Завещание Леонида Сологуба

В предыдущих материалах,  связанных с историей произведений художника Л. Р. Сологуба, завещанных родной Кубани, была упомянута статья «Художник и его дочь» выдающегося учёного, доктора технических наук, профессора Евгения Александровича Котенко(1936–2012).

В ней речь идёт о встрече в Париже его супруги Елены Ивановны Костериной с дочерью художника Сологуба Ириной Леонидовной (1919–2007). Этот разговор пролил свет на многие стороны жизни семьи Сологуб.

После прочтения этой статьи у меня появилось желание немедленно найти Е. И. Костерину и узнать другие подробности этой встречи, связанные с наследием художника. На поиски телефона ушёл целый год. Но каким бесценным и содержательным оказался разговор с любезной Еленой Ивановной! Он дал толчок к исследованию новых сторон дела о завещании Л. Р. Сологуба. Вдова Е. А. Котенко рассказала, какая огромная краеведческая работа предшествовала этой парижской встрече и многое о самом учёном.

Будущий почётный гражданин и уроженец города Ейска – Евгений Александрович Котенко известен мировой науке как крупнейший специалист в области радиоэкологии и природосберегающих технологий добычи урана для ядерной промышленности. За свои научные труды академик Е. А. Котенко, первый вице-президент Академии горных наук, кавалер ордена «Шахтёрская слава» всех трёх степеней был удостоен многих высоких наград и, прежде всего, Государственной премии СССР.

А вот Кубань и его родной город Ейск Евгению Александровичу более всего благодарны за глубокие краеведческие исследования по истории Кубани, а также за открытие имён знаменитых выходцев из Ейска, внёсших огромный вклад в мировую культуру.

Интерес к краеведению у Е. А. Котенко пробудил его знаменитый учитель В. В. Самсонов. Вот как об этом вспоминал сам учёный: «Я не знаю, что со мной творится, но моя привязанность к этому городу просто фанатичная. Поверите, начинается весна, я хожу по московским улицам, а вижу ейские, наш рынок, парк моего детства имени Горького, где ловлю синих мотыльков. Наверное, такую любовь мне привили родители и друг отца, наш выдающийся педагог и краевед Владимир Самсонов».

На протяжении всей своей многотрудной жизни Евгений Александрович налаживал и поддерживал тесные связи с выдающимися земляками, среди которых народные артисты СССР Н. В. Мордюкова, С. Ф. Бондарчук, профессор Н. И. Павленко, заслуженный архитектор РСФСР Б. И. Тхор и другие. Им и другим выдающимся людям Котенко посвятил свой большой труд под названием «Земляки мои ейчане».

Со скрупулёзностью историка, собирая сведения о выходцах из Ейска разных времён, Е. А. Котенко приблизился и к биографии архитектора Л. Р. Сологуба, родившегося в этом городе. Произошло это через знакомство и дружбу с выдающимся русским художником Дмитрием Исидоровичем Митрохиным (1883–1973). В начале 1970-х годов Митрохин рассказал Котенко о своём земляке и ровеснике Сологубе. С этого времени шаг за шагом Е. А. Котенко начал изучать всё, что связано с именем Леонида Романовича.

В сентябре 1995 года супруга Е. А. Котенко, Елена Ивановна Костерина, не менее известный учёный, кандидат технических наук, отправилась в командировку в Париж по приглашению МАГАТЭ. Здесь она выступала с докладом в Сорбонне.

Программа пребывания в столице Франции была насыщенной. Но нельзя было не выполнить просьбу супруга и не встретиться с дочерью Сологуба Ириной. После заполненного событиями дня оставались для этой встречи поздний вечер и ночь.

Помогло расположение отеля «Ибис», в котором остановилась Елена Ивановна. Он находился на Монмартре в пешей доступности от дома И. Л. Сологуб. Многое из встречи, состоявшейся в ночь с 23 на 24 сентября, вошло в упомянутую выше статью «Художник и его дочь». Статья была написана практически по её следам, всего за две недели (и подписана 10-м октября 1995 года). Из этого следует, что Евгений Александрович уже многое знал о Сологубах и готовил о них публикацию. Статья поведала не только о творческой жизни художника, но и о нелёгкой жизни Ирины Сологуб в эмиграции сразу после развода родителей, а также о её попытке вернуть после кончины отца в Россию его художественное наследие и подарить России огромный земельный участок на острове Капри.

Однако после статьи, написанной профессором Котенко по материалам встречи с Ириной Леонидовной Сологуб, осталось много вопросов. Теперь, когда возрос интерес к творчеству нашего земляка Л. Р. Сологуба, очень хотелось бы получить на них ответы. И я отчётливо поняла, что медлить нельзя и нужно звонить в Москву Костериной!

Елена Ивановна Костерина в некотором смысле была удивлена, что меня интересуют подробности той встречи с графиней Сологуб (с момента которой прошло почти тридцать лет!). Она любезно ответила на все мои вопросы, даже, казалось бы, весьма второстепенные.

В этом разговоре мне удалось узнать то, чего нет в упомянутой статье. А именно, что растроганная рассказами о многолетних краеведческих изысканиях Е. А. Котенко, графиня Сологуб пригласила гостью из России к себе в квартиру. Случилось это на следующий день после первой встречи в отеле, её долгих откровений о себе и родителях. Графине очень хотелось показать картины отца, фотографии и документы.

Из известных мне соотечественников Елена Ивановна Костерина была вторым человеком, кого Ирина Леонидовна принимала у себя на Монмартре. Даже с потомками рода Красильщиковых, родственниками по линии матери, она предпочитала встречаться только в кафе.

Первым же, кому графиня оказала честь быть гостем её скромного жилища, был писатель и журналист Э. Л. Поляновский. Вот как он вспоминал о квартире Сологуб в своём «Парижском дневнике»: «Ирина Леонидовна живёт в центре Монмартра. На Сакре-Кёр красиво бьют часы, и в доме слышно. За окном – мелкий дождь, по черепичным крышам бродят мокрые голуби».

Ирина Леонидовна жила не просто в центре этого района, а напротив знаменитого Музея Монмартра, окружённая такими достопримечательностями, как водонапорная башня (Chateau Eau de Montmartre) и «La Maison Rose» – дом Лоры Жермэн Гаргалльо, помнящий почти всех известных французских художников-обитателей «Холма мучеников» рубежа 19-20 веков. Она очень любила этот район Парижа, в котором некоторое время жил с семьёй друг отца, которого она знала с детства, художник Александр Яковлев.

Е. И. Костерина побывала в гостях у графини через шесть лет после Э. Л. Поляновского. Что запомнилось? То, что она жила на последнем этаже дома. Чтобы подняться в квартиру, нужно было преодолеть множество ступенек очень неудобной лестницы. Свою крохотную квартиру на улице Корто Ирина Леонидовна на французский манер называла «Le Studiolo». Она гостеприимно предлагала гостье выпить чай. Но Елена Ивановна отказалась, как советовали наши «инструкторы», отправлявшие граждан за рубеж. Эта встреча была всецело посвящена рассказам о творчестве Леонида Романовича, знакомству с его многочисленными произведениями, которые занимали все пространство студии, о судьбе которых Сологуб не без причины сильно переживала. Ведь к тому времени она разочаровалась в бюрократической системе России, не позволившей осуществиться её мечтам. Таким, как: вернуть Родине славное имя её отца, познакомить через его произведения новую Россию с Россией дореволюционной, организовать на земельном участке на итальянском острове Капри международный культурный центр, которым бы владела Россия. Заметим, что известному шведскому писателю Акселю Мунте удалось передать родной стране свою виллу Сан-Микеле на Капри по завещанию 1948 года. Теперь эта каприйская земля – территория Швеции, на которой работает музей писателя, посещаемый миллионами туристов со всего мира и приносящий далёкой северной стране немалый доход.

Но вернёмся к парижской встрече. Елена Ивановна в телефонном разговоре, состоявшемся в январе 2024 года, посетовала, что многое об Ирине Сологуб уже не вспомнить. А затем предложила обратиться в Ейский районный архив, в который она передала одну часть материалов по Сологубу, именно ту, что привезла из Парижа. Вторая ранее была передана самим Евгением Александровичем в Ейский музей.

По просьбе Е. И. Костериной архив передал мне для изучения этот бесценный материал, которым теперь можно поделиться с читателями «Новой газеты Кубани».

Всё, что удалось получить из Парижа, учёный хранил в папке красного цвета. Когда разглядываешь надпись на ней, не проходит ощущение, что Евгений Александрович знал, что кто-то в будущем обязательно заинтересуется подробностями встречи с Ириной Леонидовной.

На папке есть надпись о том, что привезена она из Парижа 25 сентября 1995 года, и далее «Аэрофлот. Шереметьево-2. Рейс 575 прибыл в 18.00. Встреча с Ириной Леонидовной Сологуб в Париже 24.09.95 г.». Эта надпись указывает на то, как важны были эти материалы из Франции. Котенко не хотел забыть или упустить даже самую маленькую деталь!

В Парижской папке хранятся интересные черновики Елены Ивановны, сделанные во время встречи с Сологуб, содержащие откровения последней.

Известно, что Сологуб развёлся с женой Анной Николаевной (урождённой Красильщиковой) в 1922 году. Через год она вышла замуж за потомка известной графской фамилии Бутурлиных, Василия Александровича (1889–1949). Ирина Сологуб, судя по парижским черновикам, не смогла сердцем принять нового мужа матери. Она противопоставляла Бутурлина своей семье, подчёркивая, что он был католиком (имя в католическом крещении – Василий Мария). Граф В. А. Бутурлин был четвёртым поколением этой знатной русской фамилии, проживавшей в Италии с 1817 года.

Вероятно, по той же причине Ирина Сологуб не стала упоминать, что после замужества мать приняла графский титул и фамилию нового избранника, а также то, что В. А. Бутурлин её удочерил. Об этом упоминает в своей статье, посвящённой А. Н. Красильщиковой, известная итальянская историк Аньезе Аккатоли (1). Ирина Леонидовна в таком случае должна была стать графиней Бутурлиной и унаследовать всё, что осталось после кончины Василия Александровича, так как он не имел собственных детей. Но на визитках и в письмах она величала себя исключительно Ириной Сологуб.

Надо отметить, что отчим Ирины Леонидовны не был так же сказочно богат, как первый из Бутурлиных в Италии – Дмитрий Петрович, известный русский библиофил, внук денщика Петра I, владевший известным во Флоренции Палаццо Монтаути-Никколини (который по сей день называют Палаццо Бутурлин). Однако уже к 1918 году Бутурлины разорились и продали свой флорентийский дворец. В парижских черновиках есть запись, что граф страдал от туберкулёза. Поэтому можно предположить, что Анна Красильщикова вышла за обнищавшего и больного графа по любви, а не из расчёта.

Тем не менее их семье принадлежала красивая усадьба Латерина в Тоскане близ Ареццо и местное табачное производство. К слову сказать, усадьба, в которой прошли последние годы жизни матери Ирины Сологуб, по сей день существует. В ней расположен отель для любителей агротуризма. А табачные склады Бутурлиных имеют статус памятников архитектуры и оберегаются властями Латерины.

Из рассказов Ирины Леонидовны становится понятно, что отца она ценила больше всех на свете. Она рассказывала, что Леонид Романович тоже её сильно любил и был очень аккуратен в вопросе отправки денег за интернат, в котором она воспитывалась, далеко от матери и отца во Франции. А мать, несмотря на своё более стабильное положение, зачастую забывала о необходимости платить за обучение дочери.

Однако нельзя сказать, что Ирина мало общалась с отчимом. И даже после ранней кончины матери в 1936 году двадцатилетняя графиня была вовлечена в его политические дела. Та же Аньезе Аккатоли в своей статье о В. А. Бутурлине пишет, что он был председателем одной из ветвей Российского монархического союза в Италии. Союз возник в августе 1939 года. Отчим Ирины Сологуб возглавлял флорентийскую секцию Союза. Аккатоли пишет: «Его приёмная дочь Ирина также примкнула к Союзу». Целью Союза было «спасение России от большевизма и реставрация монархии». В квартире отчима Ирина Сологуб могла встречаться с членами Союза, знатными жителями во Флоренции. Среди них председатель организации, камергер и статский советник, личный секретарь Великой княгини Елизаветы Фёдоровны Н. В. Струков, надворный советник П. И. Корф, тайный советник и сенатор М. А. Таубе, архимандрит И. А. Куракин, князь В. Н. Накашидзе и др.

В. А. Бутурлин был непосредственным представителем великого князя Владимира Кирилловича (1917–1992) в Италии. За членами Союза зорко следила полиция Муссолини.

Е. А. Котенко пытался выяснить, как протекала жизнь Ирины Леонидовны и её отца в годы Второй мировой войны ещё до опубликования первой редакции очерка. Вот строки из черновика его письма, хранящегося в Ейском архиве: «С 1928 года до 1956 года «белое пятно в моём очерке. Нет ли у Вас воспоминаний отца об этом периоде его жизни – ведь была война с Гитлером, оккупация…». Возможно, что уже после этого послания в многочисленных телефонных разговорах с графиней Евгений Александрович получил ответы на свои вопросы, но в очерк по какой-то причине они не вошли.

Во время первой встречи с супругой Е. А. Котенко графиня Сологуб, вспоминая молодость, очень сожалела о том, что, будучи внучкой богатейших фабрикантов Красильщиковых и дочерью знатных людей, она не смогла устроить свою жизнь среди равных. А ведь молодость сулила ей другую жизнь…

Теперь, когда открыты архивы, в том числе зарубежные, понимаешь страстное желание Ирины Леонидовны быть полезной Родине, которую она вынуждена была покинуть в числе множества изгнанников, но безграничную любовь к которой хранила в своём сердце до последнего вздоха.

 

Наталья Щурик, кандидат исторических наук,

руководитель культурно-просветительского проекта «Кубань в лицах».

От автора: В данном материале использована информация из статьи Л. Кулиш «К юбилею Почётного Гражданина» («Приморский проспект», октябрь, 2006 г.)

Автор статьи выражает благодарность вдове Е. А. Котенко, Елене Ивановне Костериной и Ейскому районному архиву в лице директора Юлии Леонидовны Пулатовой за предоставленные сведения и материалы.

На фото: профессор Е.А. Котенко