4182
Интервью с руководителем благотворительного фонда «Добро и Дело» Анной Потынга
НГК: Анна Михайловна, три года назад, сразу после открытия фонда, Вы дали НГК интервью. Тогда Вы еще до конца не представляли, чем придется заниматься конкретно. Вспомните, пожалуйста, как все начиналось.
А.ПОТЫНГА: В самом начале 2022 года я воплотила свою давнюю мечту - создала благотворительный фонд из числа предпринимателей. Намеревалась рассказывать об их добрых делах, повышая тем самым имидж этих компаний. Сейчас это обычная мировая практика. Созвонилась с руководителем Краснодарской городской общественной организации «Союз многодетных семей «Кубанская семья» Светланой Недилько, взяла у нее список нуждающихся. А пока мы раздумывали, каким категориям граждан Кубани будем помогать, президент В.В. Путин объявил о начале Специальной военной операции.
В конце февраля 2022 года на Кубань хлынули мариупольские беженцы. Стало понятно, что в первую очередь помощь потребуется им, людям потерявшим кров. Не сговариваясь, вместе с предпринимателями фонда, мы единодушно решили, что будем работать не только с беженцами, но и с нашими бойцами на линии соприкосновения. Но как туда попасть - вот главный вопрос?!
Я отлично помню свое состояние тех лет. Доллар подлетает, мой тур в Доминикану сгорает, но при этом я дико радуюсь тому, что живу в сильной стране, что у нас хватило сил сохранить достоинство и прекратить плясать под дудку наших «друзей». Было ощущение внутреннего торжества. Первое, что я решила сделать - попасть , как можно быстрее в зону СВО, увидеть все своими глазами и понять, чем реально может помочь наш фонд тем людям, которые оказались за ленточкой.
Начали мы здесь, в Краснодаре, с покупки лекарств, поиска жилья, съема квартир для беженцев. Среди первого потока переселенцев приехала молодая беременная на последнем сроке женщина с Донбасса, ее мужа ополченца убили укронацисты. Мы устраиваем ее в роддом, помогаем ей всем, чем можем: снимаем квартиру, покупаем коляску, кроватку для младенца и прочее. Но, вместе с моими коллегами по фонду мы понимаем, что тут и без нас найдутся помощники, а основная задача там. Но, как туда попасть было непонятно. Я еду в Ростов-на-Дону с первой гуманитаркой в детский дом. Как раз детей из ЛНР, из Алчевского детского дома привезли в г. Шахты. В Ростове я узнала номер телефона Юры Мезинова, который недавно стал помощником министра МЧС РФ. А тогда он был известным гуманитарщиком на Донбассе, с 2014 года там работал. То есть он помнит Горловку многострадальную, поселок Зайцево рядом с ней, который был поделен на две зоны. Этот населенный пункт на протяжении восьми лет переходил из одних рук в другие.
Вы представляете, люди не понимали, где они живут. Туда-сюда переходил поселок, разделенный речкой. Все эти годы люди жили в «серой» зоне. Дозвониться до Мезинова тогда было практически невозможно. Оператор «Феникс» работал в тот год в ДНР из рук вон плохо. Кое-как на WhatsApp в два часа ночи я ему дозвонилась, и мы поехали к нему с моим товарищем, Николаем Викторовичем Павловым, который потом ушел на службу в зону СВО. Мы везли туда с пакеты с едой и медикаментами. Мезинов сказал, куда срочно нужно доставить нашу гуманитарку. Мы погрузили всё в машинку небольшую, в грузовичок и поехали. Пробиться в Горловку было очень тяжело. Тайными тропами, с какими-то колоннами, со скоростью 20 километров в час от Староротовки выезжала эта колонна. И ехала она с такой скоростью до утра. Этот путь сейчас преодолеваем за два часа: едем через Матвеев Курган,там уже и Донецк недалеко… А тогда мы ехали восемь часов по каким-то лесопосадкам. В то время еще мы не понимали масштаба спецоперации, и что откуда может прилететь… Это был конец февраля – начало марта. Погода ужасная, лужи, ухабы, грязь полевых дорог, по которым нормально могла пройти только сельскохозяйственная техника.
Добравшись до места, мы не оставили на складе то, что у нас было, а сразу «потопали ножками» и сказали Юрию, что хотим посмотреть своими глазами, пообщаться с людьми. Была и личная причина. В Днепропетровске у меня живет сестра троюродная, с которой мы были очень близки. В этот период мы еще с ней общались.
Но потом перестали общаться, когда я оттуда приехала. После этой поездки мирно разошлись с сестрой, без скандала, потому что я понимала, что она будет отпираться, исходя из их пропаганды.
В следующую поездку «за ленточку» мы поехали уже в Куйбышевский район, на тот момент он был одним из самых обстреливаемых . На меня надели уже броню, шлем. Ехали туда раздавать людям гуманитарку. В домах не было окон, постоянно работает ПВО. Я не разбиралась в тонкостях, но уже были знающие люди.
Юра говорит, что это вот «прилет». А этот глухой звук означает, что где-то здесь легла сейчас мина недалеко ( может быть, в метрах 700−800).
Очередь из бедно одетых бабушек выстроилась к нашей машине за самым элементарным. Многие из них плакали, говорили : «Наконец-то вы пришли. Мы думали, что мы вам уже не нужны». Я, конечно, прониклась к этим бабушкам, мамам с детьми и с колясками. Было видно, что они не только не имеют еды, но и какой-либо опоры моральной. Они очень хотели, чтобы их приняли в большую Россию. Мы говорили по-русски , всячески убеждали их, что Россия их не бросит , что будет биться за них до конца. Меня слушали, как полномочного представителя страны , а я, как могла старалась вселить в них уверенность.
Были и такие, кто рвал меня на части за кусок мыла. Я возила гуманитарку в Херсон и видела, как там вполне прилично одетые женщины дерутся за шлепки. Я просто кидала пакеты в толпу, и мы отходили. Разные встречи случались за эти годы.
На выезде из этой зоны мы сигареты понесли и встретили ополченцев. Ребята штурмовики, как я поняла. Один подходит ко мне и говорит : «Нормальная броня у тебя, пятерка».
- А что у тебя нет? Ты же военный, штурмовик, как ты ходишь без нее на задание?
- Так и хожу.
Помню, когда сели в машину, ехали долго молча.
И поняли, что не только еда, вода и бытовая химия здесь нужны. Когда приехали домой, сразу для себя решили, что мы будем помогать бойцам снаряжением.
НГК: Анна, вокруг Вашего фонда сразу же образовалась группа поддержки из людей известных, влиятельных, деятельных. Как Вам так быстро удалось их собрать?
А.ПОТЫНГА: Я сразу завела телеграмм-канал, куда стала выкладывать информацию о нашей деятельности. Куда мы ездим, что отвозим, что нужно везти в ближайшее время, и когда отправляемся снова. Я начала просто по телефонной книге обзванивать более-менее мне знакомых людей по прежней моей работе (журналист «Краснодарских известий»). В Северодонецк мы зашли первыми гуманитарщиками, там же сразу в этих песках посадили все машины. Тут же я бросила в телеграмм клич, что на этом направлении ребятам нужны колеса. Первая, кто мне позвонил, была вице- мэр Краснодара Лилиана Николаевна Егорова. У нее есть удивительное свойство- дозваниваться даже на выключенный телефон, когда ей что-то нужно. ( Ред. Заливисто смеется)
Она мне дозвонилась и говорит: « Я собираю сейчас вам среди своих друзей на колеса, на что еще нужно собрать? Она быстро собрала приличные деньги. Мы заменили колеса на всех машинах, купили в северодонецкую больницу необходимые лекарства и много чего еще. Очень сильно просил колеса парень, который у них был водителем на «Скорой».
Могу сказать, что Егорова стала не только нашим первым помощником, но и попечителем фонда.
НГК: Давайте напомним, кто еще состоит в попечительском Совете кроме Егоровой?
А.ПОТЫНГА: Среди попечителей фонда люди самые разные. Среди них можно отметить Дмитрия Гусева, депутата Государственной Думы, Евгения Первышова, и.о. главы Тамбовской области. Мы с ним тесно взаимодействуем и готовим один интересный проект помощи ЛНР. Это будет помощь подшефному Тамбовской области Новоайдарскому району, точнее его школам. У нас сейчас реализуется совместный проект с мебельным производством «Богдан». Ребята изъявили желание безвозмездно поставить современную мебель и компьютерную технику в школы этого района.
НГК: Анна, я правильно понимаю, что это фирма Вашего супруга? Зная Вашу настойчивость, у супруга просто не оставалось выбора. Шучу, конечно…
А.ПОТЫНГА: Его убеждать не приходится, сам придумывает, что бы еще сделать для этих ребятишек. Он был не раз на освобожденных территориях и видел, что там осталось от школ, и как дети учатся в подсобках при администрациях.
Нас знают во многих регионах. Мы уже не можем быть просто волонтерами, которые собрали чего-то там в багажник и поехали. У нас проекты серьезные, масштабные. Мы помогаем другим, более мелким волонтерским организациям.
Мы нашли в деревне Боровеньки полностью разбитую школу. Это между Кременной и Северодонецком. Дети в ней учились под постоянным арт обстрелом. Они уже привыкли к этой канонаде, как привыкают к шуму железной дороги за окном. А потом школу «укропы» разбомбили совсем. А детей в школе училось человек 40. Руководитель гимназии «Лидер» Ольга Алексеевна Гогуа мне говорит: « Я их заберу в Краснодар и проведу для них неделю каникул».
- Ольга Алексеевна, ну, это не так-то просто, это же даже не луганские дети, в Луганске у большинства из них уже российские паспорта . А это дети, которые были на той стороне, чьи учителя прятали в подвалах учебники по-русскому языку и тайком читали им сказки Пушкина. То есть, это вообще другие дети,- объясняю я.
Она мне твердит: « Эти дети должны увидеть, как ждет их Россия, и как здесь у нас хорошо»! Я договорилась с местными властями, чтобы быстрее дали их семьям паспорта. Вся школа приехала в Краснодар. В течение недели осенних каникул, гимназия « Лидер» занималась только этими детьми: мастер-классы какие-то, встречи с педагогами, экскурсия на море, дети повспоминали «Лукоморье», стихи Некрасова. Настолько это было здорово! Ольга Алексеевна у нас тоже состоит в попечителях фонда.
А еще среди попечителей хочу отметить Екатерину Владимировну Афонину. Это депутат городской Думы Краснодара. Она тоже пришла к нам в фонд летом 2022-го года, в ту самую «горячку». На ее деньги мы какое-то время содержали даже волонтерский лагерь в Новоайдаре. Надо было выезжать, кормить людей, которые только что во дворах похоронили своих соседей. Не было еще ни в Лисичанске, ни в Северодонецке работающих магазинов и аптек. С тех пор Екатерина Владимировна работает с нами, помогает при каждом удобном случае. Когда я к ней обращаюсь,- она никогда не отказывает. О каждом попечителе я готова рассказывать достаточно долго. Жаль не могу назвать всех попечителей. На сайте нашего фонда есть полный список этих замечательных людей!
НГК: Каковы объемы помощи, оказанной Вашим фондом?
А.ПОТЫНГА: Ну, если в тоннаже, то где-то 3000 тонн, потому что мы же фурами возили. Что касается географии - это все новые регионы, а также Курская и Белгородская области. В последней из них у нас даже есть представитель, через которого мы помогаем местным бойцам. В Курской области, наверное, слышали в августе, мы были первыми, кто в город попал с гуманитаркой. Мы отправили туда порядка 15 машин, в каждой из них от 10-ти до 25-ти тонн груза. Также помощь шла и эвакуированным школам Суджанского района Курской области, госпиталям, куда поехали пацаны наши раненые, и обычным людям.
В Курск, завтра машина10 тонн груза от нашего фонда поедет. Там по-прежнему идут бои, область не освобождена до конца, несмотря на старания наших бойцов, наших морпехов.
Порядка восьми тысяч человек из Курской области эвакуированы, они живут за счет гуманитарного продовольствия в основе своей. Многие живут в пунктах временного размещения, и поэтому наш фонд, наверно, сейчас единственный на Кубани, кто продолжает в больших объемах туда возить гуманитарку.
В нашем фонде работают администраторы и представители в новых территориях, которые точно знают нужды. Просто собрать, отвезти и отдать, сделать классную фотку, отчитаться у себя в канале это одно. В Луганск сейчас не надо возить колбасу. Там уже действуют магазины, люди уже получают пенсии, туда пришла Россия. А в Селидово, который освободили недавно, люди еще хотят хлеба понюхать, они в подвалах недавно сидели. Понимаете разницу?
Недавно приехал в отпуск мой друг Денис Кулага, военный корреспондент. Вы же преподавали на журфаке в Куб.ГУ . Помните, наверно, как нас с ним отчисляли?
НГК: Помню отлично Дениса. Мятущийся, думающий, остро чувствовал несправедливость, мог преподавателям задать неудобные вопросы.
А.ПОТЫНГА: Мне кажется, мы проросли сквозь асфальт на нашем журфаке. И вот приехал Денис, раненый, я его упрашивала месяца три выступить здесь перед журналистами, школьниками, волонтерами. Это тоже наша гуманитарная помощь «Правда из Донбасса». Помощь моральная.
НГК: Фондов помощи СВО сейчас немало. Случаются с иными и скандалы. Как вы добиваетесь прозрачности в работе и укрепляете доверие к своему фонду?
А.ПОТЫНГА: Да, это очень важная часть работы. В первые недели была суета, некий хаос. Тогда - это было простительно, в самом начале операции.
Многие боялись и не рассказывали, где они находятся. Ведь на самом деле было так. Не все военные делились информацией, на каком они направлении. Ну, мало ли, переписку прочитает какой-нибудь «укроп». После того, как меня на «Миротворец» занесли «укропы», повесили у себя на всех сайтах, начали мне звонить по ночам, угрожать, как они убьют меня, моих детей.
Это как на пожаре, когда надо быстро собрать близких, родных, соседей, знакомых и пытаться загасить пламя, пока не полыхнуло на всю улицу.
Но, извините, прошло уже три года, давно пора навести порядок, нормально вести учет, составлять отчетность в благотворительных фондах. Фонд - официальная структура, у нее расчетный счет, отчеты, проверки налоговой, юстиции. Я категорически за то, чтобы проявлять в работе щепетильность до мелочей.
Кто-то тратит средства, может быть, на проживание в какой-нибудь луганской гостинице, а кто-то с собранных денег уже считает справедливым купить себе новые кроссовки, чтобы бегать в них «за ленточкой», или отремонтировать свою машину. Тут все должно решаться коллегиально, и по совести, каждая трата должна подтверждаться соответствующими документами. Законодательство четко прописывает, что если ты открыл благотворительный фонд или НКО, то 20% средств можешь тратить на содержание организации. И ни копейки больше! Скандалы внутри волонтерских сообществ, к сожалению, встречаются. Иные говорят: « Когда частную инициативу начинает регулировать государство, частной инициативы становится меньше». Я с этим в корне не согласна!
Наоборот, сейчас очень медленно, мягко, потихоньку государство пытается вести контроль за фондами. Делается это в интересах граждан, которые отрывают от себя и помогают нуждающимся. Это абсолютно правильно, чтобы не было желания запустить руку в чужое, когда оно у тебя, на твоей же карточке, понимаете? А если он - алиментщик, этот волонтер? Собирали-собирали на буханку хлеба, а у него приставы раз и сняли деньги в погашение алиментов. Все что угодно может случиться! Поэтому оправданий подобного рода я лично не признаю.
НГК: «Добро и Дело - краевой фонд, или Вы себя ощущаете федералами?
А.ПОТЫНГА: Мы - кубанский краевой фонд, который работает в масштабах всей России. Даже когда мы будем гуманитарку возить в Прибалтику, мы все равно будем кубанским фондом.
НГК: Вы работаете только с предпринимателями?
А.ПОТЫНГА: Мы работаем со всеми и всеми помощниками одинаково дорожим. Я все время пишу ходатайства на награждение людей, которые нас поддерживают все эти три года. Не важно, в каком объеме, важна систематичность.
Ходит мальчишка на склад с родителями, такие скромные-скромные. Я их по спинам узнаю уже. Пацан этот работает наравне со взрослыми . Он собрал сам среди своих друзей солдатские посылки. Бросил клич в школе, а мальчишке лет десять, наверное. Они сделали большую такую аппликацию, на которой автомобиль наш изображен с символикой фонда.
Помню дедушку, который пришел к нам в фонд в начале курской истории пешком, сэкономив на такси в разгар августовской жары. И всё, что у него было, что он себе на смерть откладывал, всё принёс. Ну, и что-то ещё докупил. Свою аптечку принёс и сказал: «Забирайте. Я дотяну до пенсии». Таких случаев множество.
Посылки бойцам должны быть весом килограммов пять , не более. На складе их сортируют подростки. Коробки должны быть полными, чтобы не помялись при транспортировке. Еда отдельно упакована от медикаментов. На каждой коробке должны быть четкие надписи, говорящие о ее содержимом.
НГК: Что Вы думаете о конфликте поколений. Ругать молодежь, впрочем, было принято всегда…
А.ПОТЫНГА: В школы я часто хожу с открытыми уроками. Волонтеры - наши сотрудники, тоже ходят. Сидят, я замечаю, уже другие ребята за партами, с открытыми ртами слушают. Они прекрасно понимают, что означает выражение «русский мир». Ко мне один раз даже учитель подошел и говорит: « А вот вы все время говорите « русский, русский, будьте русскими, несите это в себе, этот стержень русского человека, русского бойца». Почему русские, а не россияне»? Вспомните, как говорил поэт Расул Гамзатов: «В Дагестане - я аварец, в России - я дагестанец, за границей - русский…»
Когда редакция «Новой газеты Кубани» в самом начале СВО передала нашему фонду для луганской телестудии полный комплект японского оборудования, мы говорили с Вами, что важно донести до людей смысл понятия «русский мир». Именно тогда у меня и зародилась идея дать старт не только материальной помощи в виде гуманитарки, но и создать информационно- образовательный проект. Уже тогда мы понимали, что рано или поздно война закончится, и надо будет помогать людям строить новую жизнь на освобожденных территориях. Война потихоньку отодвигается, приходит время строить. Там как было на уровне 80-х годов прошлого века, так ничего не поменялось. Стулья колченогие, страшно смотреть на эту рухлядь. Где-то компьютер нас просили купить, где-то - ноутбук. Все это возили, естественно. Ну, а теперь это стало уже системной работой. Один из наших проектов — оборудовать по современным стандартам класс в школе Донбасса мебелью фирмы «Богдан». Рядом со мной сидит волонтер этого проекта. После занятий он собирает школьные столы, стулья. Мы договорились с Министерством образования ЛНР, с ними подружились еще в одной из первых поездок в республику, что они будут давать нам информацию о том, какие школы больше всего нуждаются. Поймите, у каждого ученика в этих школах кто-то из близких либо погиб, либо ранен, либо сейчас воюет. Дети выросли в состоянии войны. В 2014-м году в Луганске открылось девять школ из 50. Всего. Многие дети выступают перед бойцами, перед своими отцами, братьями, дедами в госпиталях и в зоне конфликта. Поэтому они по-другому оценивают возможность учиться мирно.
У нас, в Краснодаре, мама погибшего лётчика взяла в донецком детдоме на воспитание девочку-сироту. Тоже наш подшефный детдом. Знали бы Вы, как эта девочка хочет учиться! Как она рвется ходить на кружки! Она Денису Кулаге, военному корреспонденту, рассказала свое стихотворение. Так он на здоровое колено перед ней встал, несмотря на то что раненый…
НГК: Анна, есть ли у Вас ощущение, что фонд «Добро и Дело» - это и есть Ваше главное дело жизни, ради которого Вы пришли в этот мир?
А.ПОТЫНГА: Да, у меня есть твердое ощущение, однозначно. Даже когда не было фонда, я все время оказывалась там, где надо что-то срочно сделать, помочь кому-то просто так. Кто-то мне сказал, что моя задача - заставить работать тех, кто в структурах власти находится, и тех людей, которые ищут себя. Всех вместе соорганизовать, аккумулировать энергию всех добрых сил. Это стало моей личной программой и программой нашего фонда.
НГК: Давайте заглянем в будущее. Войны заканчиваются. Закончится ли вместе со спецоперацией деятельность Вашего фонда?
А.ПОТЫНГА: Поможем наладить работу школ и начнем работать с матерями, женами, детьми погибших, им же тоже нужна помощь! С тех пор, как мы победили в Великой Отечественной войне, прошло без малого 80 лет. А сколько еще внимания страна до сих пор уделяет ветеранам ВОВ и их семьям! То же самое нужно будет делать и по окончанию СВО.
НГК: Анна, Ваша деятельность, а также деятельность Ваших коллег из фонда, наверняка, оценены по достоинству ?
А.ПОТЫНГА: Не жалуемся, у меня много ведомственных наград. Когда я выступаю в школе, надеваю знак с флагом Краснодарского края - «Почетный волонтер Кубани», который мне Вениамин Иванович Кондратьев вручил. Он мне дорог, потому что я ощущаю себя кубанским волонтером, в первую очередь. Есть награда за гуманитарную помощь от Пасечника, это глава ЛНР. Есть и другие. Спасибо всем, кто высоко оценивает нашу работу.
НГК: Как Вы планируете отметить трехлетнюю годовщину Вашего фонда?
А.ПОТЫНГА: Мы хотим приурочить в этом году очередную годовщину фонда ко Дню защитника Отечества.
Дату, время и место всем приглашенным буду рассылать в «личку», в целях безопасности. Соберутся друзья фонда, которые были с нами все эти три года. Ожидается присутствие вице-губернатора Топалова Александра Александровича, который оказывает ощутимую поддержку нашему фонду.
НГК: Идут постоянные разговоры о том, что « на гражданке» население живет в свое удовольствие без зазрения совести. В то время как там, на СВО, гибнут люди… Что Вы думаете по поводу таких настроений?
А.ПОТЫНГА: Смысл спецоперации заключается в том, чтобы мы здесь жили мирно и спокойно. У нас сейчас есть возможность продолжать рожать и учить детей, жениться, креститься, отдыхать, ездить в другие страны. Это обеспечивают нам пацаны, которые там рискуют своими жизнями. Они искренне говорят , когда с ними общаешься : «Мы ради этого здесь и находимся. Пожалуйста, продолжайте играть свадьбы, отмечать праздники, а также дни города - не стесняйтесь! Мы здесь воюем, чтобы вам там было спокойно и хорошо, чтобы ваша жизнь продолжалась, чтобы мой ребенок и моя семья по-прежнему жили нормальной жизнью.
Бойцы приходят в отпуск. Хотят сходить на концерты или в ресторан. Люди хотят глотка этой мирной жизни. А если мы её прекратим, то что? Что они защищают тогда?
Галина ТАШМАТОВА
Последние интервью
