

Редакция НГК благодарит историка Эдуарда Каминского за помощь в подготовке этого материала.