Секссети-2

Предстоит установить, кто жертва, а кто преступник

Больше года длится судебное разбирательство над тремя полицейскими, которых обвиняют в изнасиловании. Никто из них не признает своей вины, а защита, в свою очередь, обвиняет следственные органы в необъективном расследовании и, между прочим, небезосновательно. По этому поводу выступила и "НГК", проведя журналистское расследование (см. материал корреспондента С. Ладожского "В секссетях", №93 от 03.12.2013 г.), в ходе которого нам удалось выяснить некоторые подробности этого дела, а также выявить ряд процессуальных ошибок, допущенных следствием.

Следует заметить, что декабрьская публикация вызвала неоднозначную реакцию не только со стороны читателей "НГК", которые достаточно эмоционально обсуждали эту тему на сайте газеты, но и со стороны должностных лиц, причастных к этому делу. Не остался без внимания судебный очерк Сергея Ладожского и у некоторых участников процесса. В частности, по нашим сведениям, судья Первомайского районного суда Алексей Стус, председательствующий по данному делу, в одном из судебных заседаний в резких тонах высказался по поводу статьи в "НГК", а потерпевшая Бэлла Дорохова даже обратилась в правоохранительные органы с заявлением (написала сразу в Следственный комитет, а чего уж тут мелочиться?) о привлечении автора публикации к уголовной ответственности, так как, по ее утверждению, "в газете публикуются выводы корреспондента клеветнического характера, оскорбляющие мою (т.е., потерпевшей – ред.) честь и достоинство, по содержанию прямо противоположные реальным событиям".

Что же это за "реальные события", которые, как утверждает в своем заявлении потерпевшая, искажены автором? Напомним, что, по версии следствия (расследование проводили сотрудники следственного отдела Центрального округа Краснодара СУ СКР по Краснодарскому краю), трое сотрудников полиции общественной безопасности ППСМ ОВД Центрального округа г. Краснодара: Вахид Гаджиев, Андрей Поляков и старшина полиции Алексей Свирский – 7 июля 2012 года во время несения службы совершили групповое изнасилование 22-летней девушки, приехавшей в Краснодар из Хабаровского края. То есть полицейские, находясь на службе по охране общественного порядка и используя свое служебное положение, совершили тяжкое уголовное преступление.

Честно говоря, не возникает ни капли сочувствия к таким полицейским, если они действительно совершили это преступление. Но вот в чем загвоздка: мы, изучив все известные нам факты по данному делу, обстоятельства и ознакомившись с материалами расследования, усомнились в том, что преступление на самом деле было совершено. По крайней мере, как нам представляется, следователи не смогли убедительно это доказать. Теперь же, вопреки здравому смыслу и Уголовно-процессуальному кодексу, защитники обвиняемых полицейских уже который месяц кряду пытаются доказать невиновность своих подзащитных.

"НГК" уже писала ранее, что после первой публикации в газете материала о "насильниках-полицейских" в адрес журналиста Сергея Ладожского поступила угроза от одного из знакомых потерпевшей Дороховой – жителя Геленджика по имени Владимир, который предлагал журналисту купить у него 2 видеозаписи с участием Дороховой. На этих записях, как пояснил Владимир, девушка оказывает интимные услуги неизвестному мужчине.

Об этих фактах – и об угрозе по телефону, и о предложении совершить сделку с продажей компрометирующих материалов – наш корреспондент соответствующим образом уведомил УВД Краснодара, а также руководителей Следственного управления СКР по Краснодарскому краю.

Дознаватели краснодарской полиции провели проверкуи установили личность угрожавшего, выяснили, где он проживает в Геленджике, опросили его. Однако Владимир, со своей стороны, как указано в материалах проверки, отрицает факт угрозы журналисту, хотя подтвердил, что общался с журналистом и выразил недовольство тем, что в газете была опубликована расшифровка телефонного разговора с ним – не более того.

Вместе с тем, полицейские дознаватели почему-то не проявили заинтересованности в тех видеозаписях, которые как бы ненавязчиво предлагал нам молодой человек из Геленджика. А ведь не мешало бы выяснить природу их происхождения – например, законным ли способом они были сделаны и для каких целей.

Ни для кого давно уже не тайна, зачем делаются такие видеозаписи. Не только в Краснодаре, но и в курортных районах края действуют хорошо организованные группы мошенников, которые подобными способами "разводят" "упакованных клиентов".

Сначала выбирается жертва, а, чаще всего, жертвами таких "разводов на бабки" становятся высокопоставленные чиновники, влиятельные бизнесмены и политики. Для этих целей на содержании у преступной группы находятся сотрудники отелей, здравниц и даже представители силовых ведомств, имеющие доступ к информации о персональных данных.

Затем в круг намеченной жертвы вводится девушка, так сказать, для утехи. Интимные забавы "клиента" с девушкой-подставой скрытно записывают на видео, а запись впоследствии продают попавшему с секссети "клиенту" за очень большие деньги.

На вопрос, являются ли потерпевшая Дорохова и ее знакомый Владимир членами преступной группы, мы, конечно, не можем дать однозначный ответ. Это должны были выяснять оперативные сотрудники полиции, но почему-то до сих пор такую версию никто не отработал. И нам это представляется странным.

С другой стороны, в полиции был дан ход заявлению Дороховой на нашего сотрудника С. Ладожского, в отношении которого в ОВД Центрального округа была инициирована проверка.

Между тем, в Первомайском районном суде продолжается рассмотрение уголовного дела, и 12 мая прошло очередное заседание. Несмотря на то, что процесс идет в закрытом режиме, Пленум Верховного суда от 13.12.2012 года № 35 дал разъяснения о том, что при разбирательстве дела в закрытом судебном заседании судам следует учитывать, что информация о разбирательстве дела в закрытом судебном заседании должна быть общедоступной.

Итак, в ходе судебного разбирательства выяснились интересные обстоятельства: расследование уголовного дела было поручено молодому, не прошедшему аттестацию следователю С. С. Сбитневу, который в настоящее время является одним из свидетелей по делу. Молодой следователь, давая свидетельские показания в суде, посетовал на свою неопытность. Мол, дело это было одним из первых в его следственной практике, потому и допущены были некоторые нарушения.

Тут уж впору задать резонный вопрос руководителям следственного управления: можно ли было поручать неопытному следователю расследование дела по обвинению в совершении тяжких преступлений?

Основное доказательство в деле — полотенце, которым якобы пользовался после сексуального контакта с Дороховой один из полицейских. Подчеркиваем: это важное вещественное доказательство, и должно оно храниться в камере хранения вещдоков вплоть до соответствующего постановления суда, определяющего дальнейшую судьбу этих вещдоков – уничтожить или вернуть владельцу.

А что же делает следователь Сбитнев? Он после возбуждения уголовного дела возвращает полотенце Дороховой! Зачем? Следователь, отвечая на этот вопрос в суде, сослался на свою неопытность. Извините, но это не неопытность, а недостаточный уровень профподготовки, ибо таким прописным истинам, что такое вещественное доказательство и как с ним обращаться, учат студентов юридических вузов на третьем курсе в рамках преподавания дисциплины "Уголовное право". Нет нужды объяснять, какую цену могут заплатить те же обвиняемые за подобные процессуальные "ошибки" следователя.

А между тем, как раз на результатах проведенной судебно-медицинской экспертизы с образцами, вырезанными из этого полотенца, и строится практически вся доказательная база виновности полицейских. Напомним, что экспертизу образцов полотенца проводил эксперт ГБУЗ "Бюро судебно-медицинских экспертиз" министерства здравоохранения Краснодарского края Д. В. Рукавичкин. Так вот, биологические следы Свирского, обнаруженные на полотенце экспертом, характеризуются чрезвычайно малым содержанием биологического материала, и, соответственно, содержание ДНК в полученном препарате оказывается на пределе или даже ниже уровня чувствительности использованных экспертом молекулярно-генетических тест-систем.

– Для мультилокусного сравнительного анализа рекомендуемая концентрация ДНК в препарате должна составлять не менее 0,05 нанограмм на микролитр (нг/мкл), а в исследованном препарате эффективная концентрация ДНК составила порядка 0,03- 0,02 нг/мкл, – пояснил "НГК" защитник Алексея Свирского – адвокат Краснодарской краевой коллегии адвокатов Владимир Аришин. – Следовательно, такая концентрация в два раза меньше нижнего порога чувствительности используемых методов анализа. Иначе говоря, при концентрации ДНК порядка 0,03- 0,02 нг/мкл невозможно проведение сравнительного анализа, поскольку содержание очень незначительного количества биологического материала может не отражать истинных свойств анализируемой ДНК, а напротив, отдельные признаки. Тот же эксперт Рукавичкин в своем заключении указал: "…полученные результаты не являются устойчивыми и потому не поддаются однозначной интерпретации", что не помешало ему при формировании экспертного вывода просто не обратить на это внимание. Мы же обращаем внимание читателей на основной момент в экспертизе: совпадение или несовпадение генотипов. Согласно принятым во всем мире нормам, для обоснованного вывода об исключении принадлежности биологического материала конкретному лицу достаточно в двух локусах зарегистрировать не свойственные этому лицу генотипы. В экспертизе Рукавичкина представлены результаты типирования образцов крови Свирского и следов на полотенце, где по 20 локусам аутосомной ДНК выявлен смешанный генотип. В этом смешанном генотипе по 12 локусам выявлены аллели, совпадающие с аллелями Свирского, а остальные 8 локусов имеют несовпадающие аллели, что может свидетельствовать о неправильном выводе Рукавичкина.

Чтобы стало понятно, поясню, что генотип человека всегда состоит именно из двух аллелей, поэтому их нельзя учитывать по отдельности – точно так же, как нельзя учитывать целого человека по частям, или как нельзя идентифицировать его личность, например, только по одинаковой форме носа, если другие признаки внешности различаются. И поэтому несовпадение даже одного из двух аллелей означает несовпадение всего генотипа. Аналогичные ошибки допущены Рукавичкиным при типировании STR-локусов Y-хромосомы. На полотенце по 17 локусам ДНК Y-хромосомы выявлен смешанный гаплотип (совокупность аллелей на локусах одной хромосомы – ред.). Получается, что пятно на полотенце – смешанного типа, и утверждать, что следы могут принадлежать Свирскому, невозможно. Шанс утверждать, что следы принадлежат Свирскому – 1 из 130 000000. А если учитывать, что, со слов Свирского, образцы крови Свирский для проведения экспертизы не давал, хотя готов это сделать, то возникает вопрос: с чем и что сравнивал эксперт Рукавичкин?

На этот вопрос адвоката в суде так и не был дан однозначный ответ, но между тем, другой судмедэксперт – Малыха, дал показания в суде и сообщил весьма существенную информацию. Этот специалист подтвердил, что 6 июля 2012 года осматривал Дорохову, которую экспертам представил следователь Сбитнев (Дорохова же в суде утверждала, что приехала к экспертам в сопровождении Мозгового). Эксперт сообщил судье, что время полученных повреждений на теле Дороховой точно определить невозможно, но повреждения на коленках Дорохова получила за 5-7 дней до 6 июля 2012 года. Тогда как быть с тем, что Дорохова следователям давала показания, что в помещении поста полиции ее толкнул на пол Свирский, и она, упав, повредила колени? В суде же она заявила, что за неделю до 6 июля упала с велосипеда.

Любопытные показания дал в суде эксперт Малыха относительно характера повреждений половых органов потерпевшей Дороховой. Вопреки заключению своего коллеги Рукавичкина, который утверждает, что повреждения на интимных частях тела потерпевшей были получены в результате насильственных действий сексуального характера, Малыха заявил, что указанные в экспертном заключении повреждения не могут быть получены при половом контакте.

12 мая 2014 года после того, как государственный обвинитель Н. В. Блохин закончил представление доказательств по делу, свои доказательства представила и защита, в том числе, заявила свидетеля, который был очевидцем общения Свирского и Дороховой в помещении поста полиции в сквере имени Жукова. Со слов этого свидетеля, Дорохова спокойно шла рядом со Свирским по скверу им. Жукова, зашла на пост полиции, пробыла там несколько минут, находясь в зоне видимости свидетеля, и ушла.

Сам Свирский потом с этим человеком общался и рассказал ему, что девушка приехала из Хабаровска и учится в одном из краснодарских вузов. Будучи студенткой, оказывает платные сексуальные услуги. В тот день, то есть 6 июля 2012 года, она на стоянке у Кооперативного рынка "обслужила" одного полицейского (предположительно, Гаджиева – ред.) – сделала ему минет за 5000 рублей, а он ей заплатил всего три тысячи, предлагала оказать услуги второму сотруднику (Полякову – ред.), но тот отказался. Затем полицейские ей сказали, что старшина Свирский заплатит недостающие 2000 рублей. Алексей платить отказался, и тогда девушка предложила ему сделать минет всего за 2000 рублей при условии, что он отдаст долг за своих "дружков". А когда Свирский снова ответил отказом, пообещала ему и дружкам проблемы.

Показания в суде дала и супруга Свирского. Как оказалось, одежда Свирского, в которой он был 06.07.2012 года, до сих пор не изъята судом и следствием и находится у нее. А во время "изнасилования" Дороховой на посту полиции в сквере им. Жукова Свирский общался по телефону с супругой! Сам Свирский рассказал супруге, что Дорохова предлагала ему сделать минет со скидкой и оплатить должок за друзей в 2000 рублей, а после его отказа пообещала проблемы, которые начались у Свирского через несколько минут, когда ему на телефон позвонил гражданский муж Дороховой – Геннадий Мозговой – и потребовал 400 000 рублей за то, что "обидели" его девушку.

Что же касается самой потерпевшей по делу, то девушка почему-то в судебное заседание не ходит – от имени Дороховой в суде присутствует ее адвокат, услуги которого, по словам Дороховой, оплачивает Геннадий Мозговой, являющийся одним из свидетелей по данному делу.

С каждым новым очередным судебным заседанием становится очевидным, что вопросов в деле появляется все больше и больше. Почему, например, следователи отдали Дороховой телефон, которым она пользовалась 06.07.2012 года? Почему вернули ей полотенце? Почему не идентифицировали имя пользователя "Кмр" социальной сети "В контакте"? Ведь именно под этим именем кто-то договаривался с Дороховой о встрече.

Оставим"за кадром" моральный и нравственный аспекты этого дела и ограничимся лишь правовой стороной. "НГК" в данном случае никоим образом не намерена становиться на защиту обвиняемых полицейских, мы традиционно выступаем в своих публикациях на стороне закона и требуем его соблюдения от всех, будь то судья, полицейский, или дворник. Причем, Закон гарантирует всем гражданам право на защиту, да и презумпции невиновности пока никто не отменял. Следственные органы обязаны на законных основаниях, соблюдая процессуальные нормы, доказать вину этих полицейских, а не сами полицейские доказывать свою невиновность. Пока же приведенные выше факты позволяют нам усомниться в том, что доказательная база в этом деле выглядит безупречно.

Отдел журналистских расследований "НГК"